мужской голос. – Посмотрим, на что ты способна.
Надзирательница опять толкнула, и Ильва решилась разомкнуть губы.
– К-как прикажете, господин.
И вот она спешит по пыльным улицам Багдааш рядом с лошадью демона. Мужчина не предложил ей ехать верхом и тем более не подумал о повозке. Да Ильва и не рассчитывала. Она же не наложница.
Пока еще не наложница.
Ильва крепче сжала ремень, но заставить себя опустить голову не смогла. От волнения взгляд метался по улицам, отчаянно пытаясь найти хоть какой-нибудь добрый знак. Например, пеструю кошку или поющих рядышком птиц.
Но вместо птиц в воздухе кружилась пыль, а кошек и подавно не встретишь. Лишь иногда пробегали тощие собаки. Они терпеливо ковыляли за женщинами, несшими в плетеных корзинах снедь или вились рядом с чумазыми и смуглыми до черноты детишками.
Ильва тяжело перевела дух.
Багдааш ей не нравился. Все такое красное, коричневое, серое… Глиняные домики жмутся друг к другу точно гнезда ласточек, нет ни кустика, ни цветов. Лишь на перекрестках дорог встречались колодцы, у которых толпились женщины. Почти у всех сокрыты лица, а плечи опущены. Одни полоскали в каменных корытах белье. Другие набирали воду для хозяйственных нужд, порой ругаясь или громко смеясь.
Ильва же не наблюдала ничего смешного. Ей хотелось увидеть хоть одно зеленое пятно и снять уже, наконец, эти гадкие сапоги, натиравшие ноги. Но лошадь двигалась вперед, и ей приходилось тоже.
Демон не обращал на нее внимания. Казалось, он наслаждался поездкой и тем, как склоняются перед ним люди. Иногда мужчина бросал мелкие серебряные монетки. Чаще всего детям, женщинам и старикам. На мужчин не смотрел, и в этом Ильва была с ним согласна – лентяев она тоже не любила.
Понемногу дорога становилась ровнее, а вместо колодцев начали появляться фонтаны. Ильва чуть не вскрикнула, увидев первую клумбу, а уж когда дома оделись в песчаный кирпич и благородный мрамор…
– О-о-о! – застонала от восхищения, разглядывая искусные мозаики.
Какая тонкая работа! А эти статуи! Словно живые, девушки застыли в камне – складки платья любовно обрисовывали фигуры, а тела изогнуты в танце. Их движения казались смутно-знакомым, хоть лица статуй были скрыты от посторонней мраморной вуалью.
Уныние сменилось любопытством. Ильва понимала, что они пересекают богатый квартал, но сколько же тут было красоты! Бедные одежды исчезли, уступая место разноцветным тканям, а бычьи пузыри на окнах – ярким витражам. Появились живые изгороди и арки из цветов. Торговцы теперь не сидели на земле, а зазывали покупателей в пестрые шатры, от которых доносился звон серебра и пряные запахи.
Но самое удивительное ждало впереди. Из-за очередного поворота вынырнули шпили дворца. Круглые купола блестели золотом. Ажур арок напоминал иней, а белизна – снег.
– Да-а-а, – протянула, любуясь великолепным строением.
А ей-то, глупой, показалось, что дом демона богат. То есть он был богат, конечно. Три этажа, с садом и внутренним бассейном – Ильва успела рассмотреть. Но дворец султана блистал.
Пожалуй, с ним не сравнится и замок Госпожи Северных земель.
– Нравится?
Насмешливый голос заставил вздрогнуть и вжать голову в плечи.
– Д-да… господин, – добавила торопливо.
Демон ничего не ответил, но она чувствовала на себе оценивающий взгляд. Кажется, мужчина что-то задумал. И от этого понимания становилось дурно – с демонами связываться себе дороже. Но выбора у нее не было.
Сбежать нельзя, да и денег нет. На наложницах есть хотя бы богатые золотые украшения – браслеты и серьги, – а у нее? Ильва не обманывалась насчет своего положения.
Единственный ее козырь – знания травницы. И она собиралась этим воспользоваться.
У изножья мраморной лестницы, проходившей под ажурными арками, их встретила стража.
Воины низко склонились, приветствуя демона:
– Достопочтенный Аид ибн Хаир! Наш господин, да продлит Великий его годы, ожидает вас в персиковой комнате.
Аид?!
Пусть на улице стояла жара, но Ильву затрясло в ознобе.
Аид!
Однажды мать рассказывала ей о могучем шайтане – владыке Пещер Мучений и Покаяния. Им пугали отнюдь не детей, а взрослых. И демона не назвали бы этим именем просто так. Значит, его сила велика. Кажется, самые могущественные обладали даром призывать белое пламя, перед которым не мог устоять ни камень, ни металл.
– Идем, – раздраженно бросил мужчина. – И лицо открой, живо.
Как будто пощечиной наградил! Ильва чуть не бросилась вперед демона, только бы не рычал.
Стража одарила ее долгим взглядом, но ничего не сказала.
Ильва с каждым шагом все больше жалела, что ее не оставили в компании лошади. От великолепия, простиравшегося вокруг, подкашивались ноги.
Дворец султана – это… Он лучше всего, что она видела!
Изысканные мозаики под ногами переливались лазуритом, изумрудами и золотыми искрами, в кадках благоухали розовые кусты, стены драпированы шелком, в просторных клетках распевали птицы, а фонтаны выбрасывали струи прозрачной воды.
Слуга, тенью возникший рядом, вел их от одного зала к другому, пока, наконец, они не вошли под своды комнаты, в центре которой росло раскидистое персиковое дерево со спелыми плодами.
На одной из соф сидел мужчина. А рядом с ним… О, Духи!
Кажется, она сказала это вслух.
Наложница султана повернула голову и тут же поднялась навстречу.
– Сестра! – воскликнула, протягивая руки. – Ох, глазам не верю!
***
Аид
А вот это было неожиданностью.
Аид хмуро смотрел на обнимавшихся девушек, да и султан выглядел не менее обескураженным.
– Хаяти ( прим. автора – «моя жизнь» на арабском ), вы знакомы? – откашлялся, наконец.
Лайан одарила мужчину широкой улыбкой.
– Помнишь, я рассказывала, как на деревню обрушился мор? Ильва лечила мою семью!
Травница очаровательно покраснела, а Аид едва не выругался. Способность нежных щечек цвести, словно бутон розы, вызывала стойкое желание схватить рабыню в охапку и утащить в самые дальние покои.
– Всего лишь помогала, – прошептала, стыдливо опуская взгляд. – Я была еще ученицей.
– Но такой умелой. О, мой господин! Сколько радости! Сколько восторга! Я уже чувствую себя лучше!
Глаза наложницы и правда сверкали, будто драгоценный камень. Лайан могла похвастать их необычным цветом – фиалка и лазурит. К тому же гибкий стан обнимал целый водопад светло-пшеничных локонов, а фигура обладала приятными глазу формами. За это северянку и похитили, продав не куда-нибудь, а в султанский гарем.
Но Таир не сразу обратил внимание на наложницу. Разнообразие женщин давно пресытило султана. А вот необычная грация и гармоничность в танцах увлекли.
Сначала Лайан развлекала Таира просто так. А потом уже и без одежды, лишь в браслетах из серебряных колокольчиков. Со временем из страсти родилась любовь. Каменное сердце султана воспылало неугасимым пламенем чувств.
Вот и сейчас мужчина
