рассказать мне о жертве?
— Он не был сверхом, — Колкахун пододвинула ко мне очередное фото. — Питер Пиковер, сорок два года.
Я посмотрела на фотографию. Пиковер сидел за столом, держа в руке шариковую ручку и серьёзно нахмурившись для камеры. На нём был костюм и галстук, бородка аккуратно подстрижена, безупречно уложенные волосы лишь немного поредели. Должно быть, полиция Хакни взяла это фото с сайта его компании или с LinkedIn.
(LinkedIn — социальная сеть для поиска и установления деловых контактов, — прим).
— Юрист? — предположила я.
— Госслужащий. Работал в Министерстве транспорта. Не курил, почти не пил, имел менее 50 друзей на фейсбуке и ни одного очевидного хобби. Разведён, детей нет. Похоже, Питер Пиковер ходил на работу, возвращался домой, ложился спать, а потом повторял ту же рутину снова и снова. Как будто и жизни у него не было.
Я подняла взгляд на Колкахун.
— Да, — сказала она. — Я тоже не купилась. Славная квартирка для зарплаты госслужащего. И никакой жизни вне работы? — она покачала головой. — Он что-то скрывал. Но связано это с его убийством или нет, это уже другой вопрос.
Она махнула в сторону своих коллег, которые склонились на экранами компьютеров.
— Они этим занимаются. Если по Пиковеру можно что-то найти, они это найдут.
— Можно мне увидеть фото места преступления до того, как его тело увезли? — спросила я.
— Да пожалуйста, — Колкахун передала мне папку. Я открыла её и начала просматривать различные снимки. Пиковера нашли в кресле, голым, если не считать трусов. Его голова завалилась вперёд, и лысина стала более заметной теперь, когда волосы не были уложены для профессиональной фотосессии. Я обратила внимание на отметины на его руках и ногах; они выглядели как следы инъекций. Либо он был активным наркоманом, либо диабетиком, либо эти уколы связаны с тем, как изъяли его кровь.
— Пожалуй, вы захотите увидеть и это, — Колкахун достала фото лица Пиковера.
Я втянула вдох. Оно было аккуратно покрашено, как и пол. Меня передёрнуло.
— Что это на щеке? — спросила я.
— Ничего.
Я хмуро покосилась на неё. На левой щеке Пиковера виднелось место, которое не было покрыто кровью.
— На этом месте нет крови — там вообще ничего нет. Судя по остальному его лицу, похоже, это место намеренно оставили чистым.
Я отвела фото от себя, чтобы посмотреть под другим углом, и склонила голову набок.
— Это поцелуй, — сказала я внезапно. — Как след помады, только без самой помады.
Колкахун встала позади меня и снова посмотрела на фото.
— Нее. Я не убеждена.
Я проследила очертания пальцем.
— Это определённо поцелуй.
Она поморщилась.
— Ну, это пи**ец как странно.
С этим я спорить не могла.
— Может, вам стоит присмотреться к его бывшей жене, — предложила я.
Уголки рта Колкахун опустились.
— Я работала над многими жуткими делами и повидала много дерьма, но тут у меня реально плохое предчувствие. Очень плохое.
Она выглядела так, будто нуждалась в объятии, но я знала, что не стоит его предлагать.
— Тот, кто это сделал — больной ублюдок, — согласилась я. — Но ничто не указывает на сверхъестественную природу.
Колкахун не казалась удивлённой.
— Я бы всё равно была благодарна за письменный отчёт. Надо расставить точки над Ё.
Я слегка улыбнулась.
— Как же не любить письменные отчёты.
Мы обменялись взглядами взаимного отчаяния, и я встала. Я заняла достаточно её времени и не могла предложить в ответ ничего полезного.
— Я пришлю вам по электронной почте, как только вернусь в Отряд Сверхов.
— Спасибо.
Я помедлила.
— Но один момент не складывается.
— Продолжайте.
— Тот, кто убил Пиковера, собрал осколки стекла на месте проникновения. Старательно не разбрызгал кровь нигде, кроме пола. Забрал все иглы и другое оборудование, использованное при убийстве, не оставил после себя ни следа.
— Ага.
— За исключением ведра, — сказала я. — Единственное, что было выброшено — это ведро. Ничего больше.
— Мы проверили камеры видеонаблюдения, — сказала Колкахун. — Мы прочесали всю улицу, отыскивая частные камеры, муниципальные камеры, любые чёртовы камеры. Ничего. Абсолютно слепая зона, вероятно, одна из очень немногих в городе. Как будто убийца знал, что там его не заснимут.
— Может, и правда знал, — тихо сказала я.
***
Я припарковала Таллулу перед зданием Отряда Сверхов и позвонила Лукасу.
— Привет, — поздоровалась я.
— Д'Артаньян, — промурлыкал он. — Твой день проходит хорошо? — когда я не ответила сразу же, его голос сделался резче. — Ты в порядке?
— Да, да, я в норме. Просто… сегодня было немного мрачно. И кроваво.
Беспокойство Лукаса усилилось.
— В буквальном смысле кроваво? Сверхи замешаны?
— Нет, похоже, это чисто человеческое. Но было отнюдь не приятно. Сегодня немного задержусь, потому что мне нужно написать отчёт.
— Я буду в клубе. Приезжай и найди меня, когда освободишься.
— Непременно, — просто услышав его голос, я почувствовала себя лучше. Затем я заметила крупную фигуру, шагавшую по улице в мою сторону, и тепло внутри меня испарилось.
— Ты же знаешь, что я всегда могу послать кого-нибудь помочь с вопросами крови, — говорил Лукас в трубке. — Сдаётся мне, я до сих пор могу удивить тебя тем, что вампир способен узнать по гемоглобину.
— Я это ценю, — фигура приближалась. — Мне пора идти. Увидимся позже.
— Я люблю тебя.
Я мягко улыбнулась.
— И я тебя люблю.
Я повесила трубку, затем потянулась к арбалету, прежде чем выйти из машины. Я сняла с предохранителя и прицелилась.
Роберт Салливан остановился и поднял руки.
— Я не стану вновь нападать на вас, детектив Беллами.
— Оставайтесь на месте.
Швейцар Макс выглянул из-за двери отеля по соседству.
— Вам нужна помощь? — встревоженно спросил он. — Мне позвонить кому-нибудь?
Я не сводила глаз с Роберта.
— Нет, у меня всё под контролем. Спасибо, Макс, — я
