опустила арбалет на пару сантиметров. — Вы выглядите не очень хорошо, — заметила я, обращаясь к оборотню. Честно говоря, это ещё приуменьшение: его одежда была помятой, словно он несколько дней спал в ней, на лице отросла косматая борода, под глазами пролегли тёмные круги.
— Я прошу прощения за своё поведение несколько дней назад, — натянуто сказал он. — Я не должен был вести себя таким образом. Я поступил неправильно.
Я моргнула. Я рано или поздно ожидала извинений, потому что Леди Салливан потребовала бы этого, но я ожидала, что это прозвучит более неохотно. Я склонила голову.
— Извинения приняты. Вы переживали большой стресс, и каким бы удивительным это ни показалось, я понимаю. Давайте забудем об этом.
Я опустила наконечник арбалета и направилась к двери Отряда Сверхов.
— Но я ещё не всё сказал, — в его голосе звучали хриплые нотки отчаяния.
Я взглянула на него.
— Вы извинились. Этого достаточно.
— Мне нужно, чтобы вы занялись смертью Рози! — взорвался он. — Мне нужно, чтобы вы её расследовали!
Я испытала внезапный прилив сочувствия к нему.
— Она умерла от естественных причин. Ей было почти восемьдесят лет, Роберт. Это был сердечный приступ — ваш же патологоанатом это подтвердил. Я очень сочувствую вашей потере, но больше ничем не могу помочь.
Он рьяно замотал головой.
— Она умерла не от естественных причин.
— Роберт…
— Выслушайте меня. Пожалуйста, — он повесил голову. — Больше никто не слушает.
Проклятье. Я вздохнула; я идиотка, раз иду на это.
— Ладно. Давайте зайдём внутрь.
Слегка седеющий оборотень не улыбнулся, но по нему прошла дрожь облегчения. Бедный парень. Я надеялась, что не продлеваю его боль, подыгрывая его пожеланиям. Я жестом показала ему первым заходить в дверь; я не думала, что это ещё один способ напасть исподтишка, но никогда нельзя быть уверенным на 100 %. Когда он прошёл мимо меня, и я уловила запашок немытого тела, моё сочувствие лишь усилилось.
Я повела его прямиком в допросную. Оуэн Грейс высунул голову из своего кабинета, и его глаза встревоженно расширились при виде Салливана.
— Детектив Беллами, — предостерегающе произнёс он.
Я махнула ему.
— Я в порядке.
— Я же сказал, что разберусь с мистером Салливаном, когда он придёт.
Это оставалось самым разумным вариантом, но пожилой оборотень пришёл ко мне
— Почему бы нам не поговорить с ним вместе? — предложила я. — Он уже извинился. Теперь он просит о нашей помощи.
Грейс напрягся.
— Теперь он хочет нашей помощи?
— Думаю, мы должны хотя бы выслушать его.
Он цокнул языком, но последовал за мной в комнату. Он сел, сложив руки и сверля его сердитым взглядом. Я заняла соседний стул.
— Ну? — поинтересовался Грейс.
Роберт не тратил время на преамбулы.
— Рози умерла не естественной смертью. Кто-то её убил.
— Почему вы так решили?
— Я знал её долгое время. Мы были женаты.
Грейс подался вперёд.
— Могу я спросить, почему вы разошлись?
Лицо Роберта исказилось спазмом боли.
— Развод инициировала она. Сказала, что больше меня не любит.
— Вы не разделяли её чувств? — спросила я.
— Я люблю её, — сказал он, не осознавая, что до сих пор говорит о ней в настоящем времени. — Я всегда её любил. Но она — свободолюбивая натура, и её никогда нельзя было привязать к чему-либо надолго, — в его голосе послышались тоскливые нотки. — Я принадлежал ей два восхитительных года, а потом ей наскучило. Когда мы были вместе, меня не особо заботила моя позиция в клане, но после её ухода я с головой ушёл в работу. Она всегда говорила, что я никогда бы не стал бетой, если бы она меня не бросила.
— Вы хорошо общались после развода?
Роберт кивнул.
— Принятия желаемого за действительное с моей стороны. Я думал, что если мы продолжим поддерживать контакт, то она, возможно, осознает свою ошибку и увидит, что нам суждено быть вместе, — уголки его губ опустились. — Этого так и не случилось.
Грейс опустил руки и подался вперёд. Очевидно, что манера поведения Роберта изменила его отношение.
— Я очень соболезную вашей потере, — произнёс он вполне искренне. — Почему вы решили, что её смерть не была естественной? Возраст мисс Торн…
— Её возраст ничего не значит! — перебил Роберт. — Рози была крепкой как дуб. Её сердце было в идеальном состоянии.
Вот только если верить её клинике и соседу, Рози Торн годами избегала визитов к врачу, так что откуда ему это знать.
— Рано или поздно наши тела отказывают, — я говорила как можно мягче. — Вы это знаете, Роберт!
— Это ещё не всё! — его выражение становилось всё более отчаянным. — Я видел её тело, когда его привезли в морг. Помада, которая на ней была… — он покачал головой. — Рози никогда не пользовалась помадой. У неё не было необходимости — её губы имели идеальный пионово-розовый оттенок. Она бы никогда не накрасилась пурпурной помадой! — похоже, со времени развода он немало думал об оттенке губ Рози Торн.
— Когда вы расстались? — спросила я.
— Восемнадцать лет назад.
Долгий срок, чтобы тосковать по кому-то.
— Возможно, её предпочтения изменились?
— Говорю вам, — произнёс он сквозь стиснутые зубы, — мы оставались друзьями, и я знаю, что она никогда не пользовалась помадой, и уж тем более такого безвкусного цвета.
И Грейс, и я знали, что это не свидетельство убийства. Мне казалось, что в глубине души Роберт тоже это знал, но мы не могли игнорировать его подозрения. Всегда существовал шанс, что он прав. Рози заслуживала нашего полного внимания, и Роберт Салливан тоже.
— Когда Фистл сюда приедет, она скажет вам то же самое, — добавил он. — В последние годы она мало с ней общалась, но она знает, какой была Рози. Она вам скажет.
— Фистл — это её внучка? — уточнил Грейс.
Роберт кивнул.
— Мы поговорим с ней и выслушаем, что она скажет. Но вы должны понимать, что оснований практически
