Я боялась даже взглянуть на него, как никогда ощущая свою ущербность в этот момент. И открыла глаза, лишь услышав страшный треск.
Ракард стоял, повернувшись к стене, с маленькой дверью и из глаз его струилась тьма… Затем он протянул руку и из нее, словно вторая рука, потянулось синее пламя… Слияние тьмы и синего пламени — ожившая легенда рассветного мира!
Несколько минут Аршхан стоял совершенно спокойно, затем втянув в себя и пламя и тьму, тяжело вздохнул:
— Древняя магия, на крови, она требует смерти.
Рыжий неожиданно решил вмешаться:
— Если этот алтарь такой древний, уничтожить его можно, но во дворце никого не должно быть, это первое, ты, Лориана и айсир Ароиль должны быть защищены, и находиться максимально далеко, но… сомневаюсь, что и это поможет.
Я молча вышла из спальни, толкнув дверь ногой, вернулась в свои покои, зашла в ванную, и бросив камни нагрева в воду, прислонилась к стене… Слезы душили, и я не заметила как сползла по стенке и обняв руками колени, тихо плакала, надеясь что шипение воды приглушит мои рыдания.
Тяжело узнать о подобном, но еще тяжелее осознавать, что не можешь спасти единственную сестру, а бабка поломала жизнь вам обеим, и поставила под удар будущее династии… Если бы у отца был наследник, если бы…
В двери настойчиво постучали… не дождавшись ответа постучали снова, на этот раз грозясь разбить ее, затем послышался голос далларийца:
— Утырка, ты там принимаешь ванну или рыдаешь над погубленной молодостью?
Урод рыжий!
— Катись к демонам, — вытирая слезы, пожелала я.
— Кат, ну теперь ты понимаешь, почему я не собирался жениться на Лориане?
А вот это он уже зря!
— Женишься! — забыв про заплаканное лицо, я рывком поднялась и распахнула двери, за которыми обнаружился несколько обескураженный моим поведением Динар. — И даже без вариантов!
Отступив от разгневанной меня, даллариец несколько неуверенно продолжил:
— Кат, ты предлагаешь мне взять в жены стремительно стареющую шлю…
Спасибо оркам, научили бить в морду сразу и без лишних слов. Динар отшатнулся, затем с каким-то недоумением прикоснулся к носу, с удивлением посмотрел на оставшуюся на пальцах кровь.
— Стерва! — наградил эпитетом рыжий.
— Урод! — не осталась в долгу я.
— Ты!.. — откровенно говоря, я думала, что он ударит в ответ, но рыжий сдержался, зато не скрывая угрозы добавил, — После свадьбы, нашей с тобой, Кат, первое чем я займусь, это ликвидацией последствий влияния орков на твою психику!
— Ты, — я таки ткнула его пальцем в грудь, — женишься на Лоре, и ваш неожиданный союз с отцом не поможет отвертеться от данного брака, Динар. Это первое! — я продолжала наступление и не удержалась от очередного тычка, все же приятно когда он при этом так морщится и вынужденно отступает. — И второе — не стоит одаривать эпитетами Лору, если у самого в постели половина двора далларии перебывала, а начинать переговоры ты вообще, предпочитаешь с раздевания и укладывания на ковер перед камином!
Мой намек он понял, но молчать не желал, и ткнув пальцем уже меня, сам перешел в наступление:
— О, дорогая, я вижу, ты не можешь забыть наше милое знакомство!
Ехидства в его тоне было столь много, что даже я себя виноватой почувствовала, еще даже толком не осознав за что. Не я же разделась и требовала немедленного изнасилования! Или он действительно считает меня виновной в том безнравственнейшем происшествии?! Ну все, я злая!
— Единственное о чем я не могу забыть, — и снова он был вынужден отступать, — так это ваше покрытое муравьями тело, и особенно, — я указала на область, где находилось ЭТО, — когда насекомые с восторгом атаковали ваше… достоинство! Поистине прекраснейшее зрелище в моей жизни!
Рыжий в ярости… видимо муравьишки постарались на славу.
— А я, — Динар оглянулся на стоящего у двери ракарда, которого я увидела только сейчас, и громко добавил, — не забуду как ты, вся совершенно обнаженная и мокрая, стонешь на мне!
Краснея удушливой волной, я невольно взглянула на Аршхана, из позы которого исчезла вся самоуверенная расслабленность, и тот факт, что рядом с ним стоит еще и отец, а позади отца министры, меня уже не сильно волновал.
— Да я тебя душила, урод рыжий!!! — я уже кричала, видимо не выдержав наряженных событий этого дня. — Ты поскользнулся и упал, и мне было не до одежды! Да лучше бы я тебя там убила, мерзавец далларийский!
— Как грозно, — насмешливо произнес Динар, — я должен испугаться?
Первой в него полетела ваза из фарийского фарфора, затем статуэтка из золота, но заметив, что гад со смехом и без труда уворачивается, я перешла к тяжелой артиллерии:
— А твоя сестричка, Динар, — я остановилась, тяжело дыша, поправила волосы, старательно пытаясь придать себе царственный вид, — на сколько муженек ее старше? Ну-ка напомни, там разница в тридцать или сорок лет, что-то я не припомню… Да, и заодно напомни, она выходила замуж по любви, или ради твоих внешнеполитических интересов?
Побледнел, остановился. А ты думал, я ничего не знаю? Наивный урод!
— Рыжий, — я уже откровенно издевалась, — ты позабыл, что умеешь разговаривать? Нужно открыть ротик, пошевелить языком и произнести 'Да, Катриона, я, как и ты, раб своего долга и государства, посему даже выбор супруга от меня не зависит!' Ну же, давай! Ты же сегодня просто лучишься желанием говорить правду! Извращаешь ее на свой манер, с этим не поспоришь, зато какой накал, какой апломб! — я должна была бы успокоиться, но от чего-то продолжала язвить. — И, кстати, — быстрый взгляд на отца, — подумай вот над чем, Динар, папочка стремится соединить нас браком по одной единственной причине — после свадьбы и рождения наследников тебя ждет путешествие в преисподнюю, потому как отец не потерпит далларийца на престоле Оитлона, так что единственный шанс править и остаться в живых, это Лориана! Или ты действительно настолько наивен, что полагаешься на честное слово моего отца?!
Все, я выговорилась… о, боги, что я тут наговорила?!
Динар смотрел на меня так, словно был готов убить, на отца и ракарда я смотреть боялась, посему продолжала пугаться далларийца. Боги, у меня даже в подростковом возрасте срывов не было, а тут… Да, день был тяжелый, да происшествие с Лорой стало ударом, но я всегда умела держать удар, а тут… Он же сейчас просто развернется и уйдет, и тогда все начнется снова… и на этот раз в войне за Готмир Альянс Прайды будет на его стороне… Что я наделала! Динар гордый, очень гордый и он не простит подобного! А может простит…
— Ди… Динар, я… — какой ужас, я же всегда сначала думаю, и лишь затем говорю, как я могла?!
