тобой про деньги после всего, что между вами было, — подсказала Фанни, которая красила ногти за своим столом. — Слушайте, а чего это на меня Мэри Лу весь завтрак пялилась так, будто собралась спихнуть со скалы?
— Так, хватит с меня трупов на этой неделе, — отрезала Тэсса и уставилась на Фрэнка с интересом: — И что? Правда неловко?
Он ничего не ответил, только поморщился.
Тэсса вздохнула. Некоторые мужчины устраивали из секса настоящее событие.
У нее уже был такой замороченный любовник, который едва не каждый день начинал с упреков и стенаний из-за ее черствости. Напрасно она ему объясняла, что ждать душевной чуткости от инквизитора нелепо, — он оставался глух к голосу разума.
Так Тэсса и решила завязать с романами.
Фрэнк казался ей достаточно циничным, чтобы не попадаться в эту ловушку, но, видимо, она и его переоценила.
Тэсса достала из ящика стола бланк и положила его перед Фрэнком.
— Пиши, — велела сухо, — сколько, на что. Тебе помочь смету составить?
— Мне Кенни помог.
— Божечки, — восхитилась Фанни, — наш Робин Гуд спешит на помощь.
— Мастерская, значит, — глядя на то, как Фрэнк заполняет бланк, протянула Тэсса, — неожиданный поворот событий. Я думала, ты будешь помогать Сэму.
— Куда нам столько рыбы, — огрызнулся он, — и я бы хотел на втором этаже устроить себе комнатку для жилья, как Кенни. На первом этаже магазин, на втором — жилье. Не могу же я жить в пансионате вечно.
— А в Нью-Ньюлине ты можешь жить вечно? — спросила Тэсса.
Фрэнк впервые за это утро поднял взгляд и посмотрел прямо на нее.
— В отличие от твоего ненаглядного Холли Лонгли я здесь очень надолго, — твердо сказал он.
Оставив управление на Фанни, Тэсса вышла на улицу и тут же увидела Веронику Смит, которая что-то пылко объясняла профессору Гастингсу, цепко держа его за рукав, чтобы тот не сбежал.
Тэсса с самым независимым видом поспешила мимо, надеясь, что на нее никто не обратит внимания. Ветер донес до нее обрывок разговора:
— Понимаете, мой муж Малкольм всю свою жизнь меня изводил! Он был невозможным бабником, вы даже не представляете!
— То есть вы ничего не знаете о погибшем инквизиторе? — спрашивал профессор.
— Да что вы пристали с этим инквизитором, я вам о моем Малкольме рассказываю! Теперь-то я каждую ночь знаю, где искать его. Лежит себе смирно в родненькой могилке…
— Зомби, — не выдержала Тэсса, — согласно инструкции, следует перед рассветом отправлять обратно под землю. Это я вам как смотритель кладбища говорю!
Основатель Нью-Ньюлина Сэммуэль Вуттон нашелся, как и всегда в это время суток, возле своего дома, стоявшего практически в море.
Он перебирал снасти, чиня сети, и не удивился, увидев Тэссу.
— Явилась, — сказал он ворчливо, — никуда-то от тебя не деться.
Тэсса села на опрокинутую лодку и повернулась к морю, глядя на бесконечную синеву с серебристыми барашками волн.
— А правда, — спросила она, — что в вашем роду, Сэм, были русалки?
— Семейные байки за хвост не поймаешь, — откликнулся он со смешком. — Лично я у своей матушки жабр не видел. Но море влекло меня с раннего детства. Мать говорила, что стоило принести меня, еще младенцем, на пирс, как я немедленно переставал плакать. Только рядом с морем мне хорошо и спокойно, и я чувствую, что на своем месте. А вот потомки мои этой тяги не чувствуют. Мой сын Ричард — экономист, — он произнес это слово с явным отвращением, — и живет в Бристоле. А Мэри Лу и вовсе… — и он махнул рукой.
— Знаете, Сэм, чего я никак не могу понять, — призналась Тэсса, помолчав, — так это того, как мертвая инквизитор Дженифер Уэзерхил оказалась так высоко в луже морской воды.
— Остальное, стало быть, тебе понятно? — уточнил Сэм после паузы.
— Сэммуэль Вуттон, я шериф и мэр Нью-Ньюлина, — спокойно проговорила Тэсса, — и я знаю, что происходит в моей деревне. От вчерашнего происшествия за милю пахло какой-то морской чертовщиной, поэтому я здесь. Так что именно там случилось?
— Оно заговорило со мной.
— Оно?
— Море.
— Вот как, — осторожно произнесла Тэсса. — Это впервые?
Сэм оставил снасти и сел рядом с Тэссой, тоже глядя на водную рябь.
— Не уверен, — сказал он смущенно. — Мне кажется, однажды я услышал далекий зов.
— И что тогда произошло?
— Я бросил все и перевез свою семью сюда.
Тэсса готова была отдать руку на отсечение, что у моря, равно как и у деревни, не может быть души или разума и оно не может ни с кем разговаривать и кого-то куда-то звать. Но все это может быть у некоего создания, которое обитало в этих местах и навязывало свою волю окружающим.
Именно это существо путало дороги тем, кого считало опасным или ненужным.
Тэсса готова была хлопнуть себя по лбу и обозвать идиоткой. Столько лет они все тут с умным видом рассуждали о магии Нью-Ньюлина, но никто никогда всерьез не задумывался, в чем же именно она заключается. Все это было лишь предметом шуток и многочисленных баек.
И Тэсса, ослепленная и потрясенная произошедшим в Лондоне, сознательно приглушила в себе все остаточные инстинкты.
А вот у инквизитора Дженифер Уэзерхил с инстинктами все было в порядке. Возможно, в Нью-Ньюлин ее и привела охота на чудовищ, но это сражение она проиграла. Что определенно было очень плохим знаком.
— И что же море вам сказало? — мягко спросила Тэсса у Сэма. — Попросило о помощи, верно?
— Эта женщина несла угрозу, — ответил Сэм — казалось, что он рад был выговориться. — И ее нужно было остановить.
— Она утонула. В ее легких будет обнаружена морская вода. Почему бы просто не оставить тело на берегу, зачем его тащить на холм? Ведь теперь точно никто не поверит в несчастный случай.
— Я ее никуда не тащил, она прям там утонула.
— На холме? — коротко уточнила Тэсса, мысленно прокручивая варианты этого сценария. Разгадки категорически не находилось. Если только… — Вы понадобились не для того, чтобы поднять ее наверх, а наоборот — сбросить ее вниз. Вы не успели, потому что вам помешал Эрл Дауни. Но я видела вашу лодку в море.
— Моя лодка и была в море.
Тэсса снова замолчала, встревоженная тем, что неведомое существо позаботилось об алиби. На ее практике монстры бывали либо хитрыми, либо сильными. И то, и другое одновременно случалось редко.
А если это нечто смогло утопить инквизитора так высоко от уровня моря, умело подчинять себе Сэма и охранять свои границы, то в слабости его сложно было заподозрить.
К хорошим новостям относился тот факт, что, судя по всему, оно не могло выходить
