— Так вот… Он увел ее в лесную чащу и овладел ею, а женщина, словно под действием чар, не могла расстаться с ним. Пытаясь спасти демону жизнь, она предложила ему свою кровь. Он напился ее крови, а она попробовала его — тоже соитие, только другого рода. Женщина умерла вместе с ним, но не совсем. Она превратилась в существо, которое мы теперь называем вампиром.
— Демон любви.
— Да, похоже. Она стала мстить людям — охотилась на них, питалась ими, изменяла их сущность, порождая себе подобных. Но все равно тосковала по возлюбленному и в конце концов убила себя с помощью солнечных лучей.
— Похоже на «Ромео и Джульетту», правда?
— А, это пьеса! Я видела эту книгу здесь, на полке. Но еще не добралась до нее. — Потребуется не один год, чтобы прочитать все книги в этой комнате, подумала она, задумчиво теребя кончик косы.
— А в другой книге о вампирах рассказывается о демоне, который сходил с ума и погибал от чар, еще более злых, чем он сам. Демон жаждал человеческой крови. Но чем больше он ее пил, тем безумнее становился. И умер, смешав свою кровь с кровью обычного человека, который превратился в вампира. Первого из такого рода существ.
— Кажется, первая версия тебе нравится больше.
— Нет, я предпочитаю правду, а вторая как раз больше на нее похожа. Разве может смертная женщина полюбить демона?
— Беззаботная у тебя была жизнь, да? Там, откуда я пришел, люди все время влюбляются в чудовищ — или в тех, кого считают чудовищами. У любви нет логики, Малявка. Любовь просто существует, вот и все.
Мойра отбросила косу за спину, пожав плечами.
— Если я полюблю, то не лишусь разума.
— Надеюсь дождаться того момента, когда ты возьмешь свои слова обратно.
Девушка захлопнула книгу, вытянула ноги.
— А ты кого-нибудь любил?
— Женщину? Пару раз был близок к этому, но, насколько я понимаю, не попал в яблочко.
— А откуда ты знаешь?
— Когда попадаешь в цель, Малявка, оказываешься в нокдауне. Но сам процесс доставляет удовольствие. Не каждая женщина способна забыть об этом. — При этом он ткнул пальцем себе в лицо.
— Мне нравится твое лицо. Большое и черное.
Кинг зашелся в приступе хохота, снова едва не пролив кофе.
— Прямо в точку!
— Ты сильный. Умеешь говорить и хорошо готовишь. Верен друзьям.
Большое черное лицо смягчилось.
— Претендуешь на любовь всей моей жизни?
Мойра непринужденно улыбнулась.
— Думаю, я не предназначена для тебя. Если стану королевой Гилла, то должна буду выйти замуж. Иметь детей. Надеюсь, это будет не только обязанность, и я найду в своем муже то, что моя мать нашла в отце. То, что они нашли друг в друге. Я хочу, чтобы он был сильным и верным.
— И красивым.
Мойра неопределенно повела плечами — разумеется, она надеялась и на это.
— Неужели здесь женщинам нужна только красота?
— Точно не знаю, но она явно не помешает. К примеру, парни с внешностью Киана производят на них неизгладимое впечатление.
— Тогда почему он одинок?
Кинг внимательно посмотрел на нее поверх кружки.
— Хороший вопрос.
— Как ты с ним познакомился?
— Он спас мне жизнь.
Мойра обхватила руками ноги и устроилась поудобнее. Такие истории она очень любила.
— Расскажешь?
— Однажды я оказался в одном из опасных районов восточного Лос-Анджелеса. — Он снова отхлебнул из кружки и приподнял одно плечо, словно собирался пожать плечами, но потом передумал. — Понимаешь, мой папаша откинулся еще до моего рождения, а у мамаши случилась — если можно так выразиться — небольшая проблема с наркотиками. Передозировка. Приняла слишком много какой-то дряни.
— Она умерла. — Мойра была полна сочувствия. — Очень печально.
— Судьба, невезение. Ты должна понять — некоторые люди приходят в мир для того, чтобы спустить свою жизнь в сортир. Она была из таких. В общем, я остался на улице, занимался всем, чем придется, и старался не связываться с властями. В тот день я шел в одно знакомое место: надо сказать, то еще местечко! Темное, жаркое. Искал место для ночлега.
— У тебя не было дома?
— Улица заменяла мне дом… На крыльце маячили двое парней; наверное, хотели раздобыть наркотики. И тут я вляпался. Хотел пройти мимо них, чтобы попасть туда, куда нужно. И в этот момент подъезжает машина, и из нее начинают стрелять. Вооруженное нападение. Вроде засады, — пояснил он. — Я оказался прямо между ними. Пуля попадает мне в голову. Еще выстрелы, и я понимаю, что пришла моя смерть. Вдруг кто-то хватает меня и отшвыривает назад. Перед глазами все плывет, и мне кажется, что я лечу. А потом прихожу в себя в совершенно другом месте.
— Где?
— В шикарном номере отеля. Такие я только в кино видел. — Кинг скрестил огромные ноги, обутые в ботинки. — Широченная кровать, на которой хватило бы места для десятерых, и я лежу на ней. Голова жутко болит — я понял, что не умер и не в раю. Из ванной выходит он. Рубашку снял, а на плече свежая повязка. Поймал пулю, вытаскивая меня из-под перекрестного огня.
— И что ты сделал?
— Ничего. Я был в шоке. Он сел и стал внимательно рассматривать меня, будто какой-то занимательный предмет. «Счастливчик, — говорит. — И дурак». У него был странный акцент. Я принял его за рок-звезду или что-то в этом роде. Потрясающая внешность, властный голос, шикарный номер. По правде говоря, я подумал, что он извращенец и хочет… Ну, в общем, я до смерти испугался. Ведь мне было только восемь лет.
— Такой маленький? — Глаза Мойры широко раскрылись. — Ты был еще ребенком?
— Восемь лет, — повторил Кинг. — В таких условиях дети быстро взрослеют. Он спросил меня, какого черта я там делал, а я ему в ответ нагрубил. Пытался что-то там из себя изображать. Он поинтересовался, голоден ли я, а я огрызнулся, что, мол, не намерен… удовлетворять его сексуальные желания за какой-то проклятый обед. Он заказал стейк, бутылку вина, содовую. И заявил мне, что не интересуется маленькими мальчиками. Если у меня есть куда идти, то я свободен. В противном случае могу подождать, пока принесут стейк.
— Ты подождал.
— Точно. — Кинг подмигнул. — Это было начало. Он дал мне еды и право выбора. Я мог вернуться к прежней жизни — ему было до лампочки — или работать на него. Я выбрал работу. Не знал, что он имеет в виду школу. Он дал мне одежду, дом, образование. Я начал уважать себя.
— Киан признался, кто он?
— Тогда нет. Но через какое-то время сказал. Я подумал, он чокнутый, но мне было все равно. К тому моменту, когда я понял, что он говорит правду — в буквальном смысле, — я был готов ради него на все. Если бы не он, я бы умер в ту ночь на улице. Он не превратил меня в вампира, — тихо сказал Кинг. — Но изменил.
