Киан молча сел за руль. Машина устрашающе взревела, задрожала, словно жеребец перед стартом, и рванула с места. Камни и дерн полетели в разные стороны. Хойт бросил взгляд на застывшую в дверном проеме Гленну, которая держалась за руку — он боялся, что рука сломана.
Хойт молился всем богам, чтобы они позволили им увидеться вновь.
Гленна смотрела ему вслед с тревогой в сердце: вернется ли ее любимый? Потом повернулась к Мойре:
— Бери оружие — сколько можешь унести.
— Ты ранена. Давай я тебя осмотрю.
— Бери оружие, Мойра. — Испачканное кровью лицо Гленны пылало яростью. — Или ты хочешь, чтобы мы сидели тут, будто малые дети, когда мужчины сражаются?
Мойра кивнула.
— Меч или лук?
— И то, и другое.
Гленна быстро прошла на кухню, собрала бутылки. Рука сильно болела, и девушка сделала все, что смогла, чтобы блокировать боль. Это Ирландия, с тоской подумала она, а значит, тут много церквей. А в них должна быть святая вода.
Она отнесла в микроавтобус бутылки, нож для разделки мяса и связку садовых колышков.
— Гленна! — К микроавтобусу шла Мойра: на одном плече — лук, на другом — арбалет, в руке два меча. Она уложила оружие в салон и протянула серебряный крест на цепочке. — Нашла в комнате для занятий. Наверное, Кинга. У него нет защиты.
— У него есть мы, — ответила Гленна, захлопывая грузовой люк.
Завеса дождя превратила живые изгороди и холмы в расплывчатые тени. Хойт видел другие машины — автомобили, так они называются, — на мокрой дороге, окраины деревень друг за другом мелькали за окном.
В полях среди каменных изгородей паслись коровы и овцы. Ни Ларкина, ни фургона, в котором увезли Кинга, не было видно.
— Ты можешь найти их следы? — спросил он Клана.
— Нет. — Киан повернул руль, и из-под колес брызнул фонтан воды. — Он везут Кинга к Лилит. Не стали убивать. — Он должен был в это верить. — И везут к Лилит.
— Пещеры?
Хойт вспомнил, какой долгой была дорога от скал в Клэр. Правда, он путешествовал верхом, раненый и больной. И все же потребуется время. Слишком много времени.
— Не убили? Зачем им оставлять его в живых, Киан?
— Подарок для нее. Это подарок. Он жив. Лилит захочет сама его убить. Мы не могли сильно отстать. А мой «Ягуар» быстрее того проклятого фургона, в котором везут Кинга.
— Они не смогут отведать его крови. Крест не даст.
— Крест не остановит меч или стрелу. Пулю, черт возьми. Хотя пистолеты и луки не пользуются популярностью, — пробормотал он, обращаясь больше к самому себе. — Слишком далеко. Мы предпочитаем убивать с близкого расстояния — такова традиция. Любим смотреть жертве в глаза. Лилит хочет сначала помучить его. Чтобы он долго страдал. — Киан с силой сжал обтянутый кожей руль, так что на нем остались вмятины. — Значит, у нас есть время.
— Скоро ночь.
Оба понимали, что имеет в виду Хойт: ночью количество врагов увеличится.
Киан на скорости обогнал седан, отчего «Ягуар» занесло на мокрой дороге, затем выровнял машину и вновь надавил на газ. Фары слепили его, но Киан не сбросил скорость. Он еще успел подумать: «Проклятые туристы», — когда встречная машина задела их, заставив съехать с дороги. Ветки живой изгороди застучали по окнам и дверям «Ягуара». Гравий пулями вылетал из-под колес.
— Теперь не догоним. Возможно, они поехали другой дорогой, или Лилит перебралась в новое логово… — Слишком много неизвестных, подумал Киан и еще увеличил скорость. — Ты можешь что-нибудь сделать? Заклинание?
— У меня нет… — На очередном вираже ему пришлось ухватиться за щиток. — Погоди. — Он стиснул пальцами висевший на шее крест, направил в него магическую силу. Затем представил его сияние.
— Щит и символ. Веди меня. Раскрой мне глаза.
Он увидел пуму, мчащуюся сквозь дождь: на шее животного поблескивает серебристая цепочка с крестом.
— Ларкин рядом. Отстал от нас. Бежит по полям. Он уже устал. — Хойт искал, перебирая пальцами лучи света, исходящие от креста. — Гленна… а с ней Мойра. Они не остались в доме — движутся. Ей больно.
— Они мне не помогут. Где Кинг?
— Не могу его найти. Он во тьме.
— Мертв?
— Не знаю. Не получается до него добраться.
Киан нажал на тормоз и резко повернул руль.
«Ягуар» завертело и стремительно понесло на застывший поперек дороги черный фургон. Визг шин сменился глухим металлическим ударом.
Не дождавшись, пока машина остановится, Киан выскочил наружу с мечом в руке. Он распахнул дверь фургона, но там было пусто.
— Женщина! — крикнул Хойт. — Раненая.
Выругавшись, Киан обогнул фургон и открыл задние двери. Кровь — судя по запаху, человеческая. Но ее было немного, недостаточно для того, чтобы человек умер.
— Она искусана, но жива.
Киан оглянулся. На дороге лежала женщина; из ран на ее шее текла кровь.
— Не стали пить кровь. Времени не было. Оживи ее. Приведи в чувство, — приказал Киан. — Ты умеешь. Торопись. Они забрали ее машину. Пересели. Выясни, на чем она ехала.
— Ей нужна помощь.
— Проклятье! Она либо выживет, либо нет. Приведи ее в сознание.
Хойт коснулся пальцами ран на шее женщины, почувствовал жжение.
— Послушайте меня. Очнитесь и послушайте меня.
Она пошевелилась и открыла глаза — зрачки были огромными, словно луна.
— Рори! Рори. Помоги.
Киан грубо оттолкнул Хойта. Он тоже владеет магией.
— Смотрите на меня. В меня. — Он нагнулся, и их взгляды встретились. — Что здесь произошло?
— Женщина, в фургоне. Мы подумали, просит помощи. Рори остановился. Вышел. Он вышел, а они… Боже… Боже милосердный. Рори.
— Они пересели в вашу машину. Какая у вас машина?
— Синяя. «БМВ». Рори. Они забрали его. Они забрали его. Нет места. Они сказали, что для меня нет места, и бросили. Они смеялись.
Киан выпрямился.
— Помоги мне столкнуть фургон с дороги. У них хватило ума забрать ключи.
— Мы не можем ее так бросить.
— Тогда оставайся с ней, только помоги убрать этот чертов фургон.
В ярости Хойт резко обернулся, и фургон отлетел на три фута.
— Отлично.
— Женщина может здесь умереть. Она ни в чем не виновата.
— Она не первая и не последняя. Мы ведь на войне, правда? — ответил Киан. — Как говорится, сопутствующие потери. Неплохой план, — задумчиво произнес он. — Задержать нас и пересесть в более мощную машину. Теперь мне их не догнать до самых пещер. Если, конечно, они направляются туда.
Киан повернулся к брату, размышляя.
— Возможно, ты мне все-таки пригодишься.
— Я не брошу раненую женщину у дороги, словно больную собаку.
