Когда я закончила, веточка в моих руках вспыхнула веселым пламенем, быстро обугливаясь до черноты. Я подождала немного, затем ладонью ее обхватила, сбивая пламя. Дмитрий, внимательно наблюдавший за мной, поморщился, хотя знал уже, что огнем меня не обжечь.
— Рукава закатай, — тем временем велела я наемнику, отламывая от ветки небольшую щепку.
Он удивленно поднял брови, но указ мой выполнил, обнажив руки до локтей. Я подошла ближе и заговоренным угольком принялась руны на его загорелой коже рисовать, перечеркивая выступающие вены. Велемир сидел смирно, дышал теплом мне в макушку, а я окружала его тело защитой от порчи и сглаза. Бугровщик проявлял недюжинное любопытство к этому ритуалу и даже ближе придвинулся, чтоб лучше видеть.
— Глаза закрой, — попросила я Веля, и он послушно опустил веки, роняя на кожу щек длинную тень от ресниц. — Щекотно будет, терпи.
— Ох, напугала, — рассмеялся он. — Даже не знаю, сдюжу ли такие муки.
— Давай, я его подержу, — тут же угодливо предложил Митя.
— Сам держись, — огрызнулся наемник и не открывая глаз швырнул в сторону бугровщика подобранную с земли шишку. Попал точно в лоб.
— Ах так! — тут же подорвался Дмитрий. — Да я тебя…
— Замолчали оба! — рявкнула я. — Зубы давно не болели?
Мужики вняли. Бугровщик бухнулся обратно на свое место, а Вель послушно замер передо мной с закрытыми глазами. Я же вымазала угольком подушечки больших пальцев, а затем взяла в ладони лицо наемника и легонько провела этими пальцами по его векам, оставляя черный след. Ресницы Веля чуть дрогнули от моих прикосновений, а я сделала еще два мазка на его висках.
— Готово. Глаза можно открыть, — и светлый серафинит распахнулся мне навстречу, полуспрятался в лукавом прищуре.
— Какой приятный ритуал, — изрек наемник. — Давай его почаще проводить?
— Хорошего понемножку, — я не удержалась и мазнула пальцем по кончику его носа, оставляя черный след, а он поймал мою руку, прижался губами…
— Ну, началось, — тяжело вздохнул бугровщик. — Хоть бы меня постеснялись.
— А ты поди погуляй, — тут же предложил ему Велемир. — И смущаться не придется.
— Тьфу на вас, — махнул рукой Митя и развернулся к нам спиной.
Я же отстранилась от наемника и стала рукава закатывать, чтобы и на себя защиту навести. Вель тем временем поднялся на ноги, выгнул спину, разминаясь, и принялся с Митей обговаривать, когда нас назад ждать да что делать, если не вернемся, и все распри тут же были забыты. Если они вообще когда-либо происходили всерьез.
***
— Нос чешется, — заявил Вель, ступая за ведьмой по высокой траве.
— Так почеши.
— А если знаки твои нарушу?
— Это руны. Да и нет у тебя их на носу, — рассмеялась она, оглядываясь через плечо.
— Значит, ты забавы ради меня сажей пачкала?
— Ради забавы только нос. Веки — чтоб нечисть видеть, виски — чтоб не заморочили.
— А руки? — с любопытством спросил Велемир.
— Чтоб тверды были… Сложно несведущему человеку точно объяснить. Я и не знаю, что нас ждет там, только гадать могу. Скажи, как от места и людей, и зверей отвадить можно?
— Знать не знаю, — покачал головой наемник. — Никогда не сталкивался с таким.
— А ты умом подумай. Либо там отвод сильный наколдован, либо…
— Кони наши испугались, — неожиданно догадался он.
— Да, ты прав. Это место может ужас наводить на любого, кто приблизится. Но до самого круга мы не дошли, так что лошади могли просто отголоски ощутить. Животные, знаешь ли, расположены к таким вещам. А я ведьма и чужую магию чую.
— Но тебе же не придется с этим разбираться? — Велемир ощутил смутное беспокойство. — Ты же взглянешь только?
— Здесь — да. А вот потом… Не думаю, что тайный ход, который нам Дмитрий посулил, без защиты оставили. Потому и хочу разобраться. Не переживай, у меня есть одно преимущество.
— Какое?
Селена остановилась, задумалась, а потом ответила, будто тщательно подбирая каждое слово:
— Мать моя была здесь, когда курган сооружали. Помогала. Если ее там чары, мне легче их преодолеть будет, ведь она меня учила.
— Вот как, — протянул Вель. — Так это семейное у вас — Агвиду служить? — как всегда, сказал, и только потом осознал, что именно.
— Она страну свою защищала, — ведьма тем не менее даже не рассердилась, пожала плечами только. — Веледар напал на нас первым. Воины у него сильные были, умелые. Ты должен понимать, ты сам такой. Вот мама и помогала своему ярлу в войне, только в ведьмах и состояло наше преимущество. Я не ведаю, что до моего рождения было, она не рассказывала никогда. Но потом мы жили вдвоем вдали от столицы, пока она не умерла. Я сбежала в ту ночь.
— Как же ты к ярлу попала?
— Это не так давно произошло, несколько лет всего минуло. Его люди меня разыскали. Он обещал мне защиту в обмен на служение. И слово свое держал.
— Ясно…
— Пошли, — тонкая ладошка обхватила запястье наемника, увлекая дальше к кургану. — Не стоит время на пустые разговоры тратить.
— Вовсе не пустые, — возразил Велемир, хотя послушно двинулся вслед за девушкой. — Мне интересно, как ты… жила раньше. До нашей встречи.
— Можно сказать, что беззаботно, — хмыкнула Селена.
— Мы болтали, кто что делать будет после Веледара,.. — Вель молвил это под властью какого-то внезапного порыва, который растаял тут же, но сказанного уже не воротить было.
— И что? — Селена уверенно тащила его вперед, намотав на свободную кисть подол платья, чтоб за траву не цеплялся.
— А то, — он вывернул свою руку, тут же перехватывая ее запястье, притягивая ведьму к себе. — Что к черту твоего Агвида. Отнесем ему дар, пусть подавится. А потом уйдем вдвоем. Подальше от всех. Я сам тебя смогу защитить…
— Вель, — она уперлась ладонями ему в грудь, пытаясь отстраниться, но он не пускал. — Рано говорить об этом. Из Веледара бы живыми выйти…
— Вот именно! О какой защите со стороны Агвида может идти речь, если он тебя в такое место послал. Да еще и в такой компании, — горький смешок невольно сорвался с его губ.
— Неужели ты не хочешь вернуться в свои земли? — робко спросила она. — Стать снова свободным?
— Снова? Да я никогда свободы не знал. Убивал по приказу и дышал по приказу, а когда против воли чужой шел, расплачивался болью. Только мне и невдомек было, что другая жизнь бывает. Пока ты мне не показала.
— Но ведь тебе есть, куда возвращаться, — Селена заглянула ему в глаза, погладила ласково по колючей щеке. — Друзья или… девушка.
— Друг есть, да, — усмехнулся он. — Только я ей не нужен больше. Она сама за себя прекрасно постоять сумеет. Да и местечко ей теплое досталось подле ярла, я уверен.
— Ей? — Вель мог поклясться, что голос Селены ревниво дрогнул от этого короткого слова, и ему захотелось улыбаться еще шире, но он сдержался.
— Да. С девицами дружить можно, представляешь?
Она не ответила, только отвернула лицо, гордо задирая хорошенький носик.
— Селена, — прошептал он, касаясь ее подбородка и снова встречаясь глазами с дикой зеленью. — Я понимаю, сейчас не время, но… Потом, когда все закончится, обещай мне, что хотя бы подумаешь.
Ведьма опустила веки, вновь заключая его в капканы из острых ресниц, и кивнула:
— Хорошо.
И Вель поцеловал ее почти невесомо, будто стремился украсть крохотное мгновение у того, что им предстоит. Будто возможности поцеловать ее, быть может, больше и не представится… А она ответила неожиданно пылко, и он прижал ее к себе еще сильнее, стараясь надышаться ее запахом, впитать тепло, насладиться этим маленьким островком мира в океане грядущего кошмара.
Сколько они стояли там, под ясным безмятежным небом? Секунду или час? Велемир не знал, но, вопреки тому, что Селена пока ничего ему не ответила, впервые ощущал, что он больше не один против всех. Теперь их двое.
— Пойдем, — он взял ее за руку, переплетая их пальцы, и устремился вперед.
На их пути начали появляться небольшие елочки, которые сперва огибать приходилось, а потом и вовсе раздвигать с дороги, ибо редкая поросль превращалась в полновесный подлесок, низкий, но густой. Велемир матерился сквозь зубы, торил себе дорогу, придерживая ветки для Селены, идущей позади, и тщательно под ноги глядел, когда она вдруг дернула его за рубаху и велела:
