— Ты знал, что нгурулы любят воду? — поинтересовалась Ольга у Ована через пару часов. У парня был самый большой наезднический стаж. А еще он устал, потому и сидел рядом с госпожой на бережке и шлепал по воде босыми ступнями. Сначала с растениями возился, потом пляжик выравнивал, острые каменюки со дна убирал. Теперь там носятся парни, беснуясь в холодной воде. Даже степенный Жех не удержался, присоединился к их побегушкам — тело-то молодое, а вода так манит.
— Не-а. В предгорьях мало источников, особенно пресных. — И засмеялся. — Я даже не знал, что Тус такой игривый.
— Тыря и крепостные ворота играть раздраконит, — утешила его Ольга. Она тоже похохатывала. А кто бы не смеялся, наблюдая, как наглая шмакодявка пихается, пытаясь вытолкнуть Туса из-под самой сильной струи свежесотворенного водопада, который низвергался на мелководье? Тус даже хвостом не отмахивался, ему было некогда — он наслаждался водяным массажем. Под такое счастье можно было и Тырю потерпеть.
«Хочу!» — испустила Тыря ментальный вопль и взлетела Тусу на спину, не забыв, впрочем, про «ботинки».
— Надо будет им в крепости душ Шарко устроить, — пробормотала Ольга себе под нос и улыбнулась — тяжелая кавалерия прибыла. Свап и Пран явно ориентировались на щену и вышли из подпространства прямо посреди озерка. С наездниками, разумеется.
Играющие парни заметили увеличение компании, только когда их окатило цунами от двух свалившихся на глубину гигантов. Жех заметил начальство, чертыхнулся-матюкнулся и отправился к берегу — собирать хворост и разводить костер. Придется сушить благородий. А, ладно! Все равно планировал для сугреву после холодной воды. Одного было жаль старому партийцу: подурковать с ребятишками не дали, только-только в раж вошел, по-настоящему молодым себя почувствовал. Не телом, а… мыслями, что ли. Пока жил один, такого не было. А нынче задор проснулся, молодцем себя почувствовал, ничем мальчишкам не уступал. Эх…
Раш и Тилар, разомлевшие от свободы и чуть пьяные от эмоций своих резвящихся напарников, забаву оценили и тут же последовали за авторитетными альфами — выскочили из подпространства на высоте метров трех и-и-и… Плюх! Жеха, который уже почти выбрался из озера, чуть не сбило с ног волной, подбившей под коленки. Ольга хохотала, откинувшись на травку и едва удерживаясь, чтобы не начать сучить ножками в воздухе, — нгурулы фонтанировали непередаваемым удовольствием, парни ошеломленно отфыркивались от мути, поднятой со дна, а великие маги… Эти разочаровали. Почти.
Свап с Праном шлепнулись знатно, но великие на то и великие — ходоки противные даже не вымокли. В этот раз. Но шельмы справедливы — от энтузиазма Раша и Тилара спасения не было, окатило будь здоров! Прямо висящих в воздухе. Не все магу масленица.
Подмоченное начальство сквозануло на бережок и очень неодобрительно в четыре глаза взирало на веселящуюся Ольгу, а та смотрела из-под приложенной козыречком ладошки и не собиралась стесняться. Забавные. Куда величие и подевалось. На нормальных людей похожи. Когда мокрые и смущены.
Жехов костерок для просушки не понадобился — магия же. Но огонь — это все равно приятно. Тем более в низинке у воды было куда как прохладнее, чем наверху, где палило нещадно. Веселого кузнеца и своего командира деликатно обсушил Коста.
— Эх, сосисочек бы сейчас пожарить, да, тёть Оль? — Пашка звонко похлопал себя по поджарому животу.
— Не трави душу, парень, — буркнул Семеныч.
— Пожарить можно мяса, — примирительно сказала Ольга по-нрекдольски, — заодно Пашкину победу отпразднуем. Ты же позволишь с ледника взять, Евгений Семенович?
— Победу, говоришь? — Президент хутора прищурился, что-то прикидывая, потом согласно кивнул: — Сам выдам, а то вы там Серафиме весь порядок порушите. — Жех решительно начал надевать сапоги. — Угля тоже выдам из кузни, недавно пережег лиственного. Давай, Оля, зови мою зазнобу шипастую.
— Пашку возьми, лишние руки не помешают. С Рашем и схо́дите, — отмахнулась Ольга, — он и четверых унесет, не только вас, а Тыря маленькая.
Отношения Тыри и Жеха были предметом изумления всех наездников. Щена обожала кузнеца, хотя тот особым вниманием ее не жаловал. Спросили бы у собачника Пашки, он бы объяснил, что, во-первых, тёть Оля считает Семеныча вожаком и Тырька это великолепно осознает. А во-вторых, дядь Женя просто держит себя твердо. Любая его ласка — награда. Он же деревенский и старой закалки, а потому твердо знает, что всякая животина для человека, а не наоборот. Это святое правило у него в подкорке автогеном вырезано. А нгурул там или еще какая чуда — неважно.
Величество смотрел на безмятежную землянку, которая и не подумала встать в его присутствии, и занимался непривычным делом — анализом своих ощущений. Ситуация была бы очень неловкой, произойди она при придворных. Надо же было так дать маху. В буквальном смысле — промахнуться с точкой выхода. Выбрать маяком непоседливую щену было не слишком умно, но выбирал Пран. Зверь соблазнился самыми яркими эмоциями, а Эрик доверял своему напарнику. Утешало, что и Раим так же глупо попал впросак. Ольга, правда, ухохатывалась, но как-то необидно. Через пару мгновений и ментальный тычок друга величество понял, что своенравная иномирянка не издевается и не насмешничает, она просто радуется радостью своей щены. Эрик даже немного позавидовал — у него с Праном такой тесной связи не было. Да и слава шельмам, а то рванул бы сейчас опять в воду — его зверь и в щенячьем возрасте таким баловником не был, а нынче, ишь, разрезвился. И Свап тоже. Если Ольга и их настроение чувствует, то неудивительно, что она так смеется. Эрик и сам с трудом давил улыбку. Фасон пытается держать, сказала бы прямолинейная Серафима, если бы наблюдала эту «трагикомедь».
Вдруг Ольга посерьезнела и даже поднялась.
— Свап, фу! — Раим стремительно обернулся к напарнику, он скорее среагировал на резкий тон помощницы и руку с поднятой вверх открытой ладонью — извечный запрещающий жест. — Свап, ко мне!
К негодованию Эрика, вожак с видимым удовольствием выполнил просьбу-требование землянки. Ольга осторожно переступила босыми ногами, становясь так, чтобы зверя не слепило солнце. Раим с трепетом наблюдал, как она приглаживает шипы нгурула на опущенной пониже морде и прижимается к ней лбом. Общались они, зверь и женщина, наверное, не больше минуты, но Раиму хватило, чтобы пережить целый калейдоскоп эмоций. От легкого раздражения к ужасу и от ужаса к величайшему облегчению. Он слышал все, что Ольга пыталась образами передать Свапу. Оказывается, наш альфа, раз тут такая узаконенная анархия, решил повторить подвиг Тилара и Раша — плюхнуться в воду с высоты, используя выход из подпространства как вышку. В видении Свапа это было метров семь, наверное, и Оля испугалась. Свап — парень крупный, и объем, и вес — все впечатляет. Убьется, как есть убьется! Он бронированный? Это в боевой форме, а не на расслабоне. Водоем молодой, неустоявшийся, неисследованный. А если на дне большой валун? А если такому крупному существу банально глубины не хватит, чтобы загасить инерцию падения, и он от удара… Ну, пусть ничего не сломает, вдруг его просто оглушит? Специалистов по спасению нгурулов на водах в штат еще не приняли. Что в такой драматической ситуации предпримут маги? Растеряются? Начнут магичить, заставив воды расступиться? А сил хватит? Ольга даже догадки строить не стала, а потому пугала и себя, и Свапа с полной ответственностью. Единственное, что ей пришло в голову, это нырять и звать на себя Прана или Тилара. А донырнут ли? Готовность Оли нырять ради чужого напарника поразила Раима до глубины души. И ведь понимала, что появления второго нгурула под водой может не пережить. Это глубина. В воде, да на исходе запаса воздуха, быстро не отпрянешь — так на шипах и останешься приколотой бабочкой.
Думаете, все кончилось запретом прыжков?
Ну что вы! Это Нрекдол, господа!
Маги тут же полезли исследовать дно. Как дети, честное слово.
А почему нет?
