и напудренных париках он был таким мужественным и таким… надежным.
Я подумала – и тут же испугалась этой мысли, как гремучей змеи.
Надежным, ага – особенно, когда у всех на глазах развлекался с Сериллой Дамвиль, а меня и в грош не ставил.
Но что, если он действительно… Действительно изменился?!
Тут Кайран увидел меня, и его стальные глаза сверкнули. Казалось, все вокруг исчезло – роскошный дворец, музыка, разряженные люди. Мы смотрели друг на друга, как будто видели в первый раз.
И окружающие тоже смотрели на нас. Кажется, вначале никто даже и не понял, кто я такая, но сейчас до народа дошло. В меня как будто ударили рентгеновские лучи. Хор потрясенных голосов загомонил шипящим фоном.
– Кто эта красавица в зеленом?
– Это случайно не Манон, супруга маршала Альберона?
– Да нет же, совершенно не похожа! Говорят, супруга маршала ушла от светской жизни, поселилась в каком-то нищенском квартале и теперь печет пироги, ха-ха-ха!
– Да нет же, приглядитесь внимательно, у нее на лбу луна – это знак лаури. Ошибки быть не может – перед нами Манон Альберон.
– Дайте мне контакты ее внешника! Срочно!
– На лбу – луна, а на шее… О боги, боги!
– Это же сама «Страсть Орлова»! Неужели подлинник?
– Судя по тому, с какой страстью на жену смотрит маршал, супруги помирились!
– Ах, что будет, когда она встретится с леди Дамвиль? Какой пассаж! Серилла вообще здесь? Кто-нибудь ее видел?
– Леди Серилла здесь в сопровождении Мултона ла Вара! Если повезет, то будет весьма, весьма занятный скандал!
Да щас, как же! Уж я вам такой радости не подарю, падальщики вы поганые. Так и норовите вцепиться и загнать всей стаей того, кто заведомо слабее вас!
И тут Кайран оказался прямо передо мной.
– Я хочу выпить за свою жену, – вдруг громко сказал он. – За самую красивую, желанную и потрясающую женщину на свете, равных которой нет и никогда не будет.
Если бы взглядами можно было жалить, мы бы уже, наверное, валялись без каких либо признаком жизни, все покусанные.
Ну что ж, если он хочет выпить, то пусть пьет – мне-то какое дело?
Тогда я даже предположить не могла, что он задумал.
Кайран схватил бутылку с подноса пробегающего мимо официанта и зачем-то опустился передо мной на одно колено.
А говорил, что никогда не преклонит их ни перед кем, кроме императора…
– Ты позволишь?
Его рука внезапно скользнула по моей лодыжке, а затем он снял с моей правой ноги туфельку.
Это было так неожиданно, что я в обморок готова была упасть. Даже музыканты перестали играть и, вытаращились во все глаза.
В полной тишине все взгляды сошлись на нас.
А муж преспокойно раскупорил бутылку, доверху налил пенящийся напиток в мою обувку, сказал: «Твое здоровье!» и залпом выпил прямо из моей туфли.
Восторженное «О-о-о-ого!» пронеслось по рядам и зала разразилась аплодисментами.
ГЛАВА 54
И тут я почувствовала на себе ненавидящий взгляд, режущий, точно скальпель.
Серилла Дамвиль стояла неподалеку, уцепившись за руку Мултона ла Вара так крепко, что буквально висела на императорском инспекторе. Она была очень красива в своем пышно задрапированном красном платье и с красными локонами, рассыпавшимися по плечам.
К этому тотальному бордо как нельзя кстати подошел бурачковый цвет, в который окрасилось ее лицо.
«Это я! Я должна была быть на твоем месте!» – буквально кричало все в ней.
Музыка грянула с новой силой, и Кайран предложил мне руку.
Претемный! Я ж не умею танцевать эти их местные танцы, очень похожие на вальс и мазурку из нашего мира.
Благо, что память тела Манон, которую, несмотря на ее незавидное положение в семье, учили всем этим па, подсказала, как двигаться.
Вокруг все расступились, а мы с мужем танцевали, глядя друг другу в глаза, как будто не существовало ничего больше.
Он крепче, чем нужно, прижимал меня к себе, и я с ужасом чувствовала, что плыву от пламенного взора этого красивого статного мужчины.
Ради отвлечения я решила затеять светскую беседу:
– Зачем нужен был этот спектакль с туфлей?
– Это был не спектакль.
Кайран стиснул меня в объятиях и опрокинул вниз, вдохнув запах с моей оголенной шеи и чуть ли не скользнул губами.
– Тебе идет этот камень. Я чувствую в тебе ту же страсть.
«А я в тебе!», – чуть было не ляпнула я, но сдержалась. Что-то не получалось у нас светской беседы.
– Интересно, почему нынешний император не выкупил бриллиант – это же фамильная ценность императорской семьи?
– Авл Максим не особо любил вторую жену своего отца.
Чтобы не выглядеть подозрительно, я не стала задавать вопросов, хотя узнать про местную историю было любопытно. Надо приобрести какой-нибудь учебник истории, что ли, чтоб впредь не попасть впросак.
– У тебя столько медалей. За что вот эта, например?
Я указала на бриллиантовый крест на груди Кайрана, состоящий из четырех орлов, распахнувших крылья.
– За спасение солдат в битве при Аллере. Мне тогда был двадцать один год, – ровно ответил Кайран, без гордости или позирования. – Рота попала в засаду, и шансов спасти людей было мало. Мой отец, который тогда командовал сражением, запретил разработанную мной операцию, счел ее слишком рискованной. Я выступил самовольно, без его согласия. После этого три месяца просидел на гауптвахте и был разжалован до прапорщика. И лишь потом пришел приказ об императорской награде.
Мне вдруг захотелось больше узнать о человеке, который зовется моим мужем, и о его семье.
– Наверное, твой отец был достаточно суровым…
– О да, – усмехнулся муж. – Строевую подготовку он
