серебряной отделкой. Целостность упаковки не нарушать, избегать контакта с кожными покровами — пробормотала я.
С ужасом я подняла на Аканту глаза. Она повертела в воздухе тростью, которая мгновениями назад материализовалась у нее в руке.
— Листай еще, до выписки с грузовой баржи о перевозке ящика.
Руки дрожали. Аканта молчала, а эта тишина была оглушительнее самого громкого крика.
— Ладно, можешь не листать — сдалась она — Там все равно написано, что я это фургон фирмы «Мистер Фрайпан». Еще там написано, какой грузовик заберет меня из порта где-то в Виргинии. Как грузовик сменится где-то в Индиане, и как в итоге меня опять буду везти по воде. Только на этот раз по вашему ненаглядному Мичигану. Эти документы легальны и при проверке не один из них не вызвал бы подозрения, сама транспортировка фургона Фрайпана законна. Никому, правда, и в голову не пришло, зачем везти фургон океаном, затем еще и везти через несколько штатов и, наконец, снова пускать по озеру, но внутрь ведь никто не заглянул. Но все это меркнет и бледнеет перед тем, кто ставил подписи в этих документах.
Я опустила глаза и наткнулась на фамилии раньше, чем мой мозг осознал все, что пытается мне сказать Аканта.
— Мистер Дей и мистер Лерой — губы шевелились как в бреду.
— Если полистать дальше, увидишь документы о перевозке экзотических членистоногих для выставки — она хохотнула — Для выставки. Все, что угодно, ляпнут, лишь бы к оборотням-паукам не лезли защитники животных и таможня.
С этими словами она растворилась в воздухе, оставив за собой лишь клубы дыма.
Я осталась одна в комнате того, кто привез в Чикаго все мои нынешние проблемы. Я сидела в комнате того, кто косвенно, но не менее осознанно, помог алхимикам синтезировать сыворотку.
Где-то на уровне ступней зародился гнев, потом он словно пламя побежал вверх и когда, наконец, достиг головы, я уже летела вниз по лестнице с документами в руках.
Мистер Дей, мистер Лерой…
Эти фамилии стучали в голове. Мой лучший друг и мой отец.
Столько смертей потому, что Джено за деньги согласился провозить через границу пауков, демона и черт знает что еще.
Готто потерял любимую, Бран потерял брата, я потеряла родителей и лучшую подругу…
Родители теряли детей, люди теряли братьев, сестер и все из-за того, что Джено заплатили.
Песчинки стали забиваться в обувь. На лбу выступила испарина.
Впереди замельтешили фигуры. Перед глазами заплясали пятна, а потом мой кулак врезался в его щеку, а боль в костях ладони вернула меня в реальность.
— Ублюдок — прокричала я и бросила к его ногам документы.
Он держался за челюсть и сплевывал кровь на песок.
— Что? Денни… — он побледнел, глядя на листки.
Я тяжело дышала, а Крис, показавшийся из нашей хижины, задумчиво и угрюмо подошел ближе, готовый в любой момент остановить меня от очередного удара.
— Где ты их взяла? — пролепетал Джено.
— Ты о личных вещах поговорить надумал? — взорвалась новым гневом я.
Макушкой я чувствовала, как сзади кто-то присоединяется к нам в качестве зрителя.
— Нет. Клянусь, я не знал…
— Не знал, что поставляешь ядовитых пауков моему отцу? Не знал о демоне, которого в документы записал фургоном?
Он помотал головой и попробовал сделать ко мне шаг.
— Не подходи ко мне — прорычала я — Никогда больше не смей меня трогать.
— Прости, я хотел рассказать.
— Но не рассказал — выкрикнула я, чувствуя, как саднит горло — Анна говорила о дополнительных услугах, она ведь о контрабанде?
В ответ мне было виноватое молчание, которое не просто не ослабило мой пыл, а наоборот раззадорило еще больше.
— Джено, я всегда знала, что мозгов на законный заработок у тебя не было и не будет, но это… Трава безобидное баловство для дошкольников, по сравнению с тем, что из-за твоей жажды денег гибнут и становятся рабами живые люди.
— Если бы не я, они нашли бы кого-нибудь еще.
— Ты себя так оправдываешь?
Я истерично засмеялась. От этих его слов мне стало невероятно весело, и я захохотала.
— Поверить не могу — в приступах хохота я запрокинула голову — Ты оправдываешь смерть людей тем, что если бы это было не из-за тебя, они бы умерли по чьей-нибудь другой вине? Мой герой! Всегда на страже чужой совести!
Я попыталась отдышаться, а Джено сделал еще один робкий шаг мне навстречу.
— Денни…
— Заткнись!
Лицо моего когда-то лучшего друга исказилось и из виноватого стало изумленным. Его ноги, подняв облако песка, оторвались от земли, а тело, изогнувшись, пролетело несколько метров назад, проехавшись копчиком. Мой телекинез еще никогда не был так кстати.
— Я доверяла тебе — крикнула я — Я доверила тебе моего брата. Тебе, а не кому-то еще. Ты просто не в состоянии придумать способ облажаться еще сильнее Джено — голос перешел на хрип, а руки безвольно опустились.
А потом раздался рев Криса.
— Ложись!
Я почувствовала его крепкие руки, обхватившие меня поверх локтей и сильный, сбивающий с ног, толчок. Последнее, что я увидела, перед тем как упасть лицом в песок, это маленькую бегающую красную точку от снайперского прицела у себя над левой грудью.
В ушах звенело от выстрелов. Пули, казалось, проносились в миллиметрах от моих ушей, заставляя весь пляж вибрировать и греметь, как при лавине в горах. Испугаться и начать думать, сразу не вышло. Первой реакцией стало искреннее удивление и замешательство.
Крис помог отползти мне за хижину. Разглядеть, кого бы то ни было, еще не удалось, но когда я привалилась спиной к прохладной стене в глазах, более или менее, прояснилось, и я увидела пляж, постепенно наполняющийся группками людей с оружием наперевес.
Они двигались на полусогнутых ногах, стараясь действовать бесшумно. Шли они с северного края пляжа через заросли растений, вдоль береговой линии. Джено своей магией предоставил им идеальное прикрытие. Самого Джено видно не было, хотя я телекинезом швырнула его именно в ту сторону. За нас он и успел скрыться или против и находится под защитой атакующих, я не знала. Через какое-то время я вдруг поняла, что мне уже все равно, что с ним и как обстоят дела. Я открыла рот, чтобы задать Крису вопрос, но тот зажал мне его рукой и приставил указательный палец к своим губам.
Я вжалась в стену и стала судорожно вслушиваться в окружение. Было очень тихо, выстрелы смолкли. Звуки голосов исчезли, на пляже остались только эти люди.
Нас
