мой взгляд, все было очень просто: Долорес ушла в загул. Или решила залить горе. А дурная компания…
Ведунья Прикер была по-детски наивным цветочком, любую пьяную компанию могла принять за дурную. Девчонке просто не повезло родиться с печатью зла.
Погруженный в мысли, я не заметил, как оказался в глубине прихожей рядом с плотно закрытой дверью, незаметной на первый взгляд.
Если бы я не нашел эту дверь, то потерял бы лицо. В прямом смысле.
Моего плеча коснулась горячая как раскаленный металл ладонь.
И с силой толкнула вперед.
Взмах крыльев бабочек. Часть II
С Прикер случилась какая-то странная перемена. Я не мог разглядеть лица, но по рукам, скрещенным на груди, угадал внутреннее напряжение. И даже голос стал тише и приглушенней.
Печальней?
Впрочем, судить было трудно. Я чуть не упал на пол, но вовремя схватился за стену и слегка ударился головой. Перед глазами плясали цветные искры, тошнило и мутило.
— Дорогая, ты по слепоте нечаянно наткнулась на меня? — я постарался не выдать внутренней паники. — Или ты просто рехнулась?!
Прикер усмехнулась. В ее голосе больше не было привычного писка, ему на смену пришел тихий вкрадчивый тон.
— Знаешь, Алан, — встала она напротив меня, — некоторые считают меня дурочкой, но это не так. У меня особый взгляд на мир. Я всегда даю людям вторые шансы.
Я попытался отойти подальше, но девчонка с внезапной прытью, преградила мне путь и оттеснила назад к стене:
— Это и правда дурость, если честно. Но обо всем по порядку. Дора правда мало рассказывала о себе, но кое-что все же узнать удалось. Ее семью разрушило падение Арилии. У бабушки отобрали аптеку по глупому подставному обвинению. Родители самоустранились, дядя и тетя постоянно угрожали, что заберут дом — единственное, что у нее осталось. Учеба тяжелая, работу тяжелая и за гроши. Но у нее был луч света в этой безнадеге. Мальчик. Красивый мальчик, в которого она влюбилась без памяти.
Мне показалось, что из проема убрали весь воздух. С трудом сохраняя лицо, я произнес:
— Удивительная история. Причем здесь я?
Внезапно лицо Прикер начало постепенно покрываться красными пятнами, но она продолжила рассказ:
— Адам мне не поверил, сказал, что это бред. Я и сама не хотела. Ну да, ты часто засиживался в мастерских допоздна. Ну да, отлучался по выходным. Но ведь принц Алан ненавидит ведуний, сам факт подобной связи невозможен.
— И от твоего общества особой любви у меня не прибавляется, — прорычал я сквозь зубы. — Пропусти немедленно, а не то…
— А не то что? — девчонка медленно склонила голову набок и улыбнулась. — Ударишь меня? Или только на словах силен?
Она словно светилась изнутри золотым, убийственным сиянием. От ее рук исходил испепеляющий жар, который мог расплавить до костей.
Страх сковал мое тело и разум, мешал мыслить трезво. Потому я не смог ее даже отпихнуть.
— Так и знала, — усмехнулась Прикер. — У меня правда не было никаких доказательств. Да и верить на полном серьезе, что ты, идеальный принц, способен на такое… В общем, я решила в последний раз поверить людям. Я решила поверить тебе.
Панель. Нажать на тревожную кнопку, вызвать Ленарда, службу безопасности и покончить с этим!
Я незаметно ощупал карман брюк и в ужасе понял, что ничего там не было. Все лежало во внутреннем кармане пальто.
— Вот эту штучку потерял? — девчонка покрутила в руках мою потерю. — Моя, конечно, лопата по сравнению с твоей. Там еще и талисманчик от ведуний лежал. Жуткая срань. Я ее выбросила по дороге.
С этими словами она бросила панель на пол и раздавила ботинком.
— Не бережешь ты хорошие вещи. Так что там про веру? Мой план вышел хуже некуда: подозрительное появление, сырая легенда и вот это вот бесячее: «Ну, пожалуйста, ну помоги мне найти подружку! Будешь таким хорошим мальчиком!»
На этих словах девчонка заскулила, пародируя свой писк, а потом расхохоталась, запрокинув голову вверх.
Мне стало страшно, как никогда. Злая и сумасшедшая ведунья в опасной близости. На что она способна?
— Меня хватятся, Прикер, — попытался я воззвать к ее разуму. — Наследный принц Нилиона пропадает посреди ночи с ведуньей…
— На служебной машине? — усмехнулась та. — Значит, папочка вызвал. Даже Адам побоится беспокоить короля Эйла, про Ленарда вообще молчу. Что до твоего родителя… Я со второго этажа ему три раза звонила, наткнулась на какую-то тетку, которая сказала, что родителя не надо беспокоить до ближайшего сеанса связи. Так что… До утра тебя никто не хватится. А большего мне и не надо.
Если бы я не отгородил себя стеной от всех, даже от Ленарда, пытавшегося быть мне другом, то меня бы хватились. Но все решили, что я угрюмый одиночка, решивший провести ночь в компании любых машин.
— Я долго думала, как же выманить тебя на чистую воду, — прервал мой поток самокопаний голос Прикер. — И вдруг поняла, что ничто не обезоруживает так, как это делает доброта. Потому я решила быть настолько милой, чтоб аж тошнило. И тебя ведь это бесило, да? Наивная лапочка Рири верит, что все люди хорошие, кормит сладостями, трогательно мерзнет. Ты так быстро потерял осторожность. Сразу нашел дом и ключ. И вел себя тут так, будто знаешь его…
— Ты понимаешь, что это все равно не доказательства?! — заорал я. — Это все твои догадки, Прикер! Тупые догадки!
— Да, — неожиданно согласилась та со мной, — просто тупые догадки. Потому мне нужно было попасть наверх. Увидеть ее спальню. Если честно, я решила, что ты прошел проверку. Да, ты грубый Придурок, которому плевать на всех, кроме себя, но ведь за это не наказывают. А потом я увидела стереографии.
Она швырнула их на пол, точно ревнивая жена, получившая доказательства измены. Я вгляделся в изображения и с ужасом увидел на них себя.
Спящего и накрытого лишь одеялом себя.
— Человек под пеленой морока видит лишь то, что хочет видеть, — Прикер смотрела на меня с неприкрытой злобой. — Но я вижу правду, такой у меня дар. Проведя пару бессонных ночей и спустив все деньги родителей, поняла, что могу его убирать. Вот честное слово: искала презерватив под кроватью или вторую смарт-панель Доры. А нашла золото.
По спине побежал холодный пот. Я был разоблачен. И мое молчание еще больше вывело ее из себя.
— Даже оправдываться не будешь? — выдохнула она. — Гордишься собой?
У меня оставались в запасе два преимущества, которое всегда выручали: ораторский дар и натура бесчувственной сволочи.
— Если честно, — прокашлялся я, — это восхитительно. Работа настолько
