– Почему? Разлом – это особенное место?
– Само по себе нет. Но его таким сделали. Чтобы казнь была еще более мучительной, в дневное время в разломе активны постоянные источники света.
– Ого! Что это? Звучит сложно.
– Ну, ты видела временные источники. Они украшали ночью сад на Парящем Острове. Такие... Летающие световые шарики.
– А! И почему же эти источники – это плохо?
– Они отпугивают хартов. Но с наступлением ночи, когда последний луч солнца скрывается за горизонтом, источники тоже гаснут. И это медленная пытка перед казнью. Человек знает, что он вот-вот умрет. Но когда точно – нет. И вынужден ждать. Подозреваю, некоторые от этого перед смертью сходят с ума.
От таких местных обычаев меня до костей пробирает ничем не связанный с прохладой пещеры холод.
– Это ужасно!
– Так и задумывалось. Но, зато сейчас это дает нам надежду, что мой несостоявшийся убийца еще жив.
– Да. Дает...
Но только ночь-то все ближе, да? Но об этом напоминать Дэреку не спешу. Он и сам прекрасно это знает. А еще я обещала не паниковать! И чтобы этого не делать, пытаюсь найти другую тему для разговора.
– А харты... Они всегда здесь такие активные?
– Нет, – Дэрек все-таки улавливает дрожь в моем голосе, потому что бросает острый взгляд, прежде чем ответить дальше. – Бывает, к шанам вообще не лезут. То ли наша магия им не нравится, то ли что. Но ты не шан. Да и сегодня их раздразнили приговоренным. Думаю, это все усилило их любопытство.
– Любопытство? Хочешь сказать, они лезут к людям, потому что любопытны?
– Ну, большинство считает, что харты просто злобные твари, мечтающие уничтожить все живое. Но так как животных они не трогают, а интересуются только людьми, я думаю, их мотивы гораздо сложнее. А если ты не испытываешь рядом с ними страха, можно и не опасаться за себя. Получается, дело не только в уничтожении. Есть что-то еще.
– Получается, да... Но, если они любопытны, значит, они разумны.
– Какой-то разум у них есть. Но не похоже, что очень большой.
– Эта мысль из исследовании белых акул. Они тоже постоянно нападают на людей. И не только. Считается, что из любопытства, которое у них есть, потому что они умные.
– Белых акул?
– Хищные рыбы из моего мира. У вас в морях таких нет?
– Не знаю. Может и есть, да называем их по-другому. Но хартов в морях точно нет...
Эта ничего не значащая беседа плавно перетекает в другую, в которой сравниваем миры, затем в третью, в которой размышляем о том, что можно было бы изменить в Киннате, если бы никаких хартов не было...
Дрожь из тела уходит. И если бы не обстановка, и не лезущие отовсюду монстры, которых становится лишь больше и больше, это могло бы походить на обычную прогулку. Но антураж и участившиеся попытки «клякс» добраться до нас, не дают окончательно расслабиться. Хоть «отстреливать» хартов иглами немного даже весело.
Так что, когда мы сворачиваем в очередной раз, и чуть дальше впереди оказывается яркое пятно белого света, испытываю настоящее облегчение. Мы у цели! Ура!
Ура же ведь, да?
Харты так не считают. Стоит только шагнуть в последнюю шахту на пути к разлому, как они удваивают или даже утраивают силы. Их становится так много, что все, на что нас с Дэреком хватает, – отбиваться.
Впрочем, делаем мы это весьма и весьма успешно. То ли уже сработались, пока шли до сюда, то ли просто хорошая команда. Но алгоритм действий выстраивается как-то сам собой.
Дэрек отточенным движением подмораживает зону вокруг нас, прибивая заодно некоторых тварей ледяными копьями к стенам, полу или потолку шахты. А я тут же прохожусь по ним своими искрами. Ну и что, что ни одной чары я так и не выучила. Кидаться сырой магией у меня тоже прекрасно получается. Выглядит очень эффектно: харты покрываются радужными блесками, замирают, а потом растворяются в тумане за считаные мгновения.
Великолепно!
Правда, в какой-то момент замечаю, что где-то позади нас этот туман снова собирается в пятна. Но кто знает, можно ли вообще этих тварей уничтожить целиком и окончательно, раз они все как-то связаны между собой в единое целое. Обращаю внимание Дэрека на это, и он не выглядит удивленным. Просто хмурится и просит быть осторожнее.
С таким боем прорываемся до тех пор, пока не переступаем порог шахты и не выходим наконец-то в зал, в котором по центру сияет разлом.
И сразу же кто-то слово выключает режим «ПвЕ»: твари не просто отступают, они вдруг теряют к нам любой интерес. Раз – и нет ни одного. И даже жуткие «усики» больше не тянутся из темноты.
Ну что ж, прекрасно. Наконец-то можно отдышаться и оглядеться.
Что, собственно, и делаем.
И вот если все коридоры, по которым мы шли до этого, были рукотворными – ровные прямоугольные формы, балки, поддерживающие стены и потолки, местами остатки проржавевших рельс на полу... То этот зал – настоящая пещера. Огромная, круглая, сводчатая. И из-за сталактитов и сталагмитов, похожая на пасть хищного чудовища, полную острых зубов. А из-за ровной подсветки разлома – окрашенная в мертвенно-бледные холодные серо-стальные цвета, резко оттеняющие ее природную черноту.
Без любых хартов тут все выглядит пугающе. И то, как в этом зале искажается любой звук, становясь грубым, сырым и рычащим, добавляет красок в палитру ощущений.
Задерживаться здесь, если честно, совсем не хочется. Хочется скорее забрать отсюда Саара и оказаться в каком-нибудь более позитивном месте. Да хотя бы просто снаружи.
Дэрек точно разделяет мои желания. Так как к разлому разве что не бежим. Ну, насколько это можно сделать, петляя по пологому неровному каменному полу среди торчащих то там, то здесь соляных шипов. И без помощи шана, который умудряется и дорогу между ними находить, и меня за руку держать, я бы вряд ли дошла туда. По крайней мере, быстро и целой.
Вблизи разлом оказывается не столько большим, сколько глубоким. По длине он всего лишь метром пять. Но стоит заглянуть в него, как сразу понимаешь, почему из него так просто не выбраться – туда легко поместится трех или даже четырехэтажный дом.
И хоть по всей глубине разлом подсвечен просто огромным количеством сияющих белым светом «шаровых молний», парящих в воздухе, да и на его дне этих источников очень и очень много, испытываю сильнейший приступ страха высоты, стоит только заглянуть туда.
А вот кого не вижу среди длинных пик торчащих в разломе сталагмитов, почти серебряных от света источников, так это Саара.
Его там нет.
* * *
Дэрек
– Дэрек, а где он? – голос Кристины гулко звенит, отраженный сводами пещеры. А, может, еще и от страха. Потому что вглубь разлома она смотрит с тревогой на лице, слишком бледном, даже для такого освещения, и, кажется, шатаясь.
Ну нет! Обойдемся без падений!
Конечно, браслет на руке, который я с утра ей надел, не даст девушке замерзнуть, сгореть, утонуть, разбиться или хоть как-то пострадать от острых пик, если вдруг сейчас упадет на них. Но все равно – этого недостаточно.
Даже этого, Вечная Бездна, сегодня оказалось недостаточно против сделанного невестами!
Да и от хартов бы не спасло.
– Наверное, ушел искать реку, – отвечаю тихо, чтобы не создавать лишнего шума. И привлекаю Кристину к себе, отводя чуть в сторону от границы разлома.
Хочет смотреть – пусть смотрит. Но с безопасного расстояния.
Вдыхаю запах ее волос. Сладкий... Небо, так и дышал бы им!
У нас ведь есть еще несколько мгновений покоя, да?
– Какую реку? – спрашивает она, поднимая взгляд, снова затянутой Тьмой. Смотрится это немного пугающе. Особенно здесь. Но как же красиво!
Как она красива...
И совсем не похожа на Нариссу. Вот, вроде бы, двойники. Но, уверен, я больше никогда не спутаю их между собой.
Не после сегодняшнего дня, это точно.
– Подземную, – отвечаю ей, пропуская мягкие медные кудри сквозь пальцы. Интересно, почему в этих пещерах часть чар так недолговечна? Если я что-то понимаю в женской магии, коса не должна была растрепаться. Но, между тем, от уложенной прически не осталось и следа. Что разрушило эти чары? Неужели тоже самое, что мешает использовать здесь Тень? Иначе я бы призвал Топа для поддержки. Но, кажется, мы и без него не плохо справляемся вместе.
