– Состояние удалось стабилизировать, но ваша супруга в критическом состоянии. Сейчас её переведут в палату интенсивной терапии.
– Жива? Она жива?
– Жива. Мы сделали всё возможное, – ответил хирург.
– Я хочу быть рядом с ней в палате, – Хастад оттолкнул от себя врача, который ещё не закончил накладывать швы, и поднялся на ноги.
Внезапно картинка перед глазами великана поплыла и потемнела, и он рухнул с высоты своего огромного роста, перевернув при падении стол и хирургические инструменты.
Хастад очнулся на койке. Где-то рядом мерно пищал монитор. В трёх метрах от него спала Ольга. Она лежала на правом боку, обожжённой стороной кверху. Голову ей обрили и на обгоревшую часть наложили повязку.
Всего какая-то секунда промедления – и вот результат. Хола едва не умерла. Хастад никогда себе этого не простит.
На тумбочке мигал телефон. Девятнадцать пропущенных звонков от Хаса и ещё десяток от подчинённых.
Разговор с сыном откладывать нельзя. Он остался один на один с взорвавшимся трупом своей девушки. Как бы снова не натворил глупостей…
– Хас? – перезвонил великан. Правая сторона лица и шеи настолько опухла, что Хастад не узнал своего голоса. От боли защекотало в носу, а на здоровый глаз набежали слёзы.
– Па-а-ап… – послышался в трубке заплаканный голос.
– Ты сообщил в полицию?
– Да, – просипел Хас. – Что с мамой?
– Она в критическом состоянии. Врачи не дают гарантий. Я рядом с ней.
– Можно я приеду? Я не могу больше здесь находиться… Тут все эти следователи и полицейские…
– Да. Собери минимум вещей и пусть Рурша тебя переместит сюда. Мы решим, где тебе пока лучше пожить.
Хастад отключил разговор.
В палату заглянул доктор.
– Господин Грей, как ваше самочувствие?
– Лучше скажите, как моя жена? – ответил великан встречным вопросом.
– Осколком ей пробило шейную артерию. Счёт шёл на секунды. Это чудо, что её спасли. У неё отёк мозга, обожжена вся левая сторона тела и сломана левая рука. Если она выкарабкается, ей потребуется несколько операций по пересадке кожи.
– Что значит «если выкарабкается»? – напрягся великан.
– Мы не знаем, насколько сильный у неё организм. В случае, когда пострадал мозг, мы не можем гарантировать, что она придёт в себя.
Хастад попытался сесть на кровати, но не смог из-за слабости в теле.
– Что мне вкололи? Почему я не могу… – он не закончил фразу. В правой щеке появилось ощущение, что она вот-вот лопнет.
– Антибиотик против сепсиса. Вы получили сильные ожоги. У вас сейчас лихорадка. Постельный режим – это не рекомендация, а обязательное условие для вас.
Великан устало закрыл здоровый глаз и сказал:
– Скоро приедет мой сын. Впустите его сюда.
– Вообще-то не положено, но… ладно, – вздохнул врач. По прихоти великана он ради гонорара нарушал все мыслимые и немыслимые правила.
Хас рыдал, заикался, не в силах нормально говорить, но мыслей о смерти в его голове не было. Он послушно согласился пожить в секретном бункере, пока родители не разрулят ситуацию. Сейчас не время создавать новые проблемы.
В том, что расследование смерти Нелли будет громким, сомнений не возникало.
***
На шестой день после взрыва Ольга пришла в сознание, но, когда Хастад прижался губами к её ладони, она взвыла и заметалась в постели. Уцелевшая правая часть её лица выражала ужас.
Прибежали медсестра и врач. Ольга всё выла, всхлипывала и хрипела, и ей пришлось вколоть успокоительное.
– Что с ней? – спросил великан.
– Мы не можем сказать точно. Возможно, последние воспоминания или, наоборот, потеря памяти, – ответил врач. – Главное, что она очнулась. Остальное поправимо.
Но пугать супругу ещё раз своим изуродованным лицом Хастад был не намерен. В его памяти пронеслись моменты, как Хола раньше боялась его, прыскала в него перцовым баллончиком, пряталась от страха под одеялом… Кажется, тогда Хастад неудачно выбрал маску зубастого зайца, и Хола приняла его за грабителя. Они потом не раз вспоминали об этом и смеялись. Всё-таки незабываемое у них было сближение.
И вот теперь Хола очнулась, не помня своего великана. Неужели ему придётся заново проходить тяжёлый путь завоевания сердца возлюбленной? Может, тоже начать с маски? Говорят, сильные эмоции помогают вспомнить.
В интернете Хастаду попалась маска зайца. Такая же серая, зубастая и страшная. То что надо.
Уже к вечеру курьер доставил посылку Хастаду прямо в больницу. До этого времени великан отгородился от Ольги ширмой, чтобы лишний раз не пугать её.
И вот настал решающий момент, когда Хастад вышел из-за ширмы, завернувшись в балахон, чтобы не видно было повязок, и надев на себя маску зайца.
Ольга посмотрела на гиганта сначала испуганно, потом нахмурила брови и часто заморгала, по-видимому, ловя воскресающие в голове отголоски воспоминаний.
– Хастад? – хрипло, с усилием произнесла она.
Страшный заяц закивал.
– Зачем ты опять напялил на себя эту ужасную маску? – спросила она. – Что со мной? Почему я вижу только одним глазом? Почему мне так больно?
– Я… – он растерялся, не зная, на какой вопрос ответить. – Я боялся тебя напугать.
– Как ты сюда пробрался? – из её здорового глаза вытекла слеза. – Уходи. Спасайся. Оставь меня. Я же говорила, что ничего у нас не выйдет. Посмотри, что они сделали со мной...
– Хола, Хола, успокойся, – он взял её за здоровую ладонь и нежно погладил.
– Уходи-и-и… – простонала она и всхлипнула. – Они убили нашего ребёнка… Нам… Нам нельзя быть вместе. Они убьют и тебя.
Тут до Хастада дошло, что Хола вспомнила не всё. Её память обрывается на печальных событиях, когда ей принудительно сделали аборт.
– Хола, у нас с тобой есть сын, – огорошил он её. – Всё уже в прошлом.
Ольга настороженно замолкла и ошарашенно уставилась на великана.
– Посмотри внимательнее, где мы находимся, – сказал Хастад.
Она обвела пространство взглядом и ответила:
– В палате. И что?
– А во что я одет? – следующий вопрос.
– В тряпки… – тут она насторожилась ещё больше. – Ты же не любишь одежду из ткани? Где твой кожаный плащ? И штаны? Ты какой-то другой…
– Это не просто тряпки. Это тряпки, сшитые конкретно для меня, – ответил он. – Нам больше не надо прятаться от людей. Мы живём среди них.
– Не может быть…
– Может, Хола. Мы с тобой теперь официально женаты.
Она нервно усмехнулась. Не поверила.
– Но это всё неважно, – сказал Хастад. – Хола, завтра утром сюда придёт наш сын. Если тебе не удастся вспомнить его, постарайся разговаривать с ним спокойно. Ему и так досталось.
– А где он сейчас?
– Он с охраной в безопасном месте.
– Ты оставил ребёнка с чужими людьми? – в глазах Ольги отразился ужас.
– Ну, не совсем ребёнка и не совсем с людьми… Это долгая история, Хола.
– Ничего не понимаю… – устало просипела она. – Сними хотя бы этот кошмар с лица.
– Нормальная маска, – пожал плечами Хастад. – Мне нравится, – но маску всё-таки снял.
Ольга задумчиво посмотрела на мужа, затем здоровой рукой потрогала своё лицо, о чём-то догадалась и сказала:
– У тебя пол-лица и у меня пол-лица. Как так получилось?
– Мы с тобой попали под взрыв, – великан напряжённо сжал губы и опустил взгляд в пол.
– Можно мне зеркало? – попросила она.
– Не думаю, что это хорошая идея, – вздохнул он. – Потерпи немного. На днях тебе сделают операцию, и ты будешь ещё красивее, чем раньше.
– Всё так плохо?
– Тебя обрили налысо, – нехотя признался Хастад.
– Это ерунда по сравнению со всем остальным, – Ольга поморщилась. – Спина ужасно чешется. И нога.
Глава 36
Утром, когда врач закончил перевязку пациентов, в палату к Ольге с Хастадом пустили Хаса.
