Он давно уже понял, как нужно воспитывать наследников, на какие струны нужно давить, чтобы те послушно исполняли его волю. Обычно выбирал одного, самого способного, и обучал с малых лет, прививал уважение к собственному авторитету, гибкую мораль и желание познать пределы своих возможностей.
Иногда это был сын, иногда внук. В какой-то момент, увлекшись, очередной юнец заходил дальше, чем позволял природный резерв, темномагический опыт заканчивался трагически — истощением, потерей возможности к обороту. И тогда на помощь приходил он. И ритуал «пробуждения родовой силы». А конкретно пробуждения его, Азура, в новом теле своего потомка.
Зловещая победная улыбка застыла на его лице, он в последний раз взглянул на портреты, наслаждаясь очередной выигранной партией.
Это поместье когда-то построил он сам. И теперь, шаг за шагом проходя через комнаты, погруженные в тишину и неопределенность, он ощущал само движение времени. Предметы мрачной обстановки вокруг как будто преображались от его победного настроения. Каждый угол, каждая вещь его дома были свидетелями его мощи, его успешного пути к вершине.
В этот раз он ощущал себя еще сильнее, чем обычно. Словно вся мощь предыдущих жизней разом объединилась в новом теле. Возможно, дело в том, что ритуал Платон проводил три раза.
Неплохая компенсация за проведенное в «Теневерсе» время. Хотя, если подумать, за что же его туда засадили? В старые времена дети, в том числе приемные, считались собственностью главы рода. Вампирами Арджеша даже убийство их не наказывалось.
А он… всего-то ставил опыты на членах своей семьи. Что в этом такого? Ну заскучал идти по накатанной схеме со сменой тел. Решил в этот раз попробовать что-то новое. Захотел создать идеального орка, который совместит в себе все сильные качества его недотеп-сыновей.
Орка, в тело которого он бы потом вошел и которым бы управлял.
Только вот арбитры этого не оценили.
Арбитры, захватившие власть в мире нечисти и перебившие почти всех древних вампиров, сейчас строят из себя либералов.
«Жизнь любой нечисти — величайшая ценность!» — какая ересь.
Азур вышел на балкон и презрительно сплюнул вниз.
Хотя сила была на их стороне, поэтому приходилось это учитывать.
Даже вечный бунтарь Нику, который последние пятьсот лет провел в бесконечных попытках посильнее уколоть и уязвить братьев, принял правила игры арбитров и подписал кабальный договор. Впрочем, Азуру и подобный договор не светил.
Но нужно было отдать вампиру должное, если бы не старые связи с древним, сидеть ему в «Теневерсе» еще долго. Даже если бы Платон провел ритуал не три раза, а десять или больше — не факт, что душа Азура пробилась бы сквозь антимагическую защиту.
В первую попытку Платона вернуть себе «силу рода» он почувствовал легкий толчок, да и только. Едва сообразив, что это значит, Азур приложил все усилия, чтобы отправить послание древнему с просьбой встречи.
Ну а дальше… дальше все прошло как по нотам. Да, пришлось постараться, чтобы и Платон после рокировки не представлял опасности, но в итоге опыт в очередной раз обыграл молодость.
И хоть Азур не планировал так рано покинуть тело Серпа Адрона, но ситуация нарисовалась как нельзя кстати. Возможность выйти из заключения, сменить тело, облапошить идиота-сыночка.
Теперь в новом теле нужно было быть куда осторожнее, чем раньше. Устранить Дитриха и Златона, вернуть себе дар, а затем на некоторое время затаиться.
Жениться на какой-нибудь миловидной орчанке. Завести детей. Трех, а лучше еще больше. Заняться бизнесом. Он вернет себе компании. Влияние, утраченное в последние годы. И фамилия Адрон вновь будет навевать ужас и внушать страх.
В кармане зазвенел мобильный.
— Дитрих, рад тебя слышать, брат, — Азуру доставляла особое удовольствие вся эта игра. Платон последнее время отдалился от братьев, но он это исправит. Проще всего воткнуть нож в спину, когда стоишь близко.
— У меня пропущенный от тебя, всё в порядке?
— Да, в полном. Как у тебя дела? Как Злат? Как Тая?
— Ты действительно звонил узнать, как у нас дела? — с недоверием спросил Дитрих.
Азур хмыкнул:
— Не совсем, у меня есть одна просьба.
— Уф, я уж думал, ты заболел там, — усмехнулся Дит, оборачивая все в шутку. — Главное, чтобы это было не очередное «свидание с вампиром».
— Нет. Не знаю даже, как сказать… В общем, хочу сменить врача. Ты можешь это устроить?
— Платон, если ты думаешь, что новый врач будет лечить тебя так, как скажешь ему ты, то глубоко заблуждаешься, Александр Анатольевич прекрасный специалист.
— Александр Анатольевич прекрасный специалист, — покладисто повторил Азур. — Но мне нужен другой.
А про себя добавил: «Он синестестик и может заподозрить неладное, увидев резкие изменения ауры». И пусть эти изменения в теории можно было списать на выздоровление, рисковать все равно не хотелось.
Дитрих на том конце тяжело вздохнул.
— Что тебя не устраивает?
— А что меня может устраивать? Ему привиделось незнамо что, и он заставил арбитров прошерстить весь особняк. Я пережил несколько унизительных часов из-за глупости этого докторишки. В следующий раз ему покажется, что я на него плохо смотрю — и он упечет меня в «Теневерс»? Нет уж, пусть идет лесом.
Дитрих засомневался. Ответ «брата» ему явно показался обоснованным — иначе бы сразу отказал. Но так просто согласиться он тоже не мог.
— Мама сказала, ты ей звонил, — издалека заговорил Дитрих. — Я не поверил ей сначала. Она вся буквально расцвела от твоего звонка. Даже согласилась на предложение своего нового мужчины на отдых съездить, а сам понимаешь, ей он после отца просто необходим.
Азур скрипнул зубами. В новом теле на Агату он претендовать не мог. Нужен был кто-нибудь помоложе. Но и допускать того, чтобы его бывшая жена разгуливала, он не собирался.
Она может быть только безутешной вдовой и больше никем. А ее нового ухажера он устранит сразу после Дитриха. А может быть, и до.
— Обвиняешь меня в том, что она уехала? — Азур не смог сдержать резкого тона.
— Наоборот, спасибо говорю, — Дит неопределенно хмыкнул. — Давай так, я договорюсь, чтобы Александра Анатольевича заменил кто-нибудь другой. А ты пообещаешь звонить маме, как она вернется. Хотя бы раз в неделю.
— Без проблем. — Он даже не ожидал, что этот вопрос будет решить так легко.
— И да, ты спрашивал, как Златон… так вот, он был бы не прочь тоже с тобой пообщаться. Он скучает по тебе, Платон. Я явно не тот брат, в котором он нуждается.
— Приму к сведению.
Он отключил телефон, втягивая носом прохладный ноябрьский воздух.
Какая все-таки чудесная штука — свобода и молодость.
Живот снова заурчал, орочий аппетит давал о себе знать. Что ж, можно было пойти в кухню и как следует отпраздновать свое торжество. Где-то в столовой проход в винный погреб со старыми коллекционными винами.
А судя по расположению солнца, как раз сейчас Платон, если, конечно, его ума хватило дожить до этого мгновения, подписывает с Нику вечный контракт на рабское служение.
Сын с даром — невелика цена.
Из груди вырвался холодный бесчувственный смех:
— Шах и мат. Я снова выиграл. Как же это приятно.
***
Дверь закрылась. Комната погрузилась в тишину.
Я медленно подошла к дивану, села, покачиваясь. Спина до сих пор горела огнем. Рваная футболка, джинсы пропитались кровью. Но было абсолютно плевать. Это все равно ни в какое сравнение не шло с тем, что творилось у меня в душе.
Виктор молчал несколько минут, пока вдруг не взорвался истеричной руганью:
— Да какого же хрена! — Он сорвал со стены картину в рамке и с размаха ударил ею об пол, потом подхватил напольную вазу в углу и со всей силы шарахнул в стену.
— Босс? — Охранник, кажется, только что пришедший в себя после гипноза, заглянул в дверь.
Виктор продолжал бесноваться и сыпать ругательствами.
— И вот… ты любовно рассыпаешь приманку, танцуешь вокруг лунки, кормишь, ловишь, подсекаешь… — говорил он, ни на кого не обращая внимания. — А потом приплывает какая-то гребанная акула и сжирает твою рыбу! Это моё, моё!
