– Как мы его назовем? – спросила она.
На губах Сетха играла самая лучезарная улыбка.
– Амброзий?
Его выбор удивил Лидию, хотя он был вполне логичен. После всех веков Малахай сдержал свое обещание.
Не Адариан, заключивший сделку с Сетхом, а его сын сдержал слово отца. Именно он оберегал их в своем доме в Новом Орлеане, пока к Сетху полностью не вернулись силы. Без Амброзия Нуар нашел бы их.
– Ты не хочешь назвать его Николасом?
Это было смертное имя младшего Малахая.
Сетх покачал головой.
– Оно слишком распространенное и обычное, а наш сын необыкновенный. Во всей Вселенной нет другого такого.
Истинная правда. Он очень редкой породы.
Наблюдая за папочкой и сыном, которые с одинаковым обожанием смотрели друг на друга, Лидия улыбнулась. Она вспомнила ответ Сетха, когда она спросила, почему он забрал ее воспоминания, оставив с отцом.
«Я не смог бы жить, зная, что причинил тебе боль. Я решил, что лучше пусть ты меня вовсе забудешь, чем будешь вспоминать и плакать».
Сетх посмотрел на нее и спросил:
– Я что-то сделал не так?
Лидия улыбнулась сквозь слезы. Сколько раз она ни объясняла, Сетх не мог понять, как можно плакать от радости.
– Нет, дорогой. Я сейчас самая счастливая женщина на свете.
Сетх сглотнул подступивший к горлу ком. Слова Лидии так много значили для него. После всего пережитого он до сих пор не мог поверить, что у него есть Лидия. С еще большим трудом ему верилось, что он стал родителем такого крошки.
Его сын был прекрасен во всех отношениях. Начиная от лысой макушки с темно-рыжими кудряшками и глазами цвета топаза и заканчивая малюсенькими пальчиками.
Никогда в жизни Сетх не отречется от своего сыночка и ни в чем не сможет ему отказать, так же, как и Лидии. Сделает все, о чем бы они ни попросили.
Если нужно, бросит целый мир к их ногам.
Сетха до сих пор пугала мысль, как близко он подошел к бездне. Сколько раз считал себя полностью поверженным.
Если бы тогда в последний раз он не попытался... если бы не нашел мужества и продолжал считать, что никому не нужен...
Сетх даже не хотел об этом думать. Не мог. Ведь, в конце концов, этот прекрасный миг стоил всех пережитых мучений.
Ради этой жизни он бы с радостью продал свою душу. И откровенно говоря, именно это он и сделал.
Лидии принадлежала его душа, и так будет всегда.
Бонусная глава
«Воздаяние»
Глядя на себя в зеркало, Сетх разочарованно выдохнул и попытался хоть как-то уложить непослушные локоны.
«Бесполезно».
Хуже кучерявого беспорядка, с которым он не мог совладать, была только одежда, выбранная для него Лидией. Ужасно неудобные черные брюки с пуговицами по бокам доходили лишь до колен. А ниже красовались белые… как она их назвала? Чулки? Странные башмаки с пряжками сжимали пальцы и натирали пятки похуже латных ботинок.
Но больше всего Сетх не переносил золотой пиджак с высоким воротником и богатой вышивкой в дополнение к белоснежной рубашке с обильным ворохом девчачьего кружевного жабо. Лидия назвала это шейным платком, а Сетх считал уродством. Манжеты с такими же кружевами скрывали ладони до самых костяшек.
В ту минуту, как Лидия показала ему костюм, Сетх высказал все, что думает об этом чудовищном наряде. И все же, он согласился надеть это тряпье, когда Лидия заметила, что такие вещи намного удобней брони. Однако сейчас Сетх был категорически не согласен с подобным утверждением. Только чокнутый посмеет смеяться над мужчиной в доспехах, а над разодетым в такое убожество франтом не посмеется только круглый дурак.
Одно хорошо: носить это придется недолго. Лидия пообещала, что как только их объявят мужем и женой, она сорвет с него одежду и доставить море удовольствия за исполнение ее прихоти.
Лидия не догадывалась, что он в любом случае пошел бы на эту жертву. Одна улыбка, и он повержен.
И все-таки...
– Я выгляжу как конченый идиот.
За спиной усмехнулся Асмодеус в черном фраке и галстуке в тон.
– Я бы ответил, но воздержусь. Учитывая, что сейчас у тебя гораздо больше сил, чем в Азмодеи, у меня нет желания нарваться и лишиться важной части тела. – Он улыбнулся, блеснув клыками. – Прости.
«Ага, прям раскаиваешься».
Выражение лица демона говорило само за себя, и если судить по нему, ублюдок от души... потешается над ним.
«Ну вот. Что и требовалось доказать. Асмодеус никогда не смеялся надо мной в Азмодеи, а тогда я ходил в броне.
Но сейчас... Курам на смех».
Сетху хотелось предложить демону денег в обмен на одежду. К несчастью, Асмодеус демон аморфный и способен принимать любую форму. Для свадьбы гаденыш превратился в коротко стриженого блондина с торчащими во все стороны волосами и ростом в метр восемьдесят. С другой стороны, Сетх мог по щелчку пальца сменить свой убогий наряд на что-то приличное.
Вроде брони.
Но это расстроит Лидию.
А ради нее он готов страдать.
Может, не молча, но...
Он подавил стон, встретившись в зеркале с взглядом Асмодеуса. Лишь серые глаза оставались неизменными во всех его воплощениях. Именно они смогли разглядеть то, что не видели другие.
За время заключения Сетха в Азмодеи демон единственный, кроме Джейдена, никогда не причинял ему боли. Именно Асмодеус научил его наносить грим, наводивший ужас на других. И, несмотря на всю болтовню, Сетх никогда не обижал Асмодеуса.
Печальная истина заключалась в том, что Асмодеус больше всех подходил на роль его настоящего друга... именно поэтому его шафером стал демон, освобожденный от служения Нуару несколько лет назад, пока Сетх находился в заточении.
Асмодеус подошел поправить шейный платок Сетха.
– Честно, я рад, что ты единственный, кого она захотела в это нарядить. В этом немыслимом безобразии ты похож на девчонку.
Сетх окинул его взглядом.
– Радуйся, что я смягчился, и ты один из четверых приглашенных гостей.
Асмодеус усмехнулся еще шире.
– Конечно, Господин Хозяин-Страж. Кроме того, ты же не захочешь, чтобы кровь заляпала взятый на прокат смокинг твоего демона-шафера? Это расстроит Хозяйку-Шакала.
Сетха захлестнула волна гнева.
– Знаю, что ты шутишь насчет титулов, но больше никогда не называй меня так.
Асмодеус отступил и склонил голову набок, словно пытаясь понять, что так сильно раздосадовало Сетха.
– Как же мне тебя называть?
– Сетх.
Демон засмеялся, но замолк, заметив вопросительно приподнятую бровь полубога.
– Извини, Господин... но я не могу.
