Он остановил меня со стоном и раздел за пару быстрых движений.
— Кир, — я не закончила, а он ещё только наполовину разделся, но уже напал на мой рот и начал собственное путешествие, исследуя руками каждый дюйм моей кожи. Я почувствовала его желание и отчаянность и попросила большего.
Я вскрикнула, когда он отодвинулся, но Кир только встал снять штаны и вернулся в мои объятия. Я думала, мы будем занимать любовью долго и медленно, но огонь между нами вспыхнул ярко и дико. Он вошёл в меня, твёрдый и горячий, и мы не остановились, уводя друг друга всё дальше и дальше, достигая вместе пика, пока оба не закричали, разлетаясь на тысячи ярких осколков удовольствия.
Кир перевернулся на бок, забирая меня с собой, удерживая наши тела плотно прижатыми. Мы лежали неподвижно, пока не выровнялось дыхание. Всё моё тело трепетало, горело в местах, где его кожа касалась моей кожи, и покрывалось мурашками там, где её ласкал охлаждённый воздух.
Кир погладил мою спину, и настала моя очередь вздыхать от удовольствия, когда он уткнулся носом мне в ухо. Его руки прошлись по моей спине, слегка коснулись рёбер.
— Ты похудела.
— Ты тоже, — прошептала я и провела руками по его рёбрам. — Всё вернётся, как только мы излечимся. — Я посмотрела на него сквозь полуопущенные ресницы. — Хотя некоторые идут на поправку быстрее остальных.
Кир хитро улыбнулся.
— Я берегу силы для самого важного.
Я рассмеялась, задыхаясь от восторга.
— Ты словно светишься изнутри, когда смеёшься, Лара. — Он погладил моё лицо, и я покраснела. — Я скучал по твоему смеху.
— В последнее время было так мало поводов для радости.
Он кивнул и притянул меня ближе.
— Истина, Лара.
— Мы потеряли так много, — мой голос дрогнул, когда я вспомнила обо всём, что произошло.
— Но мы выиграли, — возразил Кир. — Мы научились многому друг от друга и от наших людей. Мы стали сильнее.
— Но какой ценой.
Ки накрыл меня своим телом.
— Её всегда приходится платить.
— Я просто, — я сглотнула, — Так много умерло, а мы…
— Живы.
Кир смахнул слёзы с моих щёк и осыпал лицо нежными поцелуями. Я прижалась к нему, радуясь его прикосновению.
Мы нежно и мягко ласкали друг друга, шепча слова любви и утешения, даря друг другу удовольствие. Боль в сердце ослабла, и я забыла про свой страх и чувство вины. За этой палаткой свирепствует боль, проблемы и смерть. Но здесь, в объятиях Кира, сила, любовь и поддержка. И это чудо подтверждалось каждым соприкосновением наших губ.
Но ещё более дивным было то, что он, казалось, получал то же самое от меня, выражая свою любовь сердцем и телом. И это делает меня настоящим партнёром, трофеем своего военачальника, женщиной своего мужчины. Кто мог знать, что за сокровище я найду в объятиях завоевателя?
На этот раз наше обоюдное удовольствие растянулось. Менее неистовое, чем в прошлый раз, но от этого не менее сладкое. Кир уткнулся носом в мою грудь, дразня руками и губами. Я не была столь аппетитной, как воительницы Равнин, но Кир, казалось, был доволен. Богиня знает, как я стонала от его прикосновений, отвечая на каждую ласку.
Когда он взял мой сосок в рот, я резко выдохнула, зарыв ногти ему в спину. Он усмехнулся, радуясь моей реакции. Но я уже много научилась и опустила руки, чтобы подразнить волосы внизу спины. К моему удовлетворению, он утробно прорычал.
На этот раз мы не разлетелись вдребезги, а скорее медленно растворились в блаженстве. Кир лежал с полузакрытыми глазами, тяжело дыша, а я накинула одеяла на наши охлаждённые тела. Кир привлёк меня к себе, и мы вместе заснули.
***
Мы проснулись, сплетённые в темноте, под мягким светом жаровен. Это был рай: лежать в его объятиях, наслаждаться запахом его кожи и смотреть ему в глаза. Мы просто лежали и наслаждались.
Кир двинулся первым и убрал влажные волосы с моего лба.
— Я не знал, что это значит.
Я моргнула и сосредоточилась на его голубых глазах, тёплых и насыщенных. Возможно, они отражали моё счастье. Я провела пальцами по мягкой коже и волосам на его груди.
— Чего не знал?
— Не знал, что значит «навсегда».
Я застыла, неуверенная и испуганная. Я помнила тот момент так чётко. Это было, когда Кир объявил меня своей во второй раз. Ветер в волосах, боль в босых ногах, страх, что он не позволит мне остаться с ним и радость, когда он прошептал мне на ухо «навсегда». Он пожалел о своих словах?
Он улыбнулся и погладил меня, снимая часть напряжения.
— Нет, нет, огонь моего сердца, ты меня неправильно поняла. — Кир перешёл на ксианский: — Когда я сказал то слово, то дал тебе обещание, но я не до конца понимал его смысл.
Он слегка сместился, притянув меня ниже.
— Это не просто многие года до конца наших жизней. Или как мы говорим до снегов и после.
— О?
Я до сих пор не понимала, какую мысль он пытается до меня донести.
— «Навсегда» означает каждый день, каждый вдох. Несмотря на ошибки, которые мы совершили, несмотря на любовь, которой мы поделились своими телами, в болезни, радости, печали и горе. Вот что это значит, Лара.
Я растаяла, внимательно слушая, впитывая каждое слово.
— Все наши общие моменты, хорошие и плохие, прекрасные и уродливые.
Я приподнялась на локте и заглянула ему в глаза.
— Кир…
Он прижал палец к моим губам.
— Я пытаюсь сказать, что теперь, когда я понял значение этого слова, оно стало для меня в стократ важнее.
Я улыбнулась и погладила его щёку.
Он выдохнул от расстройства.
— Я воин, — он поморщился, — Варвар в глазах твоего народа. Мои слова слетают нелегко, на любом языке. — Он накрыл мою ладонь своей ладонью. — Поэтому я сообщаю тебе эту истину, Лара, Ксилара, дочь Кси, королева Кси, целитель, военный трофей и моя любимая, я твой суженый. Навсегда.
Я поцеловала его, хотя на глазах выступили слёзы.
Кир неуверенно на меня посмотрел.
— Надеюсь, это слёзы радости.
Я кивнула, смеясь.
— Конечно же, мой Кир.
— Так что? Не хочешь мне ничего сказать?
— Кто, я?
Я выгнула бровь, стараясь не расплыться в улыбке.
Он зарычал и прижал меня к кровати, накрывая своим телом. Я громко рассмеялась и зарыла руки в его волосы.
— Кир из рода Кошек, воин Равнин, военачальник Равнин, повелитель Кси, я сообщаю тебе эту истину. Я твоя суженая. — Я выдержала паузу и приняла более серьёзный вид. — Навсегда. Чтобы ни уготовали нам боги и элементали.
Он поцеловал меня и переплёл наши пальцы.
— Огонь моего сердца.
