Шейный платок отправился следом. Бронан закатал рукава и вернулся к своему месту за столешницей возле Эрики.
Она посмотрела на его темные руки и сглотнула подступивший к горлу ком. Покрутив в руках один из ножей, Бронан улыбнулся:
— Дорогая сталь. Где покупал?
— На заказ сделаны, — ответил Кимао.
— Я хочу такие же, — Бронан взял в руки помидор и в одно мгновение раскромсал его на мелкие кусочки, скинув все в вовремя поданную Эрикой миску.
Эрика хмыкнула и, перехватив у него из руки нож, принялась за второй помидор, раскроив его в одно мгновение.
— Дайте мне! — попросила Данфейт и отодвинула подругу в сторону, прямо на Бронана.
Зрячий сторониться не стал и обнял свою матриати, притягивая ее за талию к себе. Эрика замерла и напряглась. Бледные пятна медленно покрыли ее лицо и Бронан, увидев это, просто отпустил ее.
Тем временем, не совсем трезвая Данфейт готовилась исполнить трюк, которому ее обучил Учитель.
— Разойдитесь! — скомандовала она, глядя на Эрику, топчущуюся рядом.
Та растерялась, но Бронан снова схватил ее и прижал к себе, отодвигаясь подальше от Данфейт. Кимао напрягся, понимая, что Данфейт намерена сделать, но не стал останавливать ее.
Помидор подлетел в воздух. Взмах рукой, странный свистящий звук и красные крупные куски упали в миску.
— О-па! — воскликнула Дани и чуть было не запрыгала на месте, как ребенок.
Террей громко похлопал, все остальные засмеялись.
Айрин оценивающе посмотрела на сестру и утвердительно покачала головой:
— Мими была бы довольна.
— Мими хватил бы удар! — хмыкнула Дани, и принялась разделываться со вторым помидором.
— Кто такая Мими? — спросил Террей, передавая Йори бутылку с виски.
— Нана няня, — пояснила Айрин. — Данфейт ей все нервы вымотала.
— А, малышка Данфейт была той еще негодницей, — подал голос Йори, приближаясь к Дани и шлепая ее по упругому заду.
— «Негодницей»? — хохотнула Айрин. — Скорее, ночным кошмаром. Однажды, она подожгла шторы на кухне, пряча бокал с «Сизым Амиром» от отца.
— Я не виновата, что огонь перекинулся на шторы.
— Естественно!
— Я поджег шатер Лиам, когда пытался приготовить лепешки на углях в жаровне, — улыбнулся Кимао. — Хотел раздуть пламя и сжег ей ковер.
— Кто ж дует на угли в жаровне? — засмеялась Данфейт. — Дым потом невозможно выветрить!
— Я еще умудрился потушить все это водой. Умывальня «отдыхала» по сравнению с моей парилкой.
Данфейт захохотала в голос.
— Роби не обиделся на тебя за отобранную пальму первенства топить умывальню?
— На меня обиделась Лиам, в шатре которой все это произошло.
— Но лепешки — то, получились? Я имею в виду из тебя и всех, кто помогал тебе тушить пожар? — заходилась смехом Данфейт.
— Скалкой по спине меня огрели раз десять.
— Лиам никогда не била меня скалкой. Даже когда моими лепешками можно было заколачивать гвозди.
— Она — мастер пекарского дела, — согласился Кимао.
— Да, лепешки Лиам трудно забыть.
— Так же, как и ее рассказы про топчаны.
Данфейт снова расхохоталась, припоминая нравоучения Лиам, которые та устраивала чуть ли не ежедневно.
— Мы вам не мешаем? — наконец, спросил Йори, вскрывая новую бутылку виски.
— О, знал бы ты те истории! — воскликнула Данфейт. — Сексология чистой воды!
— Ну-ка, просвети! — попросила Эрика, по-прежнему ютясь в объятиях Бронана.
— Мне нужно еще выпить, чтобы начать рассказывать подобное!
— Не вопрос! — подмигнул ей Террей, передавая подруге бутылку.
— Особенная поза — «мужчина на коленях», — ответил за Данфейт Кимао.
— И чего здесь особенного? — хмыкнул Йори. — Женщина на коленях, мужчина на коленях! Удивил!
— Дело нужно делать языком, — ответил Кимао как ни в чем не бывало.
Данфейт поперхнулась виски и закашлялась, размахивая руками.
— Судя по твоей реакции, дорогая, кунилингусом тебя еще не баловали, — зашелся смехом Йори.
— Ну и зараза же ты! — прокаркала Дани, пригибаясь к столу.
— А ты, Кимао, как относишься к оральному сексу? — спросила Эрика, продолжая стоять возле Бронана.
Кимао повернулся к Эрике и внимательно посмотрел на нее.
— Пытаешься вывести меня на откровенный разговор? — спросил он.
— А почему бы и нет? Женщина стоит на коленях перед тобой. И ты смотришь сверху на нее…
— Прекрати! — зашипел Бронан, сильнее прижимая Эрику к себе.
— Для мийян поза «мужчина на коленях» — нечто вроде проявления вечной привязанности. Обычно, ее исполняют в первую брачную ночь.
— Да, брось! Уверена, что молодежь не столь рьяно чтит все эти традиции.
— На традициях построен их мир. Секс, танцы, разжигание костров — на каждый случай есть свои правила и обряды. Не соблюдать их — значит, не уважать тех, от кого зависит твое благополучие.
— Ты так хорошо знаешь их обычаи? — удивилась Эрика.
— Только часть из них, и, насколько могу судить, меньшую. Если мийяне вымрут, традиции эти погибнут вместе с ними.
— Скорее, уйдут, а не «вымрут», — уточнил Орайя.
— Они не уйдут. Это место — их дом, а дом для мийян — святыня.
Данфейт посмотрела на Кимао и поняла, что тонет. Он говорил ее словами, так же уверенно и прямо, как хотелось сказать ей. Он верил в эти слова, и гордость за мийянский народ сквозила в его репликах. Чужак для них, он не просто вник в суть этих обычаев, он уважал их, возможно даже, соблюдал. Кимао почувствовал на себе этот взгляд, такой пристальный, будто проникающий в него самого и поджигающий нечто внутри, как поток воздуха, устремляющийся на тлеющие угли в жаровне, грозящий раскалить их до предела, чтобы расплавить сам металл.
— Кимао!!! — закричала Айрин и бросилась вперед, выбивая у него из рук рукоять ножа.
Кимао подскочил с места, когда нож упал в кастрюлю с водой и зашипел. Он взглянул на свои руки: ничего. Ни единого ожога. Он посмотрел на Данфейт. Она заставила его сделать это. Она заставила его спроецировать собственные эмоции в жар, плавящий металлическую рукоять ножа, что он держал в руках.
— Ничего себе! — воскликнул Террей, доставая из кастрюли нож, на котором отпечатались пальцы Кимао. — Хотел бы — так не смог!
— О чем ты думал?! — закричала разгневанная Айрин. — Руки тебе не дороги?!
— Прекрати орать на меня! — прогремел Кимао и выдернул ладонь из хвата Айрин.
Она отстранилась и с неверием посмотрела на него. Он никогда не повышал на нее свой спокойный уверенный голос. Никогда не позволял себе вот так выдергивать ладонь. Никогда не унижал ее подобным образом, тем более в присутствии окружающих.
— Что с тобой? — прошептала она.
— Ничего! Твой чай стынет!
— Я уже выпила его, — произнесла Айрин и отвернулась от пристального взгляда темных глаз.
Данфейт продолжала пребывать в оцепенении.
— Что с тобой? — спросил Кимао, приближаясь к ней и склоняясь к ее лицу.
Айрин, услышав это, обернулась. Этот голос… Как быстро он изменил свой тембр, превратившись из стального в мягкий, урчащий на ухо, только не ей, а ее сестре…
— Я устала, пойду прилягу, — произнесла Данфейт и, бросив нож на стол, рванула из кухни.
— Что это с ней? — не поняла Эрика.
— Оставь ее, — ответил Кимао и отправился следом за Данфейт.
***
Данфейт знала, где ей укрыться. Ванная комната на втором этаже, расположенная в конце коридора, вот куда она намеревалась пойти. Дани не успела закрыться внутри: Кимао вовремя вставил ногу в проем и распахнул дверь настежь.
— Возьми себя в руки и успокойся.
Данфейт посмотрела на зрячего и отвернулась.
— Я не контролирую это, — прошептала она. — Не контролирую себя, а значит, подвергаю опасности остальных.
— Ты не можешь контролировать все. Прими это и успокойся.
— И ты так спокойно говоришь об этом?
— А разве у меня есть выбор?
— Я все пытаюсь вспомнить, когда умерла в первый раз, зацепиться за момент, в котором утратила жизнь, и не могу. Я знаю, что это произошло на Мийе, тогда, когда я погибала в шатре Морайи. Но, когда? Когда конкретно?! Это мучает меня. Не дает мне спать. Я вспоминаю их, всех их, кого должна была увидеть там, но их не было, и мне становится тревожно. Вдруг, это произошло не тогда? Вдруг, он сам создал меня, скрыв этот факт от всех остальных?
