Еще одной неприятностью было то, что на первой полосе нескольких газет с сомнительной репутацией красовалась не только я, но и часть лица Эла и в полный рост Соник. Снимок был сделан, когда ребята вели меня сквозь толпу к свободе. Заголовки были двусмысленными и намекали на мои отношения с мужчинами. Эти газеты принесла мне Тита, коротко сообщив, что Аритэ тоже видела.
Девочки мне не верили и правильно делали. Я очень сумбурно и кратко рассказала им историю о том, как Зарин продал мою душу, и что спас меня только заключенный контракт с демоном. Если до этого момента они слушали с ужасом, то когда я сообщила, что призванным демоном случайно оказался Эл, они, мягко говоря, потеряли дар речи, опуская ненормативную лексику Титы.
— Эл так добр, — выдавила Аритэ, у которой навернулись слезы. Я не была уверена, что она умилилась.
— Открой глаза, — вспылила Тита. — Хоть сейчас открой свои глаза!
Тогда я не поняла о чем идет речь и растерялась, а следующим вечером Аритэ призналась, что видела нас пару раз вместе с демоном.
Я не думала, что грудь может скручивать жгутом. И не подозревала, что что-то в теле может так болеть без физического воздействия. Я была уверена, что еще чуть-чуть и сердце лопнет, разворотив грудную клетку.
Моя глупенькая девочка, она все это время храбрилась и надеялась на лучшее, зная, что от меня нельзя ожидать предательства. Но я предала.
Возненавидеть себя за одну секунду было просто. Стыд, как кислота, заполнял изнутри и сжигал по очереди органы и кости.
— Это из-за контракта, — поспешила я успокоить ее, готовая говорить что угодно, лишь бы разуверить в догадках.
Она покачала головой, не соглашаясь.
— А недавно он шел за тобой. Это были дни конференции, не знаю, почему ты была в городе. Он шел за тобой, а ты не видела. Спотыкалась об людей, как обычно делаешь, когда задумаешься, а он смотрел на тебя и улыбался. Я сначала не поверила, когда впервые вас увидела, но после этих выходных все поняла.
— Ари, все не так. Честное слово, между нами ничего нет кроме контракта. Хочешь, я помогу тебе его добиться? Хочешь? Только не плачь, — я осторожно вытирала ее мокрые щеки и сама еле сдерживала слезы.
Ари всегда была рядом со мной, всю жизнь. Она первая после родных узнала о моем увечье, она мне говорила, что это чепуха и летом вместе со мной носила рубашки, чтобы помочь преодолеть дискомфорт. Она такая глупенькая и необязательная, все время забывает о важных вещах, мне приходиться делать за нее домашние задания и писать курсовые. Пусть иногда я с ней груба, но это от моей нудной натуры, в попытках заставить ее приложить усилия к предмету. Она мой самый близкий человек. И я растоптала ее любовь.
Эл говорил о чувстве вины, о психологических травмах детства. Наверное, так оно и есть. Но что еще можно сделать, когда родной человек плачет из-за тебя? Все что угодно, я бы соврала еще миллион раз, лишь бы не заставлять ее страдать.
Я спускалась по каменной лестнице, мне предстояло идти в другое крыло Университета. Знакомые студенты здоровались, кто-то пролетал, торопясь, едва соприкасаясь плечами. Я наблюдала за ними, чувствуя себя не меньше, чем с другой планеты. Студенческая жизнь выглядела необыкновенно обычной и лишенной смысла.
— Ларье, — окликнул декан. Я внутренне сжалась, обсуждать конференцию желания не было. И то, что меня до сих пор игнорировало руководство учебного заведения, считала счастливым случаем. — Есть интересное место для практики, зайдешь ко мне на днях, надо бы обсудить?
Мне вдруг вспомнился разговор в кабинете и обещание найти мне такую практику, чтобы я о ней не забыла. Смешок вылетел непроизвольно.
— Понимаю, — мягко и виновато улыбнулся профессор Рит, понижая голос. — Но отправить тебя в музей при городе слишком расточительно. Войди в мое положение.
Я войду в положение. Как иначе. Это же так важно для карьеры.
— Да, завтра после пар буду у вас, — вежливо кивнула, сглаживая впечатление от смешка и надеясь, что декан не заметил, что я с ним не поздоровалась.
— Вот и ладушки. И, кстати, к тебе извне уже четвертый день пытаются пробиться «летучки» от общеизвестного здесь персонажа, — на этот раз хмыкнул сам декан.
Конечно, я знала, что он ворон не ловит и следит за событиями в студгородке, но не настолько.
— Я закрыла ему доступ. Извините за доставленное беспокойство.
— Извиниться должен я, — развел руками мужчина. — Он может пройти сюда, когда захочет. Не мог не предупредить, раз такое дело.
Догадки ровным строем побежали в голове, среди них было много фантастических и не имеющих под собой оснований.
Внимательно посмотрела в большие глаза профессора в попытке отыскать ответ.
— Вы с ним знакомы?
Сколько я не знаю об этом демоне? Он везде проходит, не смотря на запреты? Получить доступ от самого декана не через стандартную форму заявки от студента, это как? Или он раскрыл свой вид? Или применил магию? Или запугал? Или униженно попросился? Не рассказал же он про контракт?
— Имел честь, — вздохнул профессор Рит и, словно очнувшись от мыслей, свернул разговор. — Ну да ладно, здесь не место и не время. Жду тебя завтра.
Декан вальяжно продолжил путь, кивками отвечая на приветствия студентов и преподавателей.
Я специально закрыла доступ к «летучкам», чтобы избежать встреч с демоном. Во-первых, Аритэ. Во-вторых, из-за самой себя. Когда и почему он стал занимать так много места в сердце вопрос открытый. Меня пугали проявляющиеся чувства, и я всеми силами старалась сбежать от них, прикрываясь десятками предлогов.
Что подумает Эл, мало волновало. Для его экстренного вызова был амулет. А больше нам видеться незачем. Пусть сам играет в свои игры с эритами, с журналистами, с Ри. Пусть ищут себе другую приманку. Пусть другим вынимает душу неожиданными словами. Я больше не хочу. Не хочу, не хочу! Но почему же так плохо…
Первый звонок на пару нагнал меня в середине пути, шла слишком медленно. Поэтому, когда я дошла до аудитории, располагающейся в цокольном этаже, студенты уже расселись по местам и ждали преподавателя. Свободных парт было много, но мне приглянулась одна, в дальнем ряду, где сидела Лила. К ней я и направилась.
Девушка ничем не выдала своего удивления, продолжая читать лекционные записи в тетради.
В эти дни я сама избегала внимания сокурсников, однако с ней хотелось бы пообщаться. Если закрыть глаза и вспомнить взгляд прорицательницы в утро конференции, то становится понятно, что с большой вероятностью она знала, что случится спустя несколько часов. А знаниями нужно делиться.
