Активированный круг вспыхнул сиреневым цветом и образовал мутную переливающуюся стену, бросающую на наши лица зловещий оттенок.
— Мне всегда нравилось, как ты создаешь контуры, — похвалила Лила, слегка приподнимая уголки губ. — Я помню, что поддерживать его сложно, а силы у тебя мало.
— Я выдержу. Рассказывай. Больше всего меня интересует, как много тебе известно и кто еще знает?
— Никто не знает, — грустно ухмыльнулась девушка. — Думаешь, я просто так зовусь лучшей?
— Тогда для чего контур?
— Оставим объяснения на потом. У меня мало времени, — я всем видом выразила готовность слушать. Не знаю, сколько времени у нее, но у меня не так уж и много. И Лила заговорила, быстро выплескивая слова, не давая мне опомниться. Я не была к ним готова. — Демоны уничтожают сами себя, ищут пути для получения нескончаемой энергии. Их цель — не зависеть от человека. Но на этапе поиска альтернативы им нужны люди, сила, жертвы. Ты понимаешь, о чем я. Похищения, украденные амулеты, нечестные сделки. В ход идет все. И я вижу, что единственный, кто может их остановить — это тот демон, что рядом с тобой. Ты должна ему помочь, иначе это никогда не закончится. Все время страдают люди, все время происходит нечто такое, что прикрывает нечистые дела.
— Эл? — неверяще переспросила. — Эл может спасти людей, заключающих контракты? Эл может остановить тех, кто жаждет источника силы?
— Он может, — кивнула Лила. — Он все ближе к ним.
— Почему ты мне решила рассказать? — шок от услышанного пока не вогнал в ступор, а заставил сосредоточиться. Зачем мне вообще все это? Пусть сам разбирается, меня это не касается. Он взялся меня защищать, так и пусть работает.
— Потому что тот, кто стоит во главе, собирает контракты. Очень скоро ты сама удивишься, как много рядом с тобой окажется людей, кто попал во власть сделки. И я тоже.
И что? Контракт не то, чтобы был совсем уж в порядке вещей, но удивления уже ни у кого давно не вызывал.
— Я получила свой дар, заплатив высокую цену подчинения. Видения стали кошмарами. Я вижу, как тот, кто даровал мне силу через контракт, уничтожает людей ради собственной выгоды и забавы, а я ничего не могу сделать. Я вижу, что тебе причинят боль. Я вижу, что однажды сама буду вынуждена пойти против тебя. И не выстою.
Я слушала и не понимала, как быть. В мозгу колотился лишь один вопрос на все: «Что?!»
Что мне делать с этим знанием? Куда идти? Что говорить? Я не хотела всего этого слышать, я не готова принимать никаких решений. Это все не мое, почему я тут очутилась? Я должна была просто жить своей жизнью и идти по стопам мамочки, а вместо этого меня без спросу поставили в центр драматичных событий. Кто бы не запаниковал?
— Лика, я прошу тебя об одном, доверься мне сейчас, — Лила подошла и взяла меня за руки. Высвеченные сиреневым глаза были похожи на пропасть. — Сделай так, как я тебя попрошу. И, возможно, этот ад закончится для всех.
Жертвы, похищения, нечестные сделки. Когда Зарин продал мою душу я, безусловно, задумывалась о масштабах и о том, что пострадала не одна. Драка в кабаке, кража в лавке Шторма, слова Лилы, что пострадавшие есть всегда. Но все путал объявившийся Ри, он-то совершенно не вписывался в схему. Будучи предвзятой по отношению к нему, я подсознательно вину на происходящее скидывала на бывшего маминого любовника, стараясь не замечать несостыковок. Да и поведение Эла не способствовало верным выводам. Он лишь поддакивал моим умозаключениям и не давал пищи для размышлений. Ему так было спокойнее и удобнее. Хотел ли он защитить меня, или я снова пытаюсь проецировать свои эмоции? Демон слишком скрытен. Взять хотя бы произнесенные прямые обвинения, он не среагировал на них, четко следуя своей тактике прикрываться язвительностью.
Капли барабанили по листве над головой и падали вниз, на макушку, за шиворот, на ботинки. Можно было бы защититься от дождя стандартным куполом и не мокнуть, чтобы потом не подхватить простуду. Обычно я так и делала, когда доводилось остаться без крыши в непогоду. Но не в этот раз. В груди разрасталась гигантская дыра от слов прорицательницы, становилось тяжело дышать. Я ловила себя на мысли, что не понимаю, наяву ли все это происходит или мне чудится в бреду. Холодный дождь подтверждал, что бреда нет. И я впервые прогуляла пару.
Я пообещала себе, что никаких поспешных решений принимать не буду, как бы того не просила Лила. Помочь Элу — так просто звучит, а на деле рискнуть жизнью без четкого понимания положительного исхода. Какая красивая цель — остановить человеческие жертвы, помешать преступлению. Если бы я была настолько глупой, что храбрость брала бы верх над страхом, то все было бы красиво. Но мне было дико страшно. Я помнила, какую боль мне причинял Ри, я помнила, как плакала мама. И чтобы снова пойти на нечто подобное мазохизма не хватало.
От того, что я ставила свою жизнь выше других жизней, становилось стыдно. Чувство вины. Во всем виновато оно.
Я заметила Соника, когда тот еще был далеко, он и не прятался, бодро шел к моему дубу и широко улыбался. Рад встрече. А мне бы сквозь землю.
— Если честно, у меня нет настроения поддерживать светские беседы, — сразу предупредила парня, пристроившегося рядом. Его купол накрыл нас двоих.
— Я так и понял, когда увидел тебя в окно. Поэтому пришел исключительно в качестве зонта.
— Соник, как ты думаешь, если я тут стою одна и не ищу компании, что бы это могло значить?
— Что ты колючка и не умеешь просить помощи?
— Что-то вроде того, — сдалась, не желая вступать в спор. Какая разница, что он думает.
Далеко прогремел гром, и молния резанула небо на несколько частей. Дождь усилился. Сокурсник снял с себя свитер, оставаясь в клетчатой рубашке. Я сразу разгадала его замысел и отстранилась, но не тут-то было. Соник, ловко придерживая вещь за воротник, надел его на мою голову и потянул вниз, помогая дрожащим рукам попасть в рукава.
— Нас увидят и подумают не то, — пробубнила под нос, сконфуженная заботой.
— Я не против, — улыбнулся парень.
— Я против, — сойдет за отказ? Или надо более четко?
Воцарилась долгожданная тишина. Мне становилось тепло от одолженной вещи.
— Соник?
— Чего?
— Почему ты пошел в боевые маги?
— Все мальчишки мечтают стать боевиками с детства, потому что они герои.
— А сейчас, когда ты выпускник? Такая же мечта? Быть героем? Зачем?
— Затем, что я так люблю жизнь, что считаю сохранение мира для каждого живого существа — ценнейший клад. Как можно лишать этого? Ради мира стоит бороться.
— Но однажды ты не вернешься с задания.
