не смогла закончить фразу.
— Он сдыхает! Все. Занавес. Финиш. Расходимся! — возле нас оказался Аякс. Он попытался оттащить меня.
— Не трогай меня! — вцепилась в холодную руку Рафаэля. У него больше не было тепла.
— Отойди, Аякс, — из ниоткуда появился Офал. — По-хорошему, предупреждаю. Голос тихий, вежливый, таящий в себе неприкрытую угрозу.
— Что можно сделать? — посмотрела в его светящиеся глаза. Перевела взгляд на Лауру. — Ведь мы раз с тобой смогли ему помочь! Надо попытаться снова!
— Он тогда был сильнее…
— Дай ему свою кровь, — Офал прикоснулся к виску Рафаэля.
— Вампиры не пьют кровь оборотня, — посмотрела на него с недоумением.
— Твоя особенная, — он сверкнул глазами и высунул кончик языка.
Не было времени на раздумья. Надо хвататься за любой шанс. Я разорвала зубами запястье, раскрыла ему губы и стала капать кровью. Вначале никакой реакции не было. Потом его веки дернулись.
Я сосредоточилась на ощущениях, и почувствовала, как стала кровью. Как капаю ему в рот, проникаю внутрь. Добираюсь до сердца. Оно было холодным и почти безжизненным. И оно узнало меня, потянулась в поисках тепла. И я согрела его. Отдавала жар, прогоняя холод. Я окутывала вампира собой.
В какой-то миг, я ощутила себя бескостной субстанцией, проливающейся в него, сплетающейся с ним. Я уже знала что делать, понимала на интуитивном уровне как исцелить. Я нашла его душу, его жизнь, трепетавшую на волоске, и дала ей силы бороться. Прогнать смерть.
Рафаэль уже держал мое запястье руками. Он жадно пил. Глаза его были закрыты. Но я видела его взгляд полный надежды, невысказанных слов, он окутывал меня фиалковой дымкой и не растраченной нежностью.
— Я вам не нужна, — раздался где-то вдалеке голос Лауры.
Сейчас мой мир сосредоточился в нем. А что выходило за пределы нашей вселенной, казалось далеким, пустым, чужим. Сейчас правила не любовь. А нечто намного глубже, сильнее. Что дается как дар свыше, связывает навеки цепями, дарует мгновения нереального единения. Наша сила бурлила в нас, холод и жар превратились в сумасшедший неудержимый тайфун.
Как же хорошо уплыть от реальности. Оказаться в теплом и спокойном оазисе спокойствия. И на глазах у всех, мы были совершенно одни. Никто не мог проникнуть в наш запретный островок счастья.
Возвращение к реальности было медленным. Когда раскрыла глаза, обнаружила себя лежащей на Рафаэле. Слабости не было. Лишь ощущение эйфории. Я поймала себя на том, что глупо улыбаюсь, глядя по сторонам. На недоуменные лица, собравшихся вокруг нас.
Рафаэль все еще лежал с закрытыми глазами. Дыхание его было ровным. Ему больше ничего не угрожало. Я отчетливо слышала биение его сердца. Оно по-прежнему находилось в моих руках.
— Что ты тут устроила?! — Лицо Аякса сейчас для меня выглядело черным пятном. Он словно ворвался в чистую, прозрачную воду и одной фразой испачкал все. — Поехали домой! Сейчас. Уже! — он взял меня за руку и стал поднимать.
— Нет! — попыталась вырвать руку из его клешни.
— Поговорим наедине. Не тут! Моя доброта выходит боком, — он еле сдерживался, лицо перекошено гневом.
— Кажется, она сказала, нет, — я вздрогнула от неожиданности. Спокойный голос Рафаэля, сейчас казался усладой для ушей.
— Ты чего лезешь?! Спасли твою шкуру. Вот и проваливай, — волк зарычал.
— Покинуть это место, полагаю, следует тебе, — вампир сел, и схватив меня за талию притянул к себе.
Я оказалась между ними, один тянет за руку, другой притягивает к себе. Близость его тела придавала сил. Даже сейчас в этот момент, было так хорошо, просто касаться его. Осознавать он жив. Рядом.
— Ты забылся, клыкастый?! Она моя жена! То, что ты слюни пускаешь, дает мне право вызвать тебя. И завершить то, что к сожалению, не успел Дарий, — оборотень еще сильнее дернул меня за руку.
— Ты женился на ней обманным путем, — вампир встал, держа меня еще крепче. — Эмбер — не твоя истинная. Хочешь справедливости. Рискни. И ты получишь ее в полной мере, — затылком я ощущала фиалковый свет, его улыбку.
— Так как ты… ты… не смеешь… у нас законный брак… — Аякс растерялся, и немного ослабил хватку. Вампир воспользовался этим, поднял меня на руки, сделал неуловимый для глаза маневр, и моя рука освободилась.
Осталось багровое пятно, напоминавшее о клешнях мужа.
— Мы это можем оспорить. Нет, мы наверняка это исправим, — он притянул меня к себе и поцеловал в губы, — Спасибо за все.
Вокруг нас царило гробовое молчание. Никто не вмешивался. Все с интересом наблюдали развернувшееся представление.
— Эмбер, — Аякс посмотрел на меня, пытаясь изобразить подобие улыбки. Получалось совсем плохо. — Только я был всегда рядом с тобой. Клыкастый использует тебя. Ты жила со мной ни в чем не нуждаясь. Забудем это недоразумение и поедем домой.
Я уже открыла рот, чтобы возразить. Но, Рафаэль опередил меня.
— Она больше не вернется в твой дом, — окинул взглядом собравшихся, — А теперь мы вынуждены откланяться, — и сжимая меня в руках, бережно и в тоже время сильно, пошел прочь, от злополучной арены.
— Нет! Не позволю! — Аякс в бешенстве кинулся на нас. — Рафаэль выставил руку вперед, и в следующее мгновение волк уже валялся на траве.
Он попытался подняться, собирался вновь кинуться на нас. Но ему преградил дорогу Офал. Он ничего не сказал, только отрицательно покачал головой.
— Это еще далеко не конец, клыкастый! Ты заплатишь за все, — кричал нам вслед, продолжая сидеть на земле. — Она моя жена. И этого тебе не изменить. Я сотру тебя в порошок! Запомни мои слова!
Волк еще что-то кричал вдогонку. Но вскоре его ор, превратился в фоновый шум. Мне было так хорошо и спокойно, впервые за долгое время.
После боя на Лауру неудержимой волной обрушились воспоминания. События поединка пробудили в ней, то, что никогда и не уходило. Оно лишь пряталось в глубинах души вампирши. Куда никому не было входа. Она жила с этой болью с момента своего обращения. Кажется, целую вечность.
Потом к боли примешалась любовь. Лаура так и не смогла познать радости этого чувства. Оно приносило лишь страдания. О том, кто никогда не будет принадлежать ей. И ведь невозможно вытравить Дария из сердца. Кто бы ни был рядом с ней, как бы ни окружал заботой, восхищением, преклонением — это только раздражало.
Но даже со своей неразделенной любовью она научилась существовать. Вот только сейчас впервые в глазах Дария она увидела нечто иное. Словно он заметил ее в первый раз. И этот мимолетный взгляд возродил ее надежду из пепла. Дал ей силу и новую жизнь. Глупая, безумная,
