— Почему? Чтобы он не испугался?
Я слегка пожала плечами.
Леопард издал низкий, кашляющий звук.
Я посмотрела на него, и эти бледные глаза встретились с моими, такие серьезные, и хотя я знала, что за ними скрывается не совсем человеческий разум, выражение в этих глазах было отнюдь не кошачьим. В них читалось слишком много интеллекта, слишком много… личности.
— Что ты собираешься сделать? — спросила я.
Вместо ответа он осторожно, будто боялся испортить улики, направился к телу. Присел рядом с ним и издал рык. Потом поднялся и выглядел… озадаченным, будто не понимал что учуял.
— Что такое, Натаниэль?
Он, молча, посмотрел на меня. Я могла опустить щиты и почувствовать большую часть того, что чувствует он, но после последнего раза не была уверена, что это хорошая идея.
— Хочешь спросить его, не свалился ли Тимми в колодец[11]? — спросил Хортон.
Я нахмурилась.
— Просто ты не должна понимать его лучше, чем я.
— Чуть раньше я прекрасно его понимала, но метафизический контакт получился слишком интенсивным. Поэтому мы и убежали так далеко от вас. Мне нужно лучше себя контролировать.
— Если вам удастся проследить этого монстра до его логова, то нам нужно быть поблизости, — напомнил Эл. — Так что больше не убегайте, о’кей?
— Я не знаю, что это сделало, но знаю, что не хочу оказаться с Натаниэлем посреди всей этой чертовщины без всей полицейской поддержки, которую смогу получить.
Эл улыбнулся:
— Довольно честно. Просто не увлекайтесь больше всей этой экстрасенсорной фигней.
— Постараюсь, — ответила я и повернулась к Натаниэлю, — Ты взял след?
Вместо ответа он отошел от меня и Никки и встал перед Арэсом. Он уставился на высокого, светловолосого мужчину. Я знала, что между ними нет экстрасенсорной связи, но Арэс, кажется, его понял, потому что сказал:
— Он хочет, чтобы я взял его поводок, чтобы мы смогли выслеживать вместе.
— Твои глаза и его нос, — догадалась я.
Арэс кивнул.
Вздохнув, я подошла к Никки, взяла у него поводок и опустилась на колени перед большим леопардом. Я взяла его морду в свои руки и сосредоточенно на него посмотрела, пытаясь «увидеть» самого Натаниэля.
— Я люблю тебя, — прошептала я.
Он затарахтел и потерся о мое лицо так сильно, что я чуть не упала. Я обхватила руками его мохнатую шею и обняла, потом отстранилась и сказала:
— Будь осторожен.
Он прижался к моему плечу и почти идеальным кругом обернулся вокруг моего преклоненного тела, все время мурлыча. Думаю, у леопарда это значило, мол: «Я буду осторожен, ты тоже будь осторожна и я люблю тебя» или может он просто так метил меня. Нарекая «своей», чтобы остальные верживотные знали, а может и то и другое?
Я протянула поводок Арэсу.
— Благодарю за доверие.
— Я доверяю вам обоим.
Он улыбнулся, повернулся и повел Натаниэля к краю поляны, где нашел свежие следы. Натаниэль присел, понюхал землю, оттопыривая губы так, чтобы «попробовать запах на вкус». Никки положил руку мне на плечо.
— Натаниэль справится, Анита.
Я кивнула, потому что не доверяла своему голосу.
Натаниэль снова зарычал, а потом целенаправленно направился к деревьям.
— Думаю, он взял след, — сказала я и пошла вперед рядом с Никки. Эл и Хортон двинулись следом за нами, как и большая часть полиции. Они оставили несколько человек, чтобы те сохраняли место преступления нетронутым; остальные пошли с нами в надежде спасти Кроуфорда, а не похоронить.
Я молилась, чтобы мы подоспели вовремя и Натаниэль не пострадал. Арэс, Никки и я постоянно рисковали на работе. А Натаниэль работал стриптизером. Самая большая опасность, с которой он регулярно сталкивался — это пытающиеся сорвать с него стринги на сцене или преследующие его после выступления чересчур рьяные фанатки. Помогать нам охотиться на чудовище, сожравшее лицо Генри Кроуфорда совсем не подходило под описание работы моего возлюбленного.
Леопард шел на запах, а Арэс, время от времени, находил другие следы: тут сломанная ветка, там смятый мох. Ну вылитый индейский разведчик, что наверно к стати довольно типично для скаут-снайпера, но в темное гор это выглядело нереально круто, особенно со скользящей рядом с ним здоровенной зверюгой. Мы двигались медленно, потому что Арэс пытался выяснить как много зомби, людей или что там, поджидало нас впереди. Я просто хотела, чтобы все это побыстрее уже закончилось. Напряжение между лопаток только усиливалась. Я предложила Элу вызвать спецназ, но мы были у черта на рогах и, технически, у такого малонаселенного пункта его попросту не было. Неофициально они могли запросить помощь у Боулдера, или даже у ФБР Отряда по Освобождению Заложников (ООЗ), но на деле здесь были только мы.
«Я так нервничала потому что здесь Натаниэль?» Может быть, но мне не нравилось не знать что убило Кроуфорда старшего. Если это просто слетевший с катушек человек, тогда еще ничего, но что если это что-то другое? Единственный плотоядный зомби, которого мне довелось выслеживать, едва меня не убил. Но то был абсолютно неорганизованный убийца, устраивающий жуткую резню и почти под чистую обгладывающий тела. Укусы на теле Кроуфорда по сравнению с теми были просто сама аккуратность. «Каким макаром они умудрились похитить сразу двоих мужчин из под самого носа остальной группы?» Сколько вопросов и ни одного ответа, но если найдем сына… если подоспеем вовремя, чтобы успеть спасти Малыша Генри…
Я споткнулась и шлепнулась бы, если бы не подхвативший меня под руку, Никки.
— Ты в порядке? — шепнул он.
Я покачала головой:
— У нас недостаточно информации. Я понятия не имею за чем мы охотимся.
Продолжая держать меня за руку, он прислонился, прошептав:
— Если бы здесь не было Натаниэля, ты была бы в порядке.
Глянув вперед, я разглядела светлые волосы Арэса, почти призрачные поверх темной кожи его куртки. Леопард был скорее массивным участком тени, плывущей рядом с ним под навесом деревьев.
— Дело не только в Натаниэле.
— Тогда в чем? — спросил Никки. Он прислонился ко мне достаточно близко для поцелуя, и я поняла, что хочу это сделать, что мне станет от этого легче. Касаться любого животного из списка моего зверинца, то же, что касаться большого, замечательного, живого комфортного объекта, но, как правило, посреди потенциальной драки я так легко не отвлекаюсь. «Что же меня так беспокоило? Только ли присутствие Натаниэля? Из-за волнения за него, я сделалась такой трусихой?» Нет, чувство меж моих лопаток говорило мне, что дело не только в этом.
