— Есть хочешь? — спросила Зена, наблюдая, как Габриель прилаживает свою сумку и шест к подобающим местам на седле.
— Очень смешно, — ответила Габриель. — Я не в том настроении, чтобы есть овес.
Зена протянула ей маленькую плетёную корзинку, покрытую льняной салфеткой. Когда Габриель приподняла ткань, то обнаружила наложенные доверху сыр, хлеб и фрукты.
— Зена! Ты лучше всех! — У Габриель слюнки потекли от вида содержимого корзинки.
— Ага. Наслаждайся. А я посмотрю, как там наша Десятая Муза. Скоро вернусь.
— Зена, погоди секундочку! А как же Клео? Никаких вестей о ней? — Габриель, чтобы услышать ответ, даже перестала рыться в корзинке.
Воительница не ответила, продолжая шагать.
— У тебя есть план? — крикнула сказительница.
Ответа не последовало.
В другое время Габриель обиделась бы на то, что опять осталась не посвящённой в «план». Но только не теперь: полная корзинка завтрака была вполне приличной компенсацией за немногословность воительницы. Бард с наслаждением откусила хлеба.
Зена очень быстро вернулась.
— Всё готово. Ты не откажешься снова ехать в повозке с Сафо? — спросила Зена, садясь на Арго.
Сказительницу не удивила эта просьба, поэтому она в знак согласия кивнула головой: ответить с полным ртом не было никакой возможности. Продолжая жевать, Габриель отошла от Зены и взобралась в задок повозки Сафо. Поэтесса улыбнулась ей и взяла апельсин.
С кличем Зены «йах!» и звуками скрипа деревянных колес, труппа покинула Аркарну и направилась к Афинам — конечному месту назначения.
День за днем, мой путь лежит,
Предо мной дорога долгая,
И ночь за днём, мой путь лежит,
Истории, что нас свели друг с другом…
— пела Сафо, когда колонна выехала на дорогу, ведущую прочь от Аркарны.
Лишь день, лишь ночь, лишь миг,
И мечта, в которую стоить поверить.
По суше или по морю —
Пути наших странствий,
Этот день закончится вместе
С историями, которые останутся навечно.
— Это прекрасно! — прошептала Габриель, наблюдая за поэтессой, играющей на лире.
— Спасибо, — улыбнулась Сафо.
Габриель уже не в первый раз — и, хотелось бы надеяться, не в последний — отметила, какая красивая у поэтессы улыбка.
— Я написала это прошлой ночью. Эти строки напоминают мне о тебе, Габриель.
Бард изогнула брови.
— Когда бы я ни пела это, я буду думать о тебе и о той истории, которую ты нам рассказывала.
Габриель посмотрела на почти пустую корзинку и покраснела.
— Ты так и не досказала её до конца, — пожаловалась Сафо. — Я не знаю, будет ли у нас время в Афинах. Почему бы тебе не продолжить прямо сейчас?
— А как же остальные?
— Не волнуйся за них, они услышат окончание. И не забудь, что твоя подруга Королева Воинов заявляет, что уже догадалась насчет окончания рассказа.
— Ах да, точно, — хохотнула Габриель, протягивая Сафо кусок сыра и хлеба.
— Я не удивлюсь, если она окажется права.
— Знаешь, что… Я доскажу историю, если ты сначала ответишь на мой вопрос.
— Идёт.
— Что ты собираешься делать после Афин? — спросила Габриель, глядя прямо в глаза Сафо.
— Я не знаю, Габриель. Это зависит от того, чем закончится история. Если я ничего не путаю, Крот почти добрался до своей возлюбленной, но ему помешала одна очень настырная Кошка.
— Хм-м… — задумалась сказительница. — По-моему, ты права. Ты точно хочешь услышать эту историю до конца?
— Совершенно уверена. Я готова, — тихо ответила Сафо.
— Так, на чем я остановилась? Ах да.
Крот был близок к тому, чтобы им перекусила хитрая Кошка, настаивающая на том, что жизнь — это игра, сон… и еда!
«Кошка улыбнулась. Привыкшая к тому, что животные обычно сдавались, будучи пойманными, Кошка обрадовалась оказанному сопротивлению. Она подкралась, сузив глаза. В отчаянии оглянувшись, Крот увидел вывешенные на просушку белые рубашки и простыни, волнами раскачивающиеся на ветру. Когда Кошка прыгнула, Крот тоже прыгнул вперёд, уцепившись за рукав рубашки. Тонкая веревка покачнулась, деревянные скрепки не выдержали, рубашка полетела на землю, с головой накрывая крота. Кошка прыгнула сверху. Запертая в клетке Сова открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как что-то белое свалилось на Крота, а Кошка запрыгнула поверх всего этого.
— Я знала, что ты придёшь, — прошептала Сова. — Я знала, что ты отыщешь меня.
Крот боролся изо всех сил, а Кошка орудовала когтями, так что скоро они двое настолько запутались в белье, что не могли пошевелиться. Кошка была более проворной и быстрой, поэтому смогла выбраться из перекрученной рубашки. И хотя Крот понимал, что конец близок, он не собирался сдаваться. Он встал, перевел дыхание и сказал:
— В жизни есть большее…
Кошка прищурилась и выпустила когти. Внезапно клетка с Совой качнулась и затряслась, а снизу раздалось ворчание. Сова замерла неподвижно, словно статуя, а потом дверца клетки раскрылась. Неожиданная белая вспышка привлекла внимание Крота и Кошки. Посмотрев наверх, они увидели Сову, поднимающуюся в лунное небо и покачивающуюся на легком ветерке.
На несколько мгновений это отвлекло Кошку, и у Крота появилась возможность бежать. Перепуганный, он с дикими криками ринулся к поленнице. Ровная стопка бревен раскатилась, и на двор обрушился каскад маленьких бревен, прогрохотавших по земле. Крот дернулся назад, балансируя на бревне, перепрыгивая с одного на другое, молотя руками в воздухе.
Кошка попыталась прыгнуть в сторону, но бревна катились и трещали повсюду, путаясь у неё под ногами и попадая ей по бокам. Потеряв равновесие, Кошка сделала несколько неуверенных шагов и побежала прочь. Беспорядочно перебираясь с одного бревна на другое, Крот наконец добрался до холодных камней и смог передохнуть. Качая головой, он сел наземь, а Сова спланировала к земле.
— Беги! — крикнула она, и её отнесло ветром.
Оглянувшись, Крот увидел яркие и яростные глаза Кошки, выбирающейся из-за бревен. Ему было не скрыться. Кошка снова подкралась к нему, а потом неожиданно зашипела, вздыбив черную шерсть. Быстрая тень промелькнула над Кротом и обрушилась на голову Кошки. Крот обнаружил, что его защищали плечи Волка.
Волк обнажил зубы в страшном оскале. Глаза Кошки стали величиной с блюдца, и когда Волк идущим из самого нутра голосом хихикнул, Кошку как ветром сдуло. В ночном небе Сова спланировала ниже. В её золотых глазах засияли слёзы. Сова продиралась через порывы встречного ветра, думая, что её Крот оказался в страшной опасности перед лицом Волка. Распластанными крыльями она оперлась на сильные порывы ветра и спикировала на волка, отчаявшись спасти своего возлюбленного. Но когда она ринулась вниз с выпущенными когтями, Крот взмахами рук отогнал её, и она свечой взмыла в воздух.
