— А разве она не сбежала вместе с тобой?
— Нет, — соврал я. — Ты сейчас где? С ее родителями?
— Я с ее отцом в Брюсселе. Должен тебе сказать, над ним тут дико потешаются.
— Так она не позвонила сюда? У нас по нескольким каналам крутили интервью с ее отцом.
— Здесь тоже. Все думают, что она сбежала с тобой, но никто не знает твоего имени. Тебя продолжают именовать «американским парнем».
Пока я говорил, в комнату вошла Мерилл. У нее в руках я заметил шкатулку с драгоценностями Талии. Эту шкатулку Талия везде носила с собой. Значит, она куда-то отлучилась и должна вернуться.
В руках у Мерилл я заметил и другой предмет.
— Джек, а ты сейчас дома?
— Дома. Но ее здесь нет. Честно, Трэвис. Я не знаю, где она.
Второй предмет тоже был старинным, как и шкатулка. Чем-то он напоминал большое вытянутое яйцо, но с заостренным концом. Прежде я никогда не видел такой штуки, но сразу понял, что это.
Веретено.
— Трэвис, извини, мне нужно идти. Я тебе потом позвоню, — сказал я и закончил разговор.
Я вернулся в кухню. Туда же пошла и Мерилл, еся шкатулку и веретено.
— Она не звонила домой, — сказал я родителям. — Наверное, ее похитили.
— Похитили? — удивилась мама. — Это невозможно. Я проверила окна. Стекла целы. Талия даже не пыталась открыть окно. А на всех дверях у нас стоит сигнализация.
— Ведьме не надо разбивать окно, а если она и разобьет, то мгновенно все исправит.
— Ведьме? — удивилась Мерилл.
— Да. Ее отец и вся его «королевская рать» не смогут найти Талию. Нам надо отправляться в Эфразию.
ТАЛИЯ
Когда я проснулась, вокруг было светло и пусто. Я лежала на матрасе, но не на резиновом, наполненном воздухом. Я провела ладонью по грубой ткани матраса (простыней не было) и слегка укололась. Нет, не веретеном. Это был острый черенок маленького перышка. Матрас был набит перьями!
Я выглянула из окна. Поначалу я видела лишь голубое небо и большой каштан, затенявший траву. Постепенно глаза привыкли к свету, и я стала различать другие предметы: куст остролиста, свисавшую соломенную крышу хижины. Вдалеке, внизу, я увидела знакомый шпиль замка.
Я вернулась домой! Я в Эфразии!
ДЖЕК
— В Эфразию? — переспросила мама.
— Ну да. На самом деле, она не из Бельгии, а из Эфразии.
Я вспомнил слова Талии о «самом высоком в Эфразии холме», где стояла крестьянская хижина.
— Но Талия никак не могла вернуться в Европу, — скептически поморщилась мама. — Даже если бы она среди ночи выскользнула из дому — так быстро ей туда не попасть.
Родители до сих пор отказывались верить в разные волшебные штучки.
— Для вас это прозвучит полным безумием, но можно вернуться в Эфразию и не на самолете, — сказал я.
— Джек, нам сейчас не до сказок, — нахмурился отец.
Я чувствовал себя полнейшим идиотом, выкладывая им свою версию. Скорее всего, Мальволия провела принцессу через какой-то магический портал. Конечно, это даже не идиотизм. Это смахивало на полное сумасшествие.
Но тогда таким же сумасшествием можно назвать и трехсотлетний сон принцессы, и ее пробуждение от поцелуя оболтуса вроде меня. Значит, в нашем мире иногда происходят безумные вещи.
Увы, только не для моего отца. И все же, если я рассчитываю на его помощь, нужно набраться терпения и убедить его, что Мальволия похитила принцессу.
— Вчера, когда мы гуляли по «Фейрчайлду», Талия потеряла сознание. Я подумал, это от солнца или от множества впечатлений. Но она сказала, что злая ведьма утащила ее в Эфразию. Я тогда тоже не поверил и приписал все обмороку и галлюцинациям. А теперь Талия исчезла, и я виноват, что вчера ей не поверил.
— Джек. — Мама положила мне руку на плечо (я не помню, когда она это делала в последний раз). — Нужно внимательно осмотреть ближайшие к дому места. Без машины она не могла далеко уйти. Но если мы ее не найдем, тебе придется смириться с фактом, что Талия вновь сбежала.
— Она никуда не убегала, — возразил я. — И не собиралась убегать, иначе захватила бы свои драгоценности. А вот эта штука, — я показал на веретено, — вообще не ее. Вот лучшее доказательство того, что у нас побывала ведьма.
За разговорами мы не заметили, как Мерилл притащила в кухню свой ноутбук и уселась что-то выискивать в Интернете.
— Эй, смотрите, что я нашла! — крикнула сестра, показывая на страницу из Википедии.
— Не сейчас, Мерилл, — отмахнулся отец.
Он внимательно разглядывал одно из ожерелий Талии.
— Тогда хотя бы послушайте! «В конце своей жизни Карло Маратти подвергался насмешкам за утверждение, что он был учителем рисования у принцессы Талии Эфразийской. Современники Маратти знали: Эфразия — плод его больного воображения. Вскоре художник полностью потерял память...» Слышали? Это учитель рисования Талии. Она мне про него рассказывала.
— Ничего не понимаю, — пробормотал отец, разглядывая на свет сапфиры ожерелья.
— Карло Маратти умер в тысяча семьсот тринадцатом году. Здесь написано. Это значит, папочка, что Джек говорит правду. Талия действительно родилась в семнадцатом веке. И она — настоящая принцесса. Если бы ты поговорил с нею, ты бы это сразу понял.
Отец посмотрел на монитор ноутбука, потом снова на ожерелье и сказал, обращаясь к матери:
— Дана, нам придется поверить нашему парню.
— Почему? — даже удивился я.
— Почему? — следом повторила мать.
— Я не думаю, что Джек вел бы себя так самоуверенно, если бы все это было полной выдумкой. Я бы и сам не прочь взглянуть на то местечко.
— Какое местечко? — спросила мать.
— На Эфразию. Островок старины. Звучит просто восхитительно.
— Так ты действительно мне веришь?
На какое-то время я даже забыл, до чего расстроен исчезновением Талии. Хорошо, отец не знал, что в статьи Википедии каждый может вписать любую небылицу. Я не удивился бы, если Мерилл этим и занималась.
— Но ты же веришь своим словам? — спросил отец.
— Да. Талия говорила, что Мальволия грозилась забрать ее в свой дом. А дом стоит на самом высоком холме Эфразии.
— Но почему мы не можем просто позвонить ее родителям и сказать, чтобы проверили этот дом на холме? — недоумевала мама.
Я вспомнил опустевший надувной матрас, подушку, еще сохранявшую впадину от головы Талии. Наконец, я вспомнил про ведьмино веретено.
— Возможно, мне придется... опять ее спасать, — сказал я.
ТАЛИЯ
