прижимаясь ближе. — Хочу до конца…
Меня как заклинанием бодрости шарахнули. Сердце забилось, как сумасшедшее, тело бросило в жар, а глаза распахнулись и уставились в темноту, захватившую комнату.
— Останься со мной, Саманта, — сонно попросил Корвус и моментально вырубился, а вот с меня сон как рукой сняло.
Я вздохнула и провела кончиками пальцев по его колючей от щетины щеке.
Столичный инквизитор, который мотается по всему королевству в поисках тех, кому светлый ковен вынес приговор, и черная ведьма из сонного Доротивилля. Такая себе парочка, если честно.
Никто не позволит нам быть вместе. Ни светлый, ни темный ковены.
Эти отношения в глазах магического сообщества противоестественны и значит все, что нам остается, — это с грустью вспоминать эту ночь и благодарить богов за то, что они нам ее позволили.
Я осторожно выбралась из теплых объятий Корвуса. Светлый недовольно нахмурился, проворчал что-то неразборчивое во сне и попытался вновь подмять мое тело под себя, но я быстро подсунула вместо себя подушку, еще хранившую тепло и запах.
Быстро одевшись, я схватила метлу и дала себе ровно одну минутку, чтобы полюбоваться спящим Корвусом Кеем.
— Я буду всегда помнить об этой ночи, колдун, — шепотом попрощалась я, неслышно покинула квартиру и полетела в Доротивилль.
Никто не видел слез черной ведьмы.
Ведь мы не влюбляемся. Это лишь сказки.
И мы не плачем. Это все ветер.
Просто ветер…
Прошел месяц.
Бригада рабочих, выписанных аж из самой столицы, на деньги светлого ковена заново отстраивала мой дом. Я временно обитала в единственной приличной комнате «у Мо», продолжала сеять панику, варить зелья и играть на нервах мэра Гудворда, вечерами старательно игнорируя тоскующее по Корвусу Кею сердце.
Розетта добилась от темного ковена ответа и по результатам проверки своих способностей выяснила, что темный дар у нее таки имеется.
Пусть слабый, пусть неокрепший, да и возраст для обучения не очень подходящий, но моя помощница была полна решимости растить черную искорку внутри себя и ее железобетонной верой в свои силы можно было заколачивать сваи моста, который решили сделать на городской набережной.
И только одно меня смущало. Тоска во взгляде Розетты. Очень хорошо знакомая мне тоска.
В итоге я не выдержала, поймала помощницу и насильно увела в свое любимое кафе на веранду.
— Рассказывай, — велела я, ложечкой помешивая черный, как и мое настроение кофе.
— Что рассказывать? — потупилась девушка.
— Правду, — сказала я и наставила на нее ложечку. — Признавайся, дело в Федоре?
Розетта вздрогнула, словно пойманная на преступлении шестилетка, и уставилась на меня перепуганными глазенками.
— Как вы догадались?!
— Ну дурное дело не хитрое, — фыркнула я, делая глоток и возвращая чашку на блюдце. — Розетта, я все понимаю, поверь. Ты молода и неопытна, он харизматичный престарелый мерзавец, но эта связь обречена.
Помощница открыла рот и выпучила на меня свои бездонные глаза.
— Не-не-не-не-не, — поспешно протараторила она. — Нет, все не так. Мы с Федором, как бы это сказать… Мы родственные души!
— Розетта, — строго посмотрела я девушку, — у него семья и дети. Чувства чувствами, но уводить мужика из семьи — это мерзко.
— Нет!
— Да, Розетта, — попыталась надавить я. — Понимаю, тебе больно и совсем не хочется его отпускать, но… — Я вздохнула, в который раз вспомнив Корвуса Кея, и закончила:
— Не у всякой влюбленности есть шанс перерасти в нечто большее.
— Да замолчите же! — внезапно рявкнула разозлившаяся Розетта и стукнула кулаком по столешнице.
Каюсь, я ожидала чего угодно — истерики, слез, отрицания, но никак не того, что на меня будут смотреть, как на конченную идиотку.
— Вы все не так поняли, — сказала взбешенная девушка. — Мы с Федей родственные души. Не в платоническом смысле, а в творческом.
Так… Кажется, настал мой черед удивленно хлопать ресницами.
— Поясни.
Розетта подалась вперед, оперлась руками о столик и жестко припечатала:
— Никакой любви и секса. Мы с Федей пишем книгу.
— Что, прости, делаете? — не поверила я.
***
— Что, прости, делаете? — не поверила я.
— Мы пишем книгу, — буркнула Розетта, теряя запал и откидываясь на спинку стула.
— Книгу? — повторила я, закрыла рот рукой, стараясь сдержать рвущийся изнутри смех, но не сумела.
— И вот зря вы смеетесь, — буркнула Розетта, как-то разом скуксившись и напомнив защищающегося ежика. — У нас все замечательно получается. Скоро допишем до первого поцелуя.
— Да-да, прости, Розетта, — все еще хохоча, как безумная, с трудом выдавила я и промокнула салфеткой выступившие от веселья слезы. — Просто это так неожиданно. Ты. Демон. Книга…
Тут я снова сорвалась в истеричный хохот.
— Все, все! — заверила я помощницу, взяла себя в руки и с улыбкой добавила: — Теперь я точно переварила эту новость и желаю подробностей… Как вас угораздило-то?!
Розетта слегка оттаяла и принялась рассказывать.
— Вы же помните ту ночь, когда у вас было свидание, а Федечка попросил принести ему продолжение цикла?
— Такое забудешь!
— Так вот, Федечка очень скучал в подвале и от скуки начал сам додумывать сюжет книги, потом рассказал мне и… у него получилось даже лучше, чем у автора! А потом мы начали придумывать вместе и поняли, что это жутко весело.
Вот только в ту ночь я разорвала круг и выпустила демона. Федечка послушно скрутил Зака и вернулся домой, в ад, где его встретила жена, дети и уже отчаявшийся повелитель.
Демон зажил свою прежнюю жизнь, но мысль о книгах его не отпускала. И тогда Федечка решил связаться с Розеттой. Вселился в какого-то мелкого зверька, разыскал огарок светлой свечи, что держала его в подвале, и подкинул моей помощнице. А дальше оно как-то все сама пошло-поехало…
— Мы уже нашли адреса всех столичных редакторов, — делилась планами Розетта. — Надеемся успеть закончить черновик за ближайший месяц, чтобы к тому моменту, как я поеду в ковен на учебу, у нас был вычитанный материал. Изначально планировали уложиться в один том, но скорее всего получится пять. Федя хочет замахнуться на семикнижие, но я сомневаюсь, что нам хватит сюжетной линии. Хочу ввести дополнительного персонажа, но этот упрямый демон уперся рогами… Вчера едва не поссорились!
Выговорившись, Розетта убежала по делам, а я допила кофе и начала собираться домой.
Ну, Федор, ну, молодец!
Сразу видно мужик. Вижу цель, не вижу препятствий.
Чувствую, что годик-другой и наш библиотекарь с пеной у рта будет рекомендовать чудо-бестселлер за авторством моей помощницы и ее соавтора-демона.
В приподнятом настроении я вернулась в таверну «у Мо», привычно кивнула грустному хозяину, после новости о моем проживании здесь лишившегося большей части завсегдатаев, поднялась наверх.
Толкнула
