изображение замельтешило, горгулья явно добралась до окошка, ведущего к розам, и мы снова услышали:
— Эй, дифтенки, надо ноталиусу лот освободить. Он обесял больсе не клитять.
А через пару минут мы уже выслушивали от помятого, ошеломленного, но не сломленного гоблина историю произошедшего.
Оказывается, он сидел в трактире. Вдруг туда заявились немолодой некромант и картавая нечисть и предложили ему контракт на несколько лет в другой стране, работать на амазонок. Он им, конечно же, не поверил. Все знают, что амазонки — это вымышленный народ и их не существует.
Тут крайне оскорбилась сидевшая за соседним столом красивая наемница непонятной расы со слегка оливковой кожей. Слово за слово. Она пыталась убедить, что риат Нольк неправ относительно амазонок. Ее поддержал ее приятель, наемник-орк.
В общем, дело дошло до рукоприкладства, и пришлось ему от них спасаться бегством. Бежал он, бежал и случайно оказался рядом с кладбищем. Туда и свернул. А там зомби. Средь бела дня! Возмутительная беспечность городских властей, на которых он еще подаст жалобу. И не только зомби были, но еще и упыри.
И вдруг снова заявился давешний некромант. Нежить он всю упокоил. Не сразу, конечно, кладбище оказалось неустойчивое, и из-под земли все время новые руки вылазили. А когда всех упокоили, розовая горгулья взлетела на плечи статуи на одном из склепов, где он и пытался пересидеть творящийся ужас. И снова стала ему говорить, что он должен поехать работать к амазонкам. И что его уже выбрали. И деваться ему некуда.
Молодой риат Нольк был несогласен. Очень даже попытался куда-то деться, потому что в его планах было заменить престарелого прадеда, тоже риата Нолька, городского нотариуса Берриуса последние несколько сотен лет…
А дальше снова заявились давешние наемник и наемница… И вот он уже тут, лежит на ковре в чужом доме. И его чуть не сожрали хищные цветы, которые на самом-то деле — настоящая нечисть. А розовая крылатая нечисть уговорила цветы его не жрать. Но пришлось полежать связанным и с заткнутым ртом. И ему обещали в качестве компенсации пеликальни, чтобы успокоить нервы и привести здоровье в норму.
И все бы ничего, но в его планы не входит отправляться ни к вымышленным амазонкам — работать нотариусом у их королевы, ни к эльфам за обещанными пеликальни, которые невозможно купить нигде, кроме как у этого народа и только на их землях.
Зараза в нужных местах поддакивала и периодически успокаивающе гладила беднягу гоблина по голове.
— Амазонки существуют. Я случайно их нашла. У нас с ними договор о дружбе и сотрудничестве. Я их представитель на всех других землях. И королеве Рогнеде действительно нужен нотариус. И она действительно платит честно и весьма неплохо. Та наемница — ее подданная, амазонка. Один момент: у амазонок форма правления — абсолютная монархия. Уклад — матриархат. Вас наверняка захотят женить. И будут пытаться взять в гарем, — сказала я, глядя в зеркальце.
Вздохнула, призвала волшебную палочку и продемонстрировала ее.
Гоблин моргнул. И пока не успел возразить или опомниться, я завершила:
— А еще я вождь племени орков. Тот наемник — из моего племени. — И я снова продемонстрировала, но уже топорик вождя. — Я говорю истинную правду. Слово феи!
Гоблин притих. Осмыслил. И совершенно иным тоном, крайне деловым и собранным, заявил:
— Контракт на ближайшие пятьдесят лет. Дальше обсудим. Я буду единственным в городе нотариусом. Оклад согласно тарифам гильдии нотариусов. Вознаграждение от сделок также по тарифной сетке. Премиальные по договоренности и по ситуациям. Мне понадобятся личные вещи, помещения под жилье и под контору и, само собой, моя печать. Никаких гаремов. Возможно, соглашусь на одну жену по обоюдной симпатии и с заключением брачного договора. В случае развода детей делим в их интересах и планах на жизнь, и последует выплата алиментов соответствующей стороне.
— Идет! Сейчас я с мужем прибуду. Мы пока в степях у моего племени.
— Муж огненный дракон, насколько я вижу? — уточнил нотариус.
— Верно, — подтвердил Ирден.
— Фея из рода некромантов. Она же вождь племени орков. Ее ручная нечисть — горгулья. Еще одна нечисть — охранные розы. Муж — дракон. В приятельницах — королева амазонок.
Я криво улыбнулась и пожала плечами.
— Как удачно я заехал в Берриус, — задумчиво протянул он. — Это даже интереснее, чем сменить прадеда на его бессменной должности. Давайте, риата фея, побыстрее. Я устал лежать на вашем ковре.
— Зараза, развяжи, пожалуйста, нашего гостя, — попросила я.
— Иссе тиво! Сами лазвязете. А у меня лапки. Слусай, ноталиус, а хотес, мы с тобой скусаем олеськи, пока здем мою феетьку?
— Да.
— Нет! Никаких орешков! — крикнула я.
— Задиня! Фу такой быть, — захихикала за пределами зеркальца горгулья. — Не бойся, гоблинь. Я тебя сейтяс толтиком угосю, лаз ты согласился с нами лаботать. Мы своих всех любим и балуем всякими вкуснясками.
Спустя некоторое время, когда мы по-быстрому уладили все дела в степи и попрощались, я наблюдала картину того, как приручают гоблинов.
Их ловят. Связывают. Укладывают на ковер. И с вилочки кормят шоколадным тортом, при этом рассказывая всякие интересные истории.
— … неужели сама? — вполне мирно уточнил риат Нольк-младший.
Это мы тихонько вышли из портала в коридоре и заглянули в гостиную.
— Сяма! Все сяма! Зубик даю! Задний левый. Пледставляесь? А они как побезяли в лазные столоны! И я плямо ластелялась, кого пелвого хватать. Но я зе сюстлая. Всех поймаля. Они у меня — во! — продемонстрировала Зараза крепко сжатый кулачок задней левой лапы. — Отклывай лот и зюй толтик.
Я зажала рот ладонью, удерживая смех, и подняла голову, чтобы взглянуть на Ирдена.
Он стоял за моей спиной, навьюченный сумками и свертками, которые орки передали своим родным, моим следопытам. Волилек с Алкестой остались в степи. Но я видела, что они отправили вестников. Значит, сейчас у дома уже наверняка пасутся их напарники. Кто-нибудь из орков и Амалия.
Дракон стоял, тоже с трудом сдерживая смех. Не каждый день такое увидишь.
— Ну воть. Молодесь, все скусял. А говолил, сьто не хотесь. От меня иссе никто голоднымь не уходиль.
— Да я и не ухожу. Я лежу.
— Нитиво, сейтяс моя феетька плидет и тебя отплавит к амазонькам.
— Мне нужны мои вещи! Там обувь и верхняя одежда. Багаж остался в комнате.
— Ой, да блось ты, Лента́ль. У амазонек, знаесь, какое солныско? Залко отень. Там все ходять тють ли не голенькие. Затем тебе ботиньки и пальто?
— Я не стану ходить голым! Я нотариус, а не… не…
— Не налозьник
