-Как дела у Степана? Вы его очень подбодрили, но что на самом деле с ним?
-Ну,- доктор поскреб свою бороду указательным пальцем, - все зависит от него. Но сразу скажу - этот перелом бедра так просто ему не дастся. Лечение долгое и по-хорошему дорогое. Плюс не забудьте, леди- внимательный взгляд красных усталых глаз,- питание улучшенное.Молоко, творог, сыр.И никакой физической нагрузки в первые месяцы.
-Хорошо,- улыбнулась я,- никакой нагрузки и только лучшие лекарства.
Это было проще сказать, чем сделать. Но мы старались. Я никого не послушалась, отвезла свою цепочку, что осталась от мамы в ломбард, а на вырученные деньги привезла своим погорельцам одежды, дополнительных одеял, запасла круп на всех нас. Пострадавших в деревне было много, а потому ждать помощи от кого-то со стороны не приходилось.
Степан хмурился, потому что не привык быть обузой всем, к тому же он прекрасно понял, кто занимался материальными делами все это время. Однажды отодвинул тарелку со щами, сказавшись сытым, а потом и вовсе повернулся на бок и прикрыл глаза.
-Как это сытый?- возмутилась я, едва не подпрыгнув от досады на месте,- ничего подобного! Доктор что сказал? Чем лучше питание, тем быстрее выздоровление.
Олёнка пошла доить коров, Марфа тоже суетилась во дворе, а готовка, дети и Степан сегодня были под моим присмотром.
-Барышня, да я отлежусь, и все в порядке будет, вот увидите!
-Непременно увижу, - соглашалась я с ним, словно с малым ребенком, одновременно пододвигая тарелку,-
и чем скорее наберетесь сил, тем скорее поправитесь. Так дни и шли, пока не стало понятно, что вырученные деньги (это я-то рассчитывала на них еще и дом для Лисовых поставить?) таяли, хоть и не быстро.
Однажды я пришла к доктору за очередной порцией лекарств для нашего большого. Иван Кузьмич регулярно ездил в город, а заодно захватывал нам то, что считал необходимым для Степана. Я была ему за это благодарна - ведь мне не нужно было трястись на лошади почти половину дня туда, а потом обратно.
-Иван Кузьмич, спасибо вам большое,- поблагодарила я мужчину, а у самой в голове вертелась одна мысль.
Что же делать, ведь нам нужны деньги?
Я уже давно не отделяла ни местных Лисовых, не своей подруги-служанки, а потому чувствовала себя ответственной за них. Наверное, это передается по наследству. Папа всегда заботился о своих слугах, в своём доме. Так и у меня само собой сформировалось чувство ответственности за близких мне людей, особенно маленькую Ксюшу или двойню мальчишек Олёнки.
Как мы все переживём зиму?
-Да что вы, леди, - улыбка мужчины, которому на вид дашь лет пятьдесят, кажется, была искренней, - вы и сама печётесь о больном, как о родном. А ведь, кажется, родства-то у вас нет вовсе, простите меня за любопытство.
-Нет,- согласилась я, да и не было в этом никакой тайны,- но они очень близкие для Марфы люди, а значит и для меня. И плохого ничего мы от них не видели.
-Я понял, - кивнул доктор какой-то одному ему понятной мысли и грустно улыбнулся, - вы просто хотите взвалить на себе решение чужих проблем. Я ведь прав, леди?
-Правы, только они мне не чужие.
-Ну, тут я, наверное, не так выразился, простите меня. Устал, понимаете ли, - он потер руками выбеленные сединой виски, - кроме раненых сегодня у одной женщины роды были. Распереживалась от пожарищ, вот и вышло так.
-Да уж, - только им могла добавить я, собираясь духом.
Мне нужно было спросить что-то очень важное, из-за этого не спалось уже какую ночь. Но каждый из нас должен сделать шаг, который во многом определит его жизнь. Примешь ли ты то, что на тебя свалилось или попытаешься что-то наладить, как-то облегчить существование рядом находящихся с тобой людей.
-Скажите,- находиться в кабинете врача еще дольше, можно было бы считать это неприличны и пришлось решиться,- нет ли где работы для меня?
Он внимательно посмотрел на меня, положив локти на стол, одновременно натирая фланелевой тряпочкой круглые стёкла очков.
-Знаете, я все понимаю, вы не думайте, что старый или выжил из ума, - он убрал тряпочку в футляр для очков, а потом нахмурился,- обещаю, что-нибудь найду. Вы смелая, а это в женщинах вашего положения нынче редко.
-Моего положения?- вот теперь я нахмурилась, не понимая, о чем он говорит.
Иван Кузьмич как все приличные эскулапы был несколько странен, что не мешало ему пользоваться уважением у нас и в соседних деревнях тоже. Этакий образец порядочности интеллигентного разлива нашей местности. Вот только понять его иногда удавалось с трудом. То латинскую фразу скажет, и уйдет, а ты думай, то ли стих из книги прочитал, то ли про чьи-то болячки рассказал.
-Я хотел сказать, леди Ярослава, что брать ответственность это удел смельчаков, а такую - инвалида и троих детей-тем более.
-Да не одна я, Иван Кузьмич, со мной Марфа и Олёнка. Ну, так что, поможете?- переспросила я, засобиравшись домой.
-Постараюсь, - заверил меня мужчина и я ушла.
Наступил август, принёсший с собой падение температуры, то есть долгожданное похолодание. Детки стали веселее, не надо было их бесконечно загонять домой, боясь перегрева на солнышке, сено почти запасено на зиму, плюс начался сбор урожая.
Вот таким теплым вечерком к нам постучался Иван Кузьмич, проверил лежачего Степана ,а только после отозвал меня в сторонку.
Я обрадовалась, а сердце замерло. Неужели это и есть то, о чем я просила.
-Скажите, а какое у вас образование?
-Домашнее, мне учителей приглашали,- призналась я впервые, ведь до этого момента о подобном проговаривала только про себя, не вслух.- А еще и два года института благородных девиц. У меня и документы на это имеются. А что такое?
-Городской аптекарь, весьма солидный человек со средствами хочет нанять для своего сына учительницу.
-Учительницу или гувернантку?- переспросила я, переходя на шёпот, и у меня все оборвалось.
Нам очень нужны были деньги, но мысль о том, что мне придется на какое-то время расстаться с Ксюшей была ужасной. Я подозревала, да и просто предчувствовала, что работа и постоянное нахождение рядом со своим маленьким сокровищем - это совершенно разные вещи, но когда пришло время....Сердце словно оборвалось и тоска как серый туман стала заполнять его..Но ведь нужно искать выход, нужно помогать, содержать эту большую (по моим меркам, конечно семью).
А еще дети, их у нас на трое плюс пока совершенно больной и беспомощный взрослый человек.
Я пришла домой и скрепя сердце поставила всех в известность, не рыдая и не делая из этого трагедию. Это мои люди, моя семья, если так угодно, а потому я просто обязана о них заботиться. Конечно, все были против, но, несмотря на возражения, думаю, что каждый понимал- в нашей ситуации это был хоть какой-то выход. Сгорело имущество, сгорели деньги, пострадал скот, а впереди зима, которая длится совсем не месяц не два, а еще Степан, лишенный сил и от этого чувствующий себя иждивенцем на трёх женщинах.
