Это потом, ночью я лежала и молча давилась слезами, прижимая к себе сонную Ксюшу. Мне не хотелось тревожить Марфу, вызывать в ней хоть каплю вины, поэтому собственной ладонью зажала рот, а слёзы все текли и текли...
На другое утро я уехала, вскочив на коня, и уже во второй половине дня была на месте. Конечно, знатной даме полагается подъехать в карете или экипаже, непременно с кучером. Но если ты планируешь занять место учительницы, то сойдёт и пешком, в крайнем случае, на коне, как я. На мой взгляд, это некрасиво - приезжать на собеседование, одетой по-походному, поэтому прямо в лесу переоделась и уже в платье въехала в город.
Двухэтажное здание, этот дом, принадлежавший семье известного на всю округу аптекаря, я узнала сразу. Светло-серое, с побеленными окошечками , оно говорило само за себя, что тут занимаются медициной и ничем другим.
Звякнул колокольчик, когда я проходила сквозь стеклянные двери. Всё казалось таким лёгким, не массивным, что я поневоле сравнила с родным домом. И пусть конкретно в этом не было ничего общего, но красивые солидные аптеки я видела и у нас, конечно же.
-Что Вам угодно, леди? - Произнёс седовласый мужчина за прилавком. На вид ему можно было дать лет пятьдесят пять-шестьдесят. Округлый живот и полное лицо нисколько не портили добродушного человека, по крайней мере, таким он мне показался с самого первого взгляда.
-Добрый день, я бы хотела увидеть хозяина этой аптеки, господина Марлена Радкевича, - поздоровалась я в ответ и слегка улыбнулась. Всё как положено, ни больше, ни меньше.
-Это я, а вы кто, леди? - Мужчина достал из кармашка круглые очки, ловко протер их носовым платочком, и водрузил на нос, -. Мы кажется, не знакомы.
-Я ..Ярослава Хадерсон. Мне на счёт работы порекомендовал обратиться к вам Иван Кузьмич.
-А, припоминаю, - довольно закивал аптекарь, словно наш деревенский доктор был для него ровней и вообще светилом. Впрочем, на счет мастерства он и в самом деле был весьма способным человеком. Наверное он родился в одной руке исключительно с стереоскопом, в другой с пинцетом.- И что вы умеете? Какое образование?
Я тут же достала все свои документы, а точнее диплом из института, на девичью фамилию и заодно свидетельство о браке, дабы мужчина не сомневался в принадлежности моего документа.
-Леди, на мой взгляд, все замечательно, но воспитанием сына занимается непосредственно моя жена. Подождите, пожалуйста, сейчас она спустится, и вы пообщаетесь, - извинился передо мной мужчина и позвонил в колокольчик, на звук которого спустя пять минут появилась немолодая, но вполне привлекательная женщина. Высокая, черноволосая, с пышными формами, она словно сошла с холста какого-то художника, изображавшего исключительно пышущих здоровьем женщин.
-О! - Произнесла дама, вытянув губы трубочкой в то время, как её глаза бегали по строчкам диплома.- Это как раз то, что нам нужно, - заявила она.- Вы нам подходите! Но обязательное условие - испытательный срок, никаких шашней в пределах наших стен и за ними тоже, а еще- трезвость, трезвость и еще раз трезвость!
Эти слова я встретила достойно, без лишних прыжков по коридору, без возгласов восторга. Но при замечании о трезвости, вопрос об учителях-алкоголиках так и вертелся на языке, но я его задушила на корню. Мне очень нужда эта работа, а уж свои остроты попросту придержу при себе.
Мы договорились о весьма неплохой по здешним меркам оплате, о количестве занятий, что я должна буду проводить с девятилетним ребёнком- единственным наследником аптекарей Радкевичей. А самое главное, о том, что с субботы по воскресенье могу быть совершенно свободной, то есть фактически есть возможность видеться с дочкой каждый выходной. Оставлять тут Ксюшу госпожа Марго не разрешила, назвав одну причину, всё внимание учителей должно быть направлено исключительно на её сына, а не на собственных детей. Я вполне понимаю её, и всё же..Учить свою дочь предпочла бы тоже сама.
Радкевичи (думаю дело исключительно в матери) решили, что когда мальчик вырастет, то ему обязательно следует поездить по миру, а, может и поселиться за границей. Ведь, как известно у других и воздух свежее и солнце ярче. В любом случае именно мне до чужих причуд не было абсолютно никакого дела, а если есть возможность заработать, то почему бы и нет. Писать на родном тарсманском языке умею, разговаривать тоже, с мировой литературой вполне знакома, так что оказывается, как учитель я вполне востребована. Только осталось доказать и показать всем свою профессиональную пригодность.
Я уехала к себе, чтобы поделиться этой новостью с родными, чтобы уже ровно через неделю приступить к новым обязанностям. И последнюю ночь проплакала, потому как расставаться с Марфущей тяжело, а с дочерью хуже еще раз в сто или двести. Она моя жизнь, я сама хочу её воспитывать, сама заплетать косички и завтракать вместе с ней, сама хочу рассказывать на ночь сказки о влюбленных принцессах, или плести веночки для кукол.
Но я сама вызвалась помогать людям, сама знаю, что я больше чем кто-бы то ни было из нас могу заработать, чтобы поддержать наши семьи, поддержать больного Степана, а тем самым возможно продлить его жизнь.
Жилые комнаты аптекаря располагались как раз над торговым и складским помещением, то есть на втором этаже, что мне очень нравилось. Городской особняк или загородный замок не были одноэтажными, а наблюдать с высоты всегда гораздо интереснее, чем на уровне своего роста, или из окна первого этажа. Моя комната небольшая, но довольно светлая, была угловой, так что из обоих окон было видно не только проезжую часть, но и сад, так же принадлежавший Радкевичам.
Я приехала, оставила коня в конюшне, принадлежащей доктору, о цене за пребывание мы договорились - будут вычитать из моей оплаты, что впрочем, меня устраивало, потому что ходить пешком на такие расстояния это не по мне, а надо чем-то жертвовать. Так сказать плата за проезд в натуральном виде. После поднялась к себе, быстро ополоснулась под небольшим душем(он был общим для меня и гувернантки и находился как раз посередине между нашими комнатами), разложила вещи и отправилась знакомиться с местной прислугой. Это было не так уж и трудно, ведь в позднее вечернее время все собираются на кухне, за чашкой чая или молока, поговорить, что-то обсудить, да и просто расслабиться. Так было у нас с папой, так есть и тут, у Радкевичей. Дичиться простой прислуги или делать вид, что я гораздо выше их не собиралась. Высокое положение и происхождение еще не знак того, что человек непременно благороден или умён, мой опыт - тому самое прямое подтверждение. Мне предстоит провести длительное время в этом доме, а значит, я должна подружиться или, по крайней мере, не конфликтовать не только с аптекарем и его женой, но и с местной прислугой. А кто знает хозяев лучше, чем слуги?
