— Этих ваших рублей, а также евро и долларов, у нас валом. Забыла, что я из будущего, и, причем, из какого? После ЧП мирового масштаба эти бумажки вообще никому стали не нужны, и они долго оставались в закрытых банках. Кстати! Доллар рухнул перед самым вселенским взрывом, а может, именно его крах и спровоцировал Третью Мировую, как знать. Но, так или иначе, а вся эта бумага, а также слитки золота и платины, не говоря уже о серебре и драгоценных камнях, достались нам в наследство от наших предков. Но применение им нашлось спустя несколько сотен лет, когда стало возможно путешествие во времени. Нашей семье принадлежит большая часть тех кладов из хранилищ. В общем, бери, сколько пожелаешь, только год выхода купюр надо отслеживать, чтобы никто ничего здесь не заподозрил.
— Вот оно как! — покивала я такому объяснению его богатства и после этого совсем, было, собралась выйти из машины.
— Могу и тебе отсыпать и отсчитать чего-нибудь, — улыбнулся мне, в точности, как змей искуситель. — Ты же, вроде как, тоже теперь принадлежишь нашей семье.
— Мне ни к чему, — поджала на это губы и изобразила полное безразличие к его предложению. — Я сама неплохо зарабатываю.
— Именно так и думал, — улыбнулся Борис еще шире. — Поэтому сразу и не предложил. Эй! Куда пошла?
— Так…домой же…
— Вернись! Сядь сюда снова. А теперь руку мне дай.
— Зачем, это?!
— Поговори мне! Будешь перечить, вмиг очутишься в нашем славном времени. А так, я еще подумаю, возвращать тебя моим непутевым братьям или нет. В общем, от меня теперь зависит твое будущее. Ясно?
— На, держи руку. Зачем тебе она?
— Не эту. Левую дай. Вот! Отлично!
— Что это? Снова браслет? Брачный?! С ума сойти! Теперь-то я, чья жена?!
— К сожалению, моя. Глаза бы мои на тебя не смотрели, но поделать в этих обстоятельствах больше ничего нельзя. Я же должен за тобой как-то следить? И даже на все сто процентов про тебя все должен знать. Вот и пришлось выхлопотать эту штуку. Ты же помнишь, как он действует? Теперь между нами связь в пространстве, дорогая! Веди себя прилично. Не то, явлюсь моментально. — Указал мне на свои массивные браслеты.
— Не уж-то! А ты, значит, теперь двоеженец! Поздравляю!
— Моя об этом ничего не знает. Думает, что я в ремонт понес ее браслет. Для нее это и лучше. Мы так решили. Я и мой отец. А, когда твой муж сюда прибудет, то заменит браслет. Понятно?
— Полностью. А теперь, пока.
— Эй! Во сколько завтра выходишь из дома? Я стану тебя всегда теперь возить на работу и обратно.
— И как мы это объясним моим друзьям и родственникам?
— А меня это нисколько не интересует. Скажи, к примеру, что я твой новый ухажер. Это нормальное здесь слово?
— Ладно. Пусть так. К десяти подъезжай. У меня сначала репетиция будет, а потом спектакль. Понятно?
И началось! Не жизнь, а сплошной конвой. Но на следующее утро, когда проснулась, хоть и была вся помятая и не выспавшаяся, вскочила на ноги в один миг. И это оттого, что надеялась, будто новый день принесет мне освобождение от вчерашнего разочарования.
— А вдруг! — подумала я, едва распахнув глаза. — Хорошо бы мне все померещилось. Борис этот!.. Не спорю, тревожные симптомы эти видения и прочее, но от них, наверное, лекарство есть. Опять же, на прием к нужному специалисту можно сходить в поликлинику. А вот от семейства Краузе и конкретно от Бориса Сергеевича спасения, догадываюсь, не будет. А что браслет появился на руке, так это возможно в кафе вчера была какая-то акция. Например: закажи салат и поможешь бездомным животным, а в подарок полагается безделушка-браслет. Могло такое быть — могло. А вот пить вчера не надо было. Зарекалась же! — Чертыхнулась про себя и пошла в ванную комнату.
Утренний душ и кофе добавили в душу надежду на лучшее и радужного ожидания, что все придет в норму или само рассосется. Поэтому тревога и напряжение начали понемногу сдавать свои позиции и отступать. А на лице моем бледность перестала бросаться уж очень в глаза, и даже на щеках начал пробиваться робкий пока, но румянец.
— Детка! — крикнула мне бабуля от двери, когда я уже начала спускаться по лестнице.
— Ах! — я сильно при этом вздрогнула и вскинула руки с зажатой в одной из них дамской сумочкой к груди. От этого слова, поверите ли, чуть сердце не остановилось, а оказалось, что я кошелек дома забыла, вот бабушка меня и окликнула.
И вот, настал решающий момент. Было или не было? Гадала про себя, а мысленно еще прочитала короткую молитву и пальцы сложила на удачу. Но пора было выходить из парадного. Толкнула робко подъездную дверь и высунула голову во двор. Вроде, он был пуст? Нет, конечно, там увидела и дворника нашего, и соседку с четвертого этажа, возвращающуюся с прогулки со своим доберманом, а еще каждый пятачок асфальта был заставлен автомобилями соседей, но главное, там не было черного БМВ с Борисом за рулем. От этого факта у меня случился прилив сил, кровь во мне так и заиграла, а осанка сразу преобразилась. Теперь я уже совсем вышла из подъезда и встала на крыльце. Расправила плечи, вся выпрямилась и смотрела на мир радостными и искрящимися глазами. Вот в этот момент во двор и въехала машина старшего из братьев Краузе.
— Катерина! Я здесь. Прыгай в машину, девочка. Как самочувствие с утра пораньше? Хорошо? Точно? И ничего совсем не болит?
— Намекаешь, что я много выпила вчера? — смотрела на него хмуро и без энтузиазма. — Так ведь не было этого. Не более полутора бокала, возможно, всего выпила, и вино было совсем слабеньким.
— Тебе виднее. Но лучше и этого не надо было употреблять. Братьям этот факт не понравился бы, точно. Учти на будущее.
— Учту. А куда ты меня везешь? Я, вроде, адрес театра тебе не называла?
— Ну! Милая! Обижаешь! Я не я, если все о тебе уже не узнал. Сиди и отдыхай, а еще расслабься. Уж больно выглядишь какой-то напряженной. А я тебя вмиг домчу до нужного места.
— Кстати, Борис, хотела бы тебя спросить. Можно?
— Давай! Я с утра в хорошем настроении пребываю. Спрашивай.
— Ты не в курсе, где сейчас мой пес? Тот, рыженький и…
— Да помню я его! Говнюка ушастого! У отца он теперь живет.
— А…а почему у него? Он же, вроде… И почему ты так его обозвал?
— Мог бы и хлестче! Эта сволочь меня за руку цапнула. Показать? А еще комбинезон порвала. Это уже, когда он мне в ногу вцепился. Батя его пожалел, а этот блохастый…
— Но зачем его надо было ловить? Почему в доме нельзя было оставить? Или Грин от него совсем отказался?
— Кто же его там стал бы кормить? Мужа-то твоего на гауптвахту посадили! И срок схлопотал немалый. Вот и пришлось ехать в вашу квартиру за собакой.
— Как, посадили? Это поэтому Грин за мной сам и не явился? Вот оно что! И за что его туда?
— А то трудно догадаться?! За нарушения приказа и непослушание начальству, естественно. Что глаза так округлила? А ты думала, что он не попытается к тебе на помощь явиться, когда сигнал с твоего браслета ему пришел? И это случилось в ответственный момент, когда человек был на задании и при исполнении.
— И Грин оставил невыполненным задание?!
— Не совсем так. Он его как раз завершал, когда все случилось. Если бы сразу метнулся к тебе, то не ехали бы мы сейчас с тобой в этом автомобиле и по этому проспекту. Перехватил бы тебя братец, как пить дать. И что бы тогда случилось с вами тремя, это уже совсем другой вопрос, а так, получил только месяц ареста.
— Один месяц, значит? Задание успел выполнить, значит…
— А про Отто так и не спросишь? — скосил на меня хитро прищуренные глаза. — Например, почему пса твоего он не забрал, раз с самого начала не был против того, чтобы этот черт рыжий жил у него? Ну же, давай, спрашивай. Я же вижу, что маешься вопросом, что стало с этим моим братом.
— Вот и нет. Мне совсем не интересно ни про одного из вас. У меня, как и у тебя, глаза бы на вас на всех не смотрели.
— Вот оно, что! Переворошила всю нашу семью, и…
— Я переворошила?! Думаешь, мне это все надо было? Жила себе спокойно, никого не трогала! А тут, бах! Открыла глаза, а там все было красно-серо-бордово-малиновое. И если уж на то пошло, то у меня был план, как назад вернуться. Не надо мне было ничего. Ни богатств ваших, ни имени вашего славного…
