— Хеди имеет привычку говорить то, что выгодно Храму.
— Да, но это не делает ее слова ложью.
— Не делает. Вот только разбираться в полутонах всегда сложнее прочего, легко запутаться в разнообразии оттенков. И когда Хеди успела тебя навестить? Стена еще не пала, а они уже спланировали выгодный для себя шаг?
— Не только для себя, для тебя тоже, — устало заметил Александр. — Если я чему и научился за эти годы, Ида, так это гибкости. Не отвергай предложение, что тебе не по душе, сразу. Подумай, какую выгоду из него извлечешь.
Как минимум не придется объявлять помолвку с десятилетним Ренаном, но об этом, пожалуй, лучше не заговаривать с его отцом.
— Подумаю, — пообещала я.
— И не торопись к мертвым, пока думаешь.
— Не буду, — я несмело взяла его за руку. — И ты не торопись с уходом, даже если мой ответ будет отрицательным. Кто, если не ты, поможет мне в борьбе с Дарланом? Боюсь не выстоять в одиночестве.
Глаза Александра закрылись, но он улыбнулся:
— С ним мы еще повоюем.
ЭПИЛОГ
Я была в красном — цвет крови, цвет невесты. Мне не привыкать находиться в центре внимания, но это было другое внимание, мне незнакомое. Опасливое, с несмелыми взглядами и боязнью произнести лишнее слово. Наверное, не будь я одиночкой всю жизнь, сейчас бы чувствовала себя ужасно, а так… ничего необычного.
Для королевской свадьбы у Храма собралось не так много людей. Гости, коим положено посещать подобные мероприятия, уже ждали в Храме, а горожане толпились возле дороги, провожая меня взглядами. Я шла от дворца — в свадебной церемонии всегда было что-то от Черного Парада. Александр должен был идти со мной, но по слухам, он появится в Храме из самого Посмертья. Безумный король мертвых… на самом деле, его доставят в Храм негласно и самым обычным способом.
Рядом со мной шел Дарлан. В белом, как рядовой гость.
Новость о королевской свадьбе он воспринял с иронией и согласился, что вариант отличный, ведь не придется думать, что потом делать с женихом. А после отправился в Храм, чтобы поговорить с Хеди и уладить формальности.
— Для охотника за короной ты выглядишь подозрительно довольным, — заметила я, ведь Дарлан и впрямь шел рядом с улыбкой.
— Мы уже столько раз говорили на эту тему, Ида, что я устал повторять: я не охочусь за короной. А если бы охотился, как ты меня обвиняешь, то точно не спешил. Понаблюдал бы за ней, понял, что хочу эту корону, а после подождал бы, пока она сама до меня дорастет. Не люблю театральных страстей и эмоций навзрыд, не желаю показательных выступлений. И не тороплюсь. Поэтому получу все.
— Ну и речи у тебя! — ужаснулась я.
— Как иначе, ты идешь с кислой миной на собственную свадьбу, а теперь ожила. Хочешь, еще что-нибудь эдакое про себя выдумаю и расскажу?
— Так ты выдумываешь! Теперь многое становится понятным: помнится, ты сочинял, что мечтаешь о браке с юной глупышкой-альтьерой, которая рожала бы тебе детей, а по утрам провожала в дальний пусть с платочком в руке, утирая им бриллиантовую слезу.
— Не мог я такого насочинять, не ври.
— Было-было.
— Тогда не буду спорить, почти королева не может ошибаться в воспоминаниях, — серьезно кивнул Дарлан. — Полагаю, некоторые мечты должны греть бушу и мечтами оставаться, иначе какой от них толк. Разве я уже этого не говорил?
Мы остановились у Храма, белая аллея чернисов покрылась алыми цветами — без сомнений, работа старика Луциана. Сам он стоял поодаль и широко улыбался. Конечно, и он был одет в белое — дань традициям.
— Александр может прожить еще долго, — сказала я, оторвав взгляд от Лу.
— Королю желаю только доброго здравия, — ответил Дарлан. — Но вынужден уточнить, что есть долго? Несколько дней, месяцев или даже лет? О, последнее будет мучением, но ради вашего прошлого он, пожалуй, помучается. И ты помучаешься вместе с ним, ведь Посмертье будет взывать к Новой Крови, придется сопротивляться и не отвечать, а ну как ответ прикончит Александра… и тебе, можно сказать, повезло: со слабостью Александр стал мыслить яснее, раньше власть над Армией туманила его разум настолько, что любимая супруга оказалась запертой в башне, не стоит забывать об этом, — он покачал головой и улыбнулся: — К счастью, его величество взял себя в руки и решил хоть раз поступить правильно. Отпустить Августу, подарить ей детей, отпустить тебя тоже… он уйдет через десять дней, о чем сообщил Храму.
— И ты, надо думать, это решение ему подсказал, как ранее подсказал не донимать меня визитами, раз я все равно ничего не помню. Даже не надейся, Дарлан, что такие подсказки сработают со мной, я знаю тебя слишком хорошо.
— Пусть эта мысль согреет тебя сегодняшней ночью. А если нет… говорят, Актера видели в Славии, да не где-нибудь, а в самом дворце! Не иначе как смазливой рожей пробивает путь наверх, чтобы потом прийти за тобой. Но если хочешь, можем вызвать его официальным письмом и даже выделить обратно театр. Тут всяко удобнее ожидать удара.
— Не нравится тебе, что он остался жив, не так ли?
— Не нравится, хотя ты права — его опасность уже не та, что прежде. Ни сивилл, ни мертвецов, остального мы тоже его постепенно лишим. И никто не вспомнит прошлого короля-самозванца… да и сколько ему осталось в этой Славии? При самом удачном раскладе лет пятьдесят, — он улыбнулся и подал мне локоть: — А теперь помаши людям, Иделаида, и идем в Храм. Пора выдавать тебя замуж за короля.
Конец.
