– Открой врата, Стефан.
Он держался, тяжело дыша и чувствуя, как его сердце разрывается от боли.
– Открой врата!
Давление на тело усилилось. Тысячи голосов зашептали, моля и проклиная его. Прежде, чем пространство разорвалось, Стефан ощутил, как острые когти пронзают его шею.
Барьеры пали окончательно. Развернувшаяся за их спинами тьма была всепоглощающей и беспросветной. Запах гнили и демонов наполнял собой воздух, а хаос клубился в нем, оттесняя магию. Стефан чувствовал зуд во всем теле и желание как можно скорее добраться до чего-нибудь живого и полного крови – чего-нибудь, что он сможет убить.
«Это не я, – пытался он противостоять хаосу, путавшему все его мысли. – Это не я, не я. Отпусти меня. Хватит. Закрой врата!»
Но врата не могли закрыться по одному его желанию, Стефан знал это, но все равно отчаянно кричал в своих мыслях, сопротивляясь железной хватке темного создания. Совсем скоро он ощутил еще одну хватку, очередную цепь, что сковала его тело. Следом за ней – еще одну. Демонов, накладывающих на него проклятия, становилось все больше. Он был слишком сильным магом – и единственным, кто мог держать врата открытыми достаточно долго.
Когда на долю секунды давление на его шее ослабло, в голове Стефана родился план.
* * *
Воздух трещал и гудел от сцепившихся хаоса и магии и буквально искрил предупреждением: опасность за каждым углом. Любой неверный шаг или случайно оброненный звук могли только усугубить положение. Пайпер крепко держала Эйса за руку, чувствуя, что он трясется, как осиновый лист, и бежала за Энцеладом, успевшим найти их раньше демонов.
Особняк не препятствовал им, но даже те несчастные два-три коридора, что они успели пройти, превратились в самый жуткий кошмар. Двери сорваны с петель или разломаны в щепки. Глубокие борозды от когтей на стенах, полу и потолках. Пятна черной и красной крови пестрели то тут, то там. Лишь раз, возле самого окна, на мраморном подоконнике Пайпер заметила отпечаток синей крови. Если темные создания и были здесь, то они ушли, оставив после себя только разрушение и стоявший в воздухе привкус гнили.
Пространственная магия в очередной раз исказила внутреннее убранство особняка, и двери, еще секундой назад ведшие в одну из комнат, преобразовались в библиотечные. Энцелад быстро открыл их и проскользнул внутрь, маня за собой Пайпер и Эйса. Лишь заметив знакомую фигуру в помещении, Пайпер толкнула Эйса внутрь и нырнула следом.
Марселин пронеслась мимо них, как ураган из крови и злости, и навалилась на захлопнувшиеся двери. До чертиков перепуганный Эйс всхлипнул и бросился к дяде Джону. Пайпер остановилась, следя за Марселин. Та выводила в воздухе множество сложных сигилов, сияющих зеленым, переплетала их между собой, разделяла, как это делал Стефан на барьере, окружавшем дом господина Илира. Она ставила и укрепляла защиту, силясь обезопасить единственное место в особняке, куда еще не добрались темные создания.
Пайпер на неслушающихся ногах побрела к остальным. Дядя Джон крепко прижимал к себе Эйса и шептал ему, что все будет хорошо. Диона сидела на столе, закинув ногу на ногу, и хмуро смотрела перед собой. Кит и Соня в спешке проверяли оружейные ремни, единственные, что, очевидно, успели забрать с собой сразу же после нападения. Кит действовал быстро, как идеально отточенный механизм, но при этом лицо его было бледным, а руки слабо дрожали. Соня то и дело замирала на долю секунды, но быстро брала себя в руки и продолжала. Гилберт, воплощающий собой нервозность и собранность одновременно, ходил из стороны в сторону и кусал ноготь на большом пальце, смотря себе под ноги. На левом запястье у него была полоса белой ткани, пропитавшаяся синей кровью.
Пайпер недосчиталась только Шераи и Сиония, – слуг Гилберт на эту ночь отпустил.
– Где Сионий? – все-таки спросила Пайпер, и ее вопрос выстрелом пронзил относительную тишину.
– Ограничивает эпицентр хаоса, – ответил дядя Джон, трепля Эйса по голове. – Он вернется через пару минут.
– Эпицентр? – озадаченно переспросила Пайпер.
– Место, где находятся Стефан и Маракс, – зло буркнула Марселин, пролетая мимо нее. – Энцелад, быстро подойди ко мне!
– Это просто царапина… – хотел было возразить Энцелад, но Марселин рявкнула, недобро сверкнув глазами:
– Немедленно!
Энцелад тихо выругался и подошел ближе. Марселин стала залечивать его царапину на лице, попутно проверяя, не получил ли он еще каких-нибудь ранений.
– Ты тратишь слишком много магии, – предпринял еще одну попытку Энцелад, когда Марселин нашла у него на руке еще одну царапину, на этот раз более глубокую. – Побереги силы.
– В этом не будет смысла, если вы не сможете стоять на ногах. К тому же Пайпер всегда может поделиться со мной своей магией.
– Я могу что?
Она точно помнила, что Марселин что-то говорила о необычных гранях ее Силы, и это что-то было озвучено между подначиваниями Энцелада и его атаками, но не могла вспомнить деталей.
– Пожалуйста, – выдохнула Пайпер, прикрыв глаза, – объясните, что происходит.
Гилберт с шумом втянул воздух и запустил пальцы в волосы, обычно уложенные безупречными легкими кудрями. Он был в отчаянии, и Пайпер поняла это с первого взгляда. Очень быстро она ощутила, что отчаяние – лишь верхний слой нынешнего состояния Гилберта.
– Стефан стал вратами, – проговорил он, когда желающих объяснить не нашлось. Гилберт остановился, посмотрел на Пайпер, сцепив руки в замок, глубоко вздохнул и продолжил: – Во время прошлого нападения, когда тебя забрали, Стефана ранили. Незначительно, однако Маракс нашел способ через рану и рог другого демона наложить на Стефана проклятие.
– Проклятие?
– Порождение хаоса темных созданий, – рассеянно махнув рукой, будто отгоняя надоедливое насекомое, пояснил Гилберт. – Если говорить грубо, это магия демонов, их заклинания. Обычно проклятия не бывают такими… масштабными и жуткими, но Маракс хорошо подготовился. Как только он открыл врата, в особняк хлынули демоны.
– Открыл… Врата, – повторила Пайпер, от волнения заламывая пальцы. Дядя Джон кивнул, подтверждая ее слова, и она поспешила уточнить: – Это брешь?
– Да, это брешь, ее самая совершенная и контролируемая форма. Самая опасная.
– Почему?
– Врата можно контролировать, – отослав от себя Энцелада, Марселин повернулась к Пайпер и уставилась на нее немигающим взглядом. – Пока у врат есть источник, они не закроются просто так. Они будут впускать и выпускать демонов, как того хочет тот, что их контролирует. Как того хочет Маракс.
То отвратительное создание, напоминающее человека, едва не убившее ее, Шераю и дядю Джона в его доме. Первый демон, которого встретила Пайпер. Случайность ли то, что именно он стоит за этим нападением?
– Мы можем как-то закрыть врата? – торопливо произнесла она, боясь, что мысль ускользнет. Разумеется, сигридцы не такие идиоты, чтобы не попытаться сделать это, но Пайпер не могла не спросить. – Или оградить их барьерами?
– Нам из особняка не сбежать! – Гилберт нетерпеливо взмахнул руками, но секундой позже опустил их и устало провел ладонями по лицу. – Мы в ловушке, Пайпер. И пока врата открыты, нам не выбраться.
Не хотелось выставлять себя идиоткой и трепать и без того истощенные нервы Гилберта, но Пайпер нуждалась в объяснениях. К счастью, Кит, очень громко спрятавший остро заточенный нож в чехол на бедре, с нарочитой небрежностью объяснил:
– Проклятия демонов изощренные, но нынешнее довольно-таки простое. – Он даже подождал, пока Пайпер посмотрит на него, и выдал самым убийственным и серьезным тоном, на какой был способен: – Мы все прокляты, Пайпер. Маракс наложил проклятие на каждого, кто есть в особняке, и мы не сможем выйти, пока проклятие не будет снято. Даже с помощью порталов, даже с помощью магии сакри. Мы заперты здесь, и единственный способ спастись – закрыть врата.
– Но Стефан… Стал вратами, – озадаченно повторила Пайпер. Она чувствовала, что какого-то фрагмента не хватает, а если он и был, то она была слишком рассеянна и неопытна, чтобы ухватиться за него. – Как нам освободить его от этого?
