рукой в сторону телефона, – аппарат на тумбочке.
После ужина Пётр решил навестить Берга-отца, понимая, что тот ждет Петра как Мессию. Переложив из рюкзака в саквояж, найденный в чулане, деньги и подарки для Роберта, он предупредил уборщицу, что на часа три оставит её, чтобы навестить дальнего родственника.
Дом, где Берг снимал квартиру, действительно находился в квартале от дома Анджана. Трехэтажное здание без особых архитектурных изысков— классический доходный дом, содержалось в приличном состоянии, и даже выглядел нарядно: сиял свежей кремовой краской стен и свежевыкрашенными белой краской арками окон и дверей.
Найдя нужный подъезд, парень резво взбежал на третий этаж и нажал кнопку электрического звонка в квартиру номер 15. Послышались быстрые шаги, звук отпираемого замка и дверь приоткрылась, оставив щель на ширину цепочки.
– Добрый вечер, Роберт Карлович, это я, Пётр Анджан – поздоровался Пётр, и чуть не ляпнул: «Принёс заметку про вашего мальчика».
– Наконец-то, Пётр Антонович, наконец-то, – забормотал Берг, откидывая цепочку и открывая дверь на всю ширину.
– Я уже отчаялся дождаться вас.
– Когда я планировал вернуться сюда, я не учел разницу скорости протекания времени тут в реальности 1953 года и там, в действительности 1913, – Пётр принялся объяснять причину опоздания, входя в квартиру. – Там время протекает медленнее чем здесь, от того я и не уложился в срок.
– Бог с ним этим временим, – поспешил уверить Роберт, – главное, что вы вернулись и, я надеюсь, с хорошими вестями от моих детей.
– Конечно с хорошими, – заверил Анджан, раскрывая саквояж – с письмами, подарками и деньгами.
Роберт почти выхватил письма из рук Петра и умоляюще глядя в глаза парню, взмолился:
– Вы позволите, я вас оставлю на недолго.
– Какие вопросы, уважаемый Роберт Карлович, я прекрасно понимаю ваше нетерпение, – великодушно разрешил Анджан, – идите, читайте ваши письма. Я пока посижу в гостиной.
Чтобы занять чем-то себя, Пётр достал мобильный телефон и активировал электронную игру в нарды. Он почти доиграл партию с Андроидом, когда в комнату вошел Роберт-старший, с покрасневшими от слёз глазами. Он медленно, словно зомби, подошёл к парню, взял его за руку и сдерживая слёзы стал горячо благодарить парня за вести, доставленные ему. Пётр как смог постарался успокоить расчувствовавшегося отца, а когда это ему удалось, стал, как иллюзионист из цилиндра, доставать из саквояжа подарки от детей, их свежие фотографии и мешочки с золотыми империалами. «Вишенкой для торта» стал диплом об окончании Фармацевтического факультета Йенского университета на имя Роберта Берга.
– Что это? – Роберт—старший с удивлением вчитывался в текст документа, написанного по-немецки.
– Это диплом вашего сына Роберта, – пояснил Анджан, – мы с вашими детьми решили, коль ваш сын Роберт использовал ваш диплом, чтобы открыть свое дело там, в 1913 году, то, что мешает вам воспользоваться дипломом сына здесь и обустроить свою жизнь в соответствии с вашим статусом.
– Вы думаете подобное возможно, – с сомнением пробормотал Берг.
– А почему бы и нет, – заверил Анджан. – Возможно, нынешняя фармацевтика ушла далеко от вашего уровня сороковых годов и вам стоит начать строить карьеру с помощника аптекаря или открыть свою аптеку и нанять современного фармацевта для основной работы, а самому заниматься административными функциями и быть, в основном, на подхвате.
– Что вы говорите, открыть свою аптеку! – скептически заметил Роберт. – Знаете скольких денег это будет стоить? У меня таких сумм нет.
– С этим проблем не будет, – уверил Пётр, – ваши сыновья побожились, что вы не будете испытывать никаких затруднений в денежных средствах.
– Ох не знаю, не знаю – по-старчески пробормотал Берг. – Всё это так необычно.
– Пора уж привыкнуть, уважаемый Роберт Карлович, – с иронией заметил Анджан. – Всё обычное для вас осталось на пороге вашего дома в мае 1942 года. А с той минуты для вас всё суть необычное.
– Вы правы, Пётр Антонович – прошлая жизнь осталась за тем порогом, – согласился Роберт.
– Я рад, что вы меня поняли, – Анджан выразил искреннюю радость, – А теперь отриньте все сомнения и вперёд, к новой жизни.
– Постараюсь, —заверил Роберт – а теперь давайте, я вас напою чаем.
Одной чашкой чая мужчины не ограничились. Каждый выдул не мене пол литра ароматной жидкости, пока Пётр пересказывал Роберту все перипетии появления его детей в реальности 1913 года, рассказывал о успехах Карла на врачебном поприще, об аптеке Роберта уже обрётшую популярность среди населения, о юной учительнице Марте Берг, несущей свет знаний малолетним детям и как те открыв рот слушают девушку, когда она рассказывает о литературе и поэзии, или декламирует стихи. Поведал Анджан и о событиях 25 октября 1913 года, приведших к страшной трагедии и оказавших судьбоносное значение для России. Он основательно подогрел фамильное самолюбие Берга известием о карьерном взлёте старшего сына, по сути, ставшего персональным лечащим врачом российского императора и его единственной выжившей дочери Великой княжны Марии. Пётр объяснил также свои взаимоотношения с Бергами-младшими, ставшими для него искренними друзьями и надёжными партнёрами в бизнесе.
Пётр вернулся к себе домой в половине десятого, с трудом уговорив Берга-старшего отпустить его домой, где его ждёт клинерша, заканчивающая уборку его квартиры.
Как Майя и планировала, к десяти часам вечера уборка была закончена, и квартира сияла первозданной чистотой и свежестью. Только на всех четырнадцати окнах отсутствовали шторы, которые женщина сняла для последующей стирки и пообещала отнести их своей подруге- прачке, которая за три рубля перестирает всё в машине, высушит и выгладит, а если Пётр Антонович пожелает, то за пару рублей повесит их на место.
Проводив клинершу до дверей и договорившись о последующих еженедельных приборках, Пётр включил телевизор и прилёг на диван. Он смотрел на экран, а в голове калейдоскопом мелькали фотографии с запечатлённой на них Вероникой. Какая- то тонкая нить связывала его и девушку и это чувство сопричастности их судеб и волновало, и смущало его. Но что могло связывать его и эту совершенно чужую и практически не знакомую ему девушку.
Тут парень вспомнил о ожерелье, хранящемся в кассовом отсеке сейфа. Анджан резко вскочил и поспешил к несгораемому шкафу, открыл его и достал прямоугольную коробочку.
Изящная вещица, изготовленная из белого золота и нескольких десятков больших и малюсеньких брильянтов, засияла огнями драгоценных камней. Пётр повертел коробочку из стороны в сторону, любуясь игрою света на бесцветных камушках. «Наверняка ожерелье являлось свадебным подарком, и скорее всего, Веронике, коль на всех фото девушка практически всегда рядом с «дядей» и с помолвочным кольцом – предположил парень, – но у меня такое ощущение, что я это колье где-то уже видел». Анджан загрузил компьютер, нашел в папке «Украшения»
