получаются отличные жабы.
— Ну а если она невиновна? Вы этого не допускаете?
— Поселюсь в самой дорогой гостинице и заставлю айлу Брели оплатить счет. Да, надо бы заодно освободить девочку от исправительных работ.
Навострила уши: сейчас, нет, сейчас на пол рухнет полубездыханное матушкино тело. Но нет, любопытство победило актрису, она передумала подать в обморок. Очень хотела услышать правду о своей пай-доченьке, которая на самом деле позор академии.
— Месяца вполне хватит, — продолжала айла. — Он почти истек, думаю, можно простить оставшиеся пару дней. Если же у Джульетты осталась какая-нибудь неоконченная работа, ее с удовольствием доделает та самая Эльвира. Она ведь обожает бумагу.
Ректор сдался:
— Ладно, будь по-вашему. Айла Брели, можете распоряжаться остатками каникул по своему усмотрению. И любите, кого хотите, лишь бы на учебе не отразилось.
Просияв, в сердцах пообещала:
— Я вас не подведу!
По крайней мере, «зачеты» по некромантии отныне у меня в кармане. А если вдруг Деймон заартачиться, лишу поцелуев на завтрак, обед и ужин.
— Теперь вы.
Правосудие в лице айлы Гении обратилось к Деймону.
— Вы так просто не отделаетесь, айл. Чтобы к завтрашнему дню в моем распоряжении было полдюжины крепких, пригодных к длительному и, главное, аккуратному физическому труду зомби. Так что первые попавшиеся не подойдут, потрудитесь немного. Полагаю, Джульетта стоит того, чтобы ради нее провести день на кладбище внаклонку. А если нет, лучше отсеяться негодного кавалера прямо сейчас.
Прищурившись, она в упор посмотрела на некроманта. Будто у кого-то оставались сомнения насчет того, кого тут проверяли на прочность!
— А пока вы трудитесь в поте лица, мы с айлой Брели попьем чаю, посплетничаем.
Даю перевод: мне устроят допрос с пристрастием. Возможно, с применением колдовских средств.
— Отказаться можно? — без особой надежды вопросила я.
— Нет.
Кто бы сомневался!
— Не возражаете, мэтр?
Айла Гения для себя все давно решила, согласие ректора для нее формальность.
— Нет.
Мэтр Садастер проявил осознанность, не пошел наперекор ведьме. Опыт — великая штука, один раз попробовал, и уже не хочется. Судя по тому, как торопливо он дал согласие, такой у ректора имелся.
— Вот и славно!
Айла Гения просияла и ударила ладонью о ладонь.
— А эту писульку, — она двумя пальцами подцепила со стола пасквиль Эльвиры, — я заберу для растопки. Или лучше в уборную?
— Много чести! Только сжечь, — подал голос Деймон.
— И как вы с такими работаете? — посочувствовала ему айла Гения и сунула письмо в карман. — Я бы давно отравила.
— Наказание останавливает.
За милой беседой мы совсем забыли о моих родителях. Если у ректора вопросы закончились, то у отца и матери их только прибавилось. Они тактично воздержались от обсуждения моей персоны в стенах кабинета, проявили сдержанность в приемной — секретарь ведь слушает, зато на лестнице сдерживаться не стали.
Деймона взял в обработку отец, мне досталась мать.
Пока мужская часть предсказуемо танцевала вокруг вопроса: «Когда свадьба?», родительница занялась учебой.
— Понимаю, милая, у тебя возраст, вокруг столько мальчиков, но стоило ли выдерживать этот жуткий конкурс, чтобы все бросить?
Закатила глаза.
— Я ничего не собираюсь бросать, мама.
Вот бы летучие мыши на потолке проснулись, спланировали сюда и унесли меня… Стоп, поправка, нас — без Деймона я никуда не собираюсь.
— Но та женщина…
— Айла Гения, — подсказала я, — моя наставница, местная главная ведьма.
— Оно и видно, что ведьма.
Родительница зыркнула через плечо, высматривая кого-то этажом выше, и прошептала на ухо:
— На твоем месте я бы с ней жениха не оставляла: уведет.
— Мама!
Да где же мыши! Зову, зову, а они спят.
— Я-то жизнь знаю, соперниц за километр чую без всякого дара. Вот зачем ты его с ней отпустила? Напоит зельем, и все, будешь, как та Эльвира, локти кусать да анонимки строчить. То, что все ложь, от первого до последнего слова, я сразу поняла. — Мама горделиво приосанились, снисходительно покосилась на отца. — Это Макс за чистую монету принял. Мужчина!
Она пренебрежительно фыркнула.
— Мы, женщины, всегда хитрее, а уж свою сестру под любой маской признаем. Там в каждой строчке зависть и ревность сквозила.
— А раз поняла, что ложь, почему приехала, не отговорила отца?
— Так разве ректор нам письмо переслал? Вызвал, мол, дело серьезное. И не наврал. Ну-как, Джульетта, рассказывай все об учебе и наказании. Только не увиливай!
Пришлось повиниться.
— Гад какой!
Сложно сказать, кого из двух: Эрика или Деймона, — матушка так величала. Оказалось, обоих.
— Первый потому, что успеваемость тебе портил, нервы мотал. Второй… Чтоб ему на Эльвире жениться!
Я только за, только он чуточку помолвлен с Елизаветой. С другой стороны, если Эльвира подсуетиться, применит свой талант творить гадости, станет любимой невесткой родителей Эрика, лорд Монфей именно ей все имущество завещает как достойной продолжательнице дела.
— Но ты все равно обеими руками держись за своего перспективного некроманта. — Деймону такое определение бы польстило. — Напряжешься, и сделаешь из него человека. Как я из твоего отца. Только тсс! — Она приложила палец к губам. — Мужчины любят думать, будто они главные, что-то решают. На самом деле миром правят женщины.
— Как убить человека?
Все та же сухонькая библиотекарь вздрогнула, едва не выронив очки, которые вздумала не вовремя протирать.
— Простите?
В голосе ее теплилась надежда на глухоту — точно так же, как полгода назад, когда я героически боролась с пересдачей некромантии.
— И что тут непонятного? — невежливо встрял в разговор материализовавшийся из моей сумки Алекс. — Нам нужно все о ядах, холодном оружии, технике усекновения головы…
Шикнула на призрака:
— Я сейчас сама, без всяких книжек, голову тебе усеку!
И кинулась на помощь побелевшему библиотекарю:
— Водички? Нюхательной соли?
Говорила же Деймону, переселить Алекса в академию — дурацкая затея. Но как же, он некромант, ему виднее. Пусть теперь сам по холодным фондам бродит, книги раздает — не сомневаюсь, после сегодняшнего библиотекарь уволится. Но она оказалась крепкой женщиной: ежегодные нашествия студентов закалили.
— Прошу прощения, — закашлявшись, библиотекарь села, — но в читальном зале и на абонементе запрещено находиться с потусторонними существами. Покиньте, пожалуйста, помещение.
— Ну!
Нетрепливо топнула каблуком новеньких зимних сапожек. Не угадали, не Деймон подарил, сама заработала, честным трудом без криминального душка. За этим некромант следил, пристально нюхал, а то и проверял кольцом все, чем я собиралась потчевать посетителей кондитерской госпожи Озоли. Надо бы ему о доверии рассказать. Я же не проверяю, чем он там занят на работе. Хотя после исчезновения Эльвиры бояться было нечего. Мы правда-правда не знали, куда она пропала, Алекс подтвердит. Большой город, большая преступность. Или,
