артефактами, и даже письма, найденные у Любавы в комнате, притащила.
– Это меня больше всего и пугает. Кстати, – мужчина явно вспомнил что-то неприятное. Слишком уж шумно скрипнули его зубы. – Никаких свиданий с Максом. Ему можешь честно признаться, что у тебя в поклонниках большой, свирепый и мстительный упырь. Да, да, я знаю, что эту кличку мне ты дала.
– Ты себя так и вел, – улыбнулась я, уютно устроившись у Бойцова на груди. – Неужели ты к Максу ревнуешь?
– Не ревную, нет. Я охраняю свое счастье.
***
Уже следующим утром я стояла с чемоданом возле своего общежития. Слава все предпринимал попытки мне помочь, но я обрубила его желания на корню. Если решили скрываться, то не пристало преподавателю Университета таскать чемоданы ученицы. Благо очень быстро нашлись грузчики, которые вызвали у моего благоверного шок, парочку бранных выражений и, возможно, инсульт.
К терему шли Андрей Бесмертный, Финист, Иван и Макс, чтобы ему пусто было. С парнем обсуждать свое нынешнее положение мне как-то не хотелось, но спорить с богатырями, когда они вознамерились помочь Бабе-Яге смерти подобно.
– Все будет в лучшем виде, – показал мне пальцами кружочек Финист. – Чего ты за свои сумки вцепилась?
– Да так… – я оглянулась на Бойцова.
Тот забился в угол и кивал в сторону моего однокурсника. Мол, не стопорись, а иди и признавайся. Легко ему рассуждать, а у меня сердце в пятки убегало, когда я смотрела на вихрастого парня.
– Лука, родненький ты мой! – из экипажа выскочил Борис и взобрался по стволу дерева. – Как же я скучал, а страдал-то как. Представляешь, они меня с собой никуда не брали?
Дерево меня обругало, судя по листве, опавшей на мои волосы. Погладив кору дерева и попросив у него прощения, я отвлеклась на нового питомца.
– Я, пожалуй, с твоим котом пойду, – Марфа Васильевна тоже предпочла меня бросить. – Он мне дом покажет, а большего мне и не нужно. Ты не дрейфь, Ульяна. – Крылатка вздыхала свободный университетский воздух, – если что, обращайся.
Проводив взглядом фамильяров, я заметила, что Злата и Мила следили за мной из окна. По ним я безмерно соскучилась и больше всего хотела обнять оборотницу и русалку, но пока… Макс-то остался неподалеку.
– Ульян, – он воскликнул, заприметив, что повозка удаляется, а я осталась без вещей и без животных. – Как ты?
– Тебе честно или красиво? – поморщилась я.
– Хотел бы сказать, что честно, – Максим скривился, – но говори красиво.
Вел он себя странно и как-то не заинтересованно.
– Как мотылек перед лампочкой. Все что-то знают, но не спешат мне сообщать.
Юноша остановился и взъерошил волосы.
– Как? Как ты это поняла?
– Святые кошечки, – я абсолютно недоумевала о чем он, – что за чушь ты несешь?
Кажется, я пропустила много занятного, если принимать во внимание приветствие парня. Он принялся объяснять, а я молча кивала. Макс был прекрасен, он понимающий, любящий, учится хорошо, но оказалось, что он куда ветренее, чем я.
– Ульян, прости, – покаялся он. – Тебя долго не было… – всего-то две недели, – и я начал встречаться с Дарьей.
– Ты же ее ненавидел? – я воскликнула.
У меня заиграло чувство собственного достоинства. Нет, я не хотела, чтобы Макс страдал из-за меня… Хотя… Конечно, я хотела. Какая из меня тогда роковая женщина? Я, значит, с испытаниями справляюсь, Дремучий лес поджигаю, а он с моим врагом заигрывает?
– Она не такая, – с чувством произнес юноша. – Она мечтает ему возразить, но не может. Все-таки он ее папа.
– Ага, – я закивала словно заведенная. – Не может, а он требует, чтобы все твои друзья-оборотни ошейники нацепили, сдерживающие магию. Молодец, Макс. Отличная партия.
– Ульяна, ты ревнуешь? Обижаешься?
– Я? – меня тело подвело. Буду я еще ревновать какого-то проходимца? – Нет, любовь вам и всего хорошего, – пожелала образовавшейся парочке, но сама мысленно проклинала обоих.
Стоило задуматься, отчего меня, вообще, волнует пара Макса, но мне было лень. Выбросив обоих из головы, я вбежала по ступенькам, чтобы встретиться со своими подругами.
– Мила, Злата, – воскликнула я, – Ефросинья.
О зубастой щучке тоже не забыла.
– Ульянка! – обе девочки распахнули объятия.
Мы втроем схватились друг за друга и долго прыгали.
– Рассказывайте, что у вас приключилось, – оторвалась я от них и села на свою захламленную кровать.
– Ну, – задумалась Мила, – судя по явлению Макса, про него ты знаешь. Не появилось желание отомстить, отравить кого-то?
– Пока нет, но если продолжишь, я подумаю, – честно призналась я. – А вы не выяснили ничего по поводу парня со свитком?
– Увы, – развела руками Волкова. – Всем известно, что в его комнате отыскали артефакт, но студента сразу забрали стражи. Нам ничего не говорят, оповестили лишь, что он был ответственен за смерть русалки. Мила в это не очень верит.
– Да, – подтвердила Моревна. – Не верю, ему на Любаву плевать было. Зачем ему ее убивать?
Отмахнувшись от девушки, Злата взглянула на меня.
– А ты? Как ты две недели поживала еще и с Бойцовым?
С ним я как раз объяснилась, что утаивать от соседок подобных новостей не могу. Предупредил же он как-то ректора о своих чувствах ко мне.
– Весьма интересно, – залепетала я, выдавая им новую и конфиденциальную информацию.
Девочки восприняли все относительно стойко. Злата успела зажать рот беснующейся Миле.
– Ты и Бойцов? – валялась на полу русалка. – Куратор и студентка? Нет, это невозможно.
– Почему? – я чуточку обиделась. – Ни для кого не секрет, что ты влюблена в ректора, например.
– В том-то и дело, Ульян, – насмехалась над нами царевна морского царства. – Нам никто не поверит, даже если я хвостом Иванова охомутаю, то ли дело вы. Ты, правда, не шутишь?
Я смущенно закивала. После возвращения в Университет я заходилась от внезапно настигнувшей меня эйфории. Рядом девчонки, друзья, даже Макс… Чтобы его злыдни чуточку погрызли. А про Вячеслава и говорить нечего.
Весть о том, что я приехала, разнеслась быстро. На занятиях ко мне подходили студенты, расспрашивали, где же я так старательно пряталась, и ободряюще хлопали меня по плечу. В отличие от Бойцова, ректора, меня и подруг никто не сомневался в вине неназываемого парня. Все посчитали, что беда ушла. По слухам, в городе тоже стало спокойнее. Беспорядки закончились, люди не выходили на улицу бастовать, царь Кощей даже праздник разрешил.
– Эй, – вечером к нам ввалились богатыри. – Девчонки, а не хотите завтра пойти с нами в бар?
– А что? – повернулась ко мне Мила, брезгливо толкая Финиста со своей кровати. – Мысль дельная. Мы давно никуда не выбирались.
– Да, да, – помрачнела Злата. – Последний раз, когда выбирались, мы планировали остаться в коммуне, налакавшись зелья.
– Где? – спросил нас
