Изгнанница на проклятом отборе, или Второй шанс для истинных - Кристина Антановна Римшайте

– Будто… проклятье пало, – закончил мысль Калем.

– Но тьма-то осталась, – не согласился Даррэн.

– Тьму даровали нам Непризнанные Боги, – произнёс Серам, рассуждая. – А прокляли Светлые. Может ли быть такое, что со смертью Лайсы проклятье начало спадать?

– Всё может быть, – согласился Ингвар. – Как бы там ни было, я наконец могу спать спокойно, могу заниматься делами, не ощущая этого нестерпимого голода внутри.

– Можно? – дверь приоткрылась, в гостиную заглянула Аяна. – Я не помешала вам?

Серам повернулся, улыбнувшись.

«Как же она прекрасна…» – мелькнула восхищённая мысль, принадлежащая то ли ему, то ли дракону.

– Мы всё равно уже закончили, – произнёс Калем, поднимаясь.

– А может, в шашки сыграем? – предложил Даррэн, потягиваясь.

– Можно и в шашки, – согласился Ингвар.

Братья по очереди помахали Аяне и наконец скрылись за дверью. Серам расслабленно выдохнул и поднялся навстречу любимой. Обнял её, нежно поцеловал в висок…

– Я хотела поговорить… – прошептала она, млея от ласки.

Серам потянул завязки платья, обнажил острое плечико и поцеловал.

– Вот об этом я и хотела поговорить, – усмехнулась она, уворачиваясь от очередного поцелуя.

Серам нахмурился, сердце пропустило тревожный удар.

Они уже не первый год вместе, но Аяна никогда не отказывала в ласке, всегда охотно принимала Серама, нередко была инициатором. Ласковая, нежная, такая податливая…

– Говори, – сухо выдохнул он, отходя к столу. Налил в стакан воды и отпил.

Аяна покраснела…

– Я думаю, нужно пригласить целителя.

– Ты больна?! – воскликнул Серам, расплескав воду. Глухо выругался и поставил стакан на стол.

– Не совсем… – уклончиво отозвалась она. – В общем… я не знаю, как это объяснить, но у меня такое чувство, что я беременна… – она закусила губу, подняв на Серама тревожный взгляд.

– Беременна?.. – сипло переспросил он.

– Да… – тихо вымолвила она.

Серам шумно сглотнул, встал перед любимой на колени и приложился ухом к её животу, обращаясь к дракону. Он должен понимать, должен чувствовать, должен слышать.

Ту-дум, ту-дум…

– Сердцебиение… – глухо пробормотал он, не веря. Прижался теснее, ощущая, как в крови разливается жар.

Крохотное сердечко стучало гулко и часто.

– Поверить не могу… – прошептал Серам, понимаясь на ноги. – Я… – он кинулся осыпать лицо Аяны поцелуями, бессвязно бормоча слова любви…

Действительно, поверить в такое чудо было просто невозможно, но… на плече Аяны снова распустилась прекрасная лилия, будто окроплённая кровью…