Она не задумывалась над этим, пока не оказалась тут.
Крепость была не столь велика, по сравнению с остальными зданиями, которые она видела во время своих ночных полетов, но она была больше, чем любое жилище у Вер-птиц. Барр внес ее в главный зал, где с одной стороны три длинных стола были составлены П-образной формой, а другую сторону согревал большой камин. Перед камином не было стульев, но это не помешало небольшой группе воинов именно там устроиться точить оружие.
Лэрд прошел мимо них, бросив беглое приветствие. Кто-то спросил, кто же эта девушка, Барр представил ее как свою гостью. Этот ответ вызвал немалое любопытство, которое надлежало удовлетворить Муину, оставшемуся с солдатами у огня. На уходившего с заинтересовавшей всех ношей Барра бросали пытливые взгляды.
Не обращая ни на что внимание, Барр прошел через огромный зал, обходя столы и направляясь к лестнице. Начав подниматься по ступеням, он проревел:
– Верика!
А потом принялся перескакивать за раз сразу через две, бережно ограждая Сабрину от толчков, несмотря на скорость. Ее удивила не его ловкость – волков нельзя назвать неуклюжими – а его беспокойство об ее благополучии.
Красивая миниатюрная девушка шагнула из комнаты. Вероятно, та самая Верика, упомянутая старухой и призываемая Барром. У нее были волосы того же цвета, что и у Сабрины, но вперемешку с темно-рыжими прядями. Похожий на эти пряди оттенок Сабрина видела у одного крикта, который был одновременно и соколом и орлом. У него были темно- каштановые волосы с золотым отливом как у его птичьих перьев. Такое случалось крайне редко, когда оборотень рождался, наследуя обе животные ипостаси своих родителей. За всю жизнь она слышала лишь о троих таких, и один был давно мертв.
Сабрина и вообразить не могла, что послужило причиной такого окраса волос этой маленькой девушки, пока та не подошла ближе, тогда по запаху все стало ясно.
Она пахла как волк.
Но никто из других оборотней не имел насыщенного черного цвета волос, кроме самих воронов. Значит, Верика – волковорон, оборотень с двумя ипостасями. Так могло произойти только в одном случае – ее родителями были ворон и волк. Онемев, Сабрина пораженно не могла отвести глаз от Верики, которая, в свою очередь, невозмутимо смотрела на Барра:
– Что вы рычите?
– Этой девушке нужен целитель.
– Что вы сделали с ней?
– Не смей так говорить.
– Почему нет? Полагаете, мне нужно притвориться, что Киркин не просит по ночам осмотреть раны, которые вы наносите ему?
– Твой брат однажды станет лэрдом; он должен быть сильным воином.
– Он все еще мальчик. – Казалось, что эту невысокую целительницу не запугать громадным лэрдом.
Бесстрашна ли она, глупа или удивительно хорошо скрывает запах своих эмоций, потому что способности Вервольфов совсем другие, чем у Вер-птиц.
Сабрина решила, что Верика ей понравится.
– Твой брат не поблагодарит тебя за то, что ты так говоришь. Для крикта, достигшего шестнадцатилетнего возраста, не владеть мечом хотя бы на уровне учебного боя – стыдно.
– Для Киркина – не стыдно!
– Конечно, скорее посрамление его наставника.
При упоминании наставника волна тревоги пробежала по лицу Верики.
– Точнее, когда Киркин был младше, я препятствовала его тренировкам со старым криктом из клана.
– Тебе придется объяснить причины своих действий, когда осмотришь раненую.
– Меня зовут Сабрина, и ты это хорошо знаешь, лэрд Донегал, – нахмурившись, дала отповедь Барру Сабрина.
В ответ он улыбнулся:
– Я думал, что ты потеряла голос вместе с памятью.
– Вы потеряли память? – требовательно спросила Верика, а затем продолжила, обернувшись к Барру: – Почему вы не сказали? Сотрясение мозга может быть очень опасно. Внешне она может казаться обычной, а потом просто заснет и уже не проснется.
Барр издал одно из тех леденящих кости рычание. Обе девушки вздрогнули.
– Она не умрет.
Верика кивнула, как бы говоря, что не даст Сабрине умреть:
– Кто-то должен присматривать за ней всю ночь.
– Я сделаю это.
– Вы? Но вы же лэрд! – впервые Верика была в замешательстве. Она спокойно отнеслась к наготе лэрда, хотя это не удивительно, учитывая, что по-прежнему мужчины и в горах Хайленда2 сражаются и охотятся в обнаженном виде. – Она – ваша суженая?
– Я не суженая волка, – произнесла Сабрина с уверенностью, которой не чувствовала.
Ее отклик на огромного волка можно было объяснить ушибом головы при падении, а не некой связью, которую она никогда не отважится признать. Так будет лучше не только для безопасности ее сородичей, но и для ее собственной. Вер-птицы никогда не примут, чтобы один из пары принадлежал к роду врага. Ее могли убить за предательство, или в лучшем случае изгнать. Ради безопасности клана стоило умереть.
Оба донегала изучающе воззрились на Сабрину. Взгляд Барра был полон обещания, а Верики слегка удивленным, но она так и не задала вопрос о том, что же между ними происходит. Вместо этого, она предложила пройти в комнату:
– Давайте уложим ее.
Барр двинулся, но не к указанной комнате, а подошел к следующей двери и пинком распахнул ее.
– Вы все-таки оставите ее себе? – спросила Верика, вполне справившись с новым изумлением.
Почему люди продолжают спрашивать его об этом? Он не потрудился ответить и в этот раз. И разве Верике необходимо обязательно услышать, как именно Барр поступит? Сабрина могла бы стать подобающей парой любому мужчине, даже самому лэрду. Если бы стремилась стать кому-то парой. Но она этого не хотела, а тем более с вервольфом.
Чтобы не отвечать за него, как было с Муином, Сабрина ущипнула Барра. Сильно и жестко. В этот раз он сам должен ответить.
Вздрогнув, Барр взглянул на нее.
– За что?
– Ответь девушке из своего клана. Скажи ей, что ты не намерен оставлять меня себе. – Затем Сабрина обратилась к Верике: – Он собирался сегодня ночью присматривать за мной. Но я уверена, что в этом нет необходимости.
– Ты раньше занималась целительством? – поинтересовался Барр.
