"По какому поводу там?"
Я вернулась в свою камеру, обдумывая проблемы, которые только, казалось, продолжали накапливаться.
Я была так же обеспокоена по поводу Адриана и Дмитрия.
Я беспокоилась о себе.
Я так же беспокоилась о так называемом потерянном Драгомире.
Я начинала верить в реальность этой истории, но я ничего не могла сделать и это расстраивало меня.
Я должна была принять меры, чтобы помочь Лиссе.
Татьяна сказала мне в своем письме быть осторожной с теми, кому я расскажу об этом.
Должна ли я была поручить эту миссию кому то еще? Я хотела взять на себя ответственность за нее.
Но решетки и удушающие стены вокруг, говорили, что я не могу взять ответственность не только за чью-либо жизнь, но и за свою.
Две недели.
Нуждаясь в дальнейшем отвлечении, я сдалась и начала читать.
Книга Эйба, которая рассказывала о несправедливом лишении свободы, которое я тоже испытывала.
Это довольно хорошо давало мне понять, что если даже я и фальсифицирую свою смерть, я все равно не смогу выйти отсюда.
Книга неожиданно всколыхнула старые воспоминания.
Холод спускался по позвоночнику, когда я вспомнила про предсказание карт Таро, которое дала мне моройка по имени Ронда.
Она была тетей Эброуза, и на одной из карт, которую она вытянула для меня, была женщина, привязанная к мечам.
Несправедливое лишение свободы.
Обвинение.
Клевета.
Проклятье.
Я действительно начинала ненавидеть эти карты.
Я всегда настаивала, что это жульничество, но все таки у них была раздражающая склонность сбываться.
Предсказание показало поездку, но куда? Настоящая тюрьма? Моя казнь?
Вопросы не имеющие ответа. Добро пожаловать в мой мир.
Из вариантов, которые у меня оставались, я полагала, что могу немного отдохнуть.
Расстянулась на койке.
Я попыталась отодвинуть постоянные заботы.
Это не легко.
Каждый раз, закрывая глаза, я видела судью, стучавшего молотком, приговаривавшего меня к смерти.
Я видела свое имя в книгах по истории. Не как героя, а как изменника.
Лежа, задыхаясь от собственного страха, я думала о Дмитрии.
Я представила его пристальный взгляд и почти могла слышать его, читающего мне лекцию.
Не беспокойся о том, что ты не можешь изменить.
Отдыхай, когда можешь так, чтобы быть готовым к завтрашнему сражению.
Воображаемые советы успокоили меня.
Пришедший сон оказался тяжелым и глубоким.
Я многое испытала на этой неделе, поэтому заслуженный отдых только приветствовался.
Потом… я проснулась.
Я резко села, мое сердце бешено колотилось.
Оглядываясь кругом, я искала опасность — любую угрозу, которая могла бы испугать меня из этого сна.
Не было ничего.
Темнота.
Тишина.
Слабый скрип стула из коридора подсказал мне, что мои охранники все еще были на месте.
Связь, поняла я.
Связь разбудила меня.
Я почувствовала резкую, интенсивную вспышку… чего? Напряженность.
Тревога.
Прилив адреналина.
Паника мчалась через меня и я нырнула в сознание Лиссы, пытаясь найти то, что вызвало такой всплеск эмоций от нее.
То, что я нашла, было… ничего.
Связь пропала.
Ну, не то чтобы совсем исчезла. Померкла.
Случилось что-то вроде того, как когда она вернула Дмитрия обратно, сделав дампиром.
Магия была настолько сильна, что это "выжгло" нашу связь.
Но сейчас не было никакого взрыва магии.
Это было так, как если бы она преднамеренно игнорировала меня.
Как и прежде, я все еще чувствовала Лиссу: она была жива; с ней все было в порядке.
Так что же не позволяло мне чувствовать ее лучше? Она не спала, потому что я чувствовала ее опасение, испытываемое за стеной.
Присутствие духа прятало ее от меня и… это делала она.
Что за черт? Я точно знала, что наша связь работает только в одну сторону.
Я могу ее чувствовать, она меня — нет.
Так же я могла контролировать вход в ее мысли.
Почти всегда, я пыталась не попадать в них (за исключением времяпровождения в тюрьме), пытаясь защитить ее личную жизнь.
Лисса не могла этого контролировать, и иногда это приводило ее в бешенство.
Иногда, она использовала свою силу, чтобы закрыть себя от меня, но это было редко, трудно, и требовало значительных усилий с ее стороны.
Сегодня у нее это получалось, и я могла чувствовать, как тяжело ей это дается.
Держать меня вдали от ее мыслей было нелегко, но она справлялась.
Конечно, меня не заботило, как она это делает.
Я хотела знать, почему.
Вероятно, это был худший день моего заключения.
Страх за себя — одно дело.
Но за нее? Это было мучительно.
Если бы это была моя жизнь или ее, я действовала бы без колебаний.
Я должна была знать что происходит.
Узнала ли она что-нибудь? Решил ли Совет представить меня суду и казнить? Старается ли она защитить меня от этих новостей таким образом? В конце концов, чем чаще она использует дух, тем больше подвергает опасности свою жизнь.
Эта мысленная стена требовала много магии.
Но почему? Почему она берет на себя такой риск? Поразительно, на сколько сильно я хотела дотянуться до нашей связи сейчас.
Правда, я не всегда с удовольствием принимала чьи-то мысли в моей голове.
Ее мысли, несмотря на то, что я научилась их контролировать, иногда вторгались в мое сознание тогда, когда я не могла этого преодолеть.
Сейчас, ничто из этого не было важным, разве что ее безопасность.
Отсутствие связи походило на то, как-будто в тебе отсутствовала часть тела.
Весь день я пробовала войти в ее мысли.
Каждый раз, она не пускала меня.
Это было невыносимо.
Ко мне никто не приходил, да и книга с журналами давно потеряли свою привлекательность для меня.
Ощущение, будто я животное в клетке, снова вернулось ко мне, и я провела немало времени, крича на моих охранников — безрезультатно.
Похороны Татьяны были назначены на завтра и часы громко тикали, напоминая о приближении моего суда.
Наступило время сна, и стена в нашей связи наконец дала трещину, так как Лисса отправилась спать.
Связь между нами была устойчивой, но ее мысли были закрыты даже в бессознательном состоянии.
Я не нашла там никаких ответов.
Оставшись ни с чем, я пошла спать, гадая, буду ли я снова отрезана от нее утром.
Этого не произошло.
Она и я были связаны снова, и я смогла посмотреть на мир ее глазами еще раз.
Лисса встала, было раннее утро, она готовилась к похоронам.
