— Просто проводи нас к ней. Джек, ты идёшь?
Тигр соскользнул с кровати и пошёл вместе с Квинн вслед за Архелаем по каменному коридору к своего рода внутреннему дворику. Площадку окружали пещерные стены, но высоко вверху с одной стороны проникали солнечные лучи. Сначала лидера повстанцев поразил цветущий сад в самом центре пещеры, усеянный фантастическими цветами, которых она никогда прежде не видела. Квинн заметила мимолетную улыбку на лице Аларика и задумалась о причине его радости. Она поняла, что они никогда не были в саду в одно и то же время, и спросила, изогнув бровь:
— Любишь цветы?
— Это миниатюрная копия внутреннего дворика главного дворца Атлантиды, даже крошечный фонтан бурлит в углу, – ответил Аларик.
Архелай кивнул:
— Да. Я не удержался и прихватил с собой частицу дома. Мои друзья всегда просят черенки и рассаду, и я стал опасаться, что привнёс часть атлантийской жизни на поверхность до того, как Конлан подготовился.
— Сомневаюсь, что его высочеству есть дело до этой популяции, – саркастично заметил Аларик.
Квинн склонила голову и смерила взглядом зубчатые края окна, которое на самом деле было не намного больше расселины над ними.
— А туристы в последнее время сюда не падают?
Архелай улыбнулся:
— Как вы знаете, наверху наложено могущественное отталкивающее заклятье. Я, возможно, не сказал об этом, но ни один путешественник не приблизился к этому месту со времен, когда последний сёгун Токугава Йошинобу совершил паломничество к священной Фудзи-сан в тысяча восемьсот шестьдесят седьмом году.
— Для японцев гора священна?
Атлантийский старец кивнул.
— Да. Конечно, в те времена её почитали больше, чем теперь, так как многие из наших богов и священных мест потеряли свой статус в современном мире.
— Но не для тебя, – сказала она, одарив Аларика долгим взглядом. – Твой бог Посейдон так же реален для тебя сейчас, как и прежде.
Джек, бродивший по периметру, поднял свою косматую голову и, тихонько порыкивая, пристально взглянул на Аларика.
Жрец проигнорировал тигра, скрестил руки на груди и воззрился на Квинн.
— Такой же реальный и ещё более требовательный. Хотя не все из нас будут вечно плясать под его дудку.
— Ты, сын мой, принёс ему клятву верности жреца, – заметил Архелай с беспокойством на лице. – Твои слова хуже богохульства, они сродни нарушению присяги.
Аларик отвернулся, словно заканчивая тему, и указал на темноволосую женщину, безмолвно сидящую на скамье посреди сада. Она повернулась к ним спиной, но Квинн узнала её по стрижке и хрупкой фигуре.
— Да, это наша гостья. Насколько мы поняли, её зовут Норико, а также Гейли. Она говорит на странном языке – смеси древнеатлантийского с японским. Мы с моим другом Мицуки вроде бы догадались, о чём она говорит, но в основном, с тех пор как прибыла сюда, женщина молча сидит, вот как сейчас, и особо не высказывается. Поначалу она была очень больна, а теперь выглядит гораздо лучше, но не позволяет нам осмотреть себя или разрешить Аларику приблизиться и излечить. – Архелай нахмурился. – Признаюсь, что не понимаю, как с ней обращаться. Я всего лишь старый воин, недостаточно сведущий в делах женщин и потерянных душ.
Странная незнакомка повернула голову и тёмным взглядом уставилась на Архелая.
— Вы достаточно мудры и добры, старец, – произнесла она на безупречном английском с лёгким акцентом.
Аларик незаметно шагнул вперед, чтобы встать между Квинн и этой женщиной, вероятно полагая, что любимая не заметит попытки её защитить, но та закатила глаза и обошла жреца.
— Теперь, когда вы соизволили заговорить со мной, назовите своё имя и скажите, как вы оказались в нашем портале, – требовательно спросил Аларик.
Женщина изящно поднялась, а в её черных глазах вспыхнул намек на вызов.
— Мне понадобилось время, чтобы обнаружить форму моей истинной сущности. Я Гейли, вы знаете меня как духа портала, и вы, Аларик, как я погляжу, так же высокомерны, как и всегда.
— Форму вашей истинной сущности. Да уж, яснее ясного, – прокомментировала Квинн. Она стала изучать хрупкие японские черты Гейли и подняла бровь, не заботясь о том, что собеседница увидит её скептицизм. – Вы так похожи на мою древнеатлантийскую знакомую. Вы с Серай прямо как сёстры.
Гейли снова поклонилась, на этот раз Квинн.
— И меня также зовут Норико, по имени той, которую вы видите перед собой. Она пришла на гору Фудзияма, чтобы умереть, потому что недавно обнаружила у себя последнюю стадию рака и потеряла свою семью во время цунами. Решила, что ей незачем жить.
Квинн покраснела от стыда, но после всех лет общения с предателями, шпионами и злодеями, прекрасно знала, что не следует принимать всё за чистую монету.
— И с чего же мы должны вам верить?
Норико-Гейли спокойно процитировала довольно длинный параграф из... Что бы это ни было, Аларик тут же весь обратился в слух, напрягся и вытянул по бокам руки со сжатыми кулаками.
— Долгосрочные планы и махинации Посейдона более не влияют на мою жизнь, – рявкнул он. – Мне всё равно, что вы об этом думаете.
Прежде чем Гейли смогла ответить, Джек злобно зарычал и кинулся к ней, сбивая женщину-духа портала с ног. Когда Норико отступила к стене пещеры, Квинн машинально выхватила оружие и приняла боевую стойку: за годы борьбы бок о бок с Джеком приучилась мгновенно реагировать на его действия. Она по его примеру поднимала голову все выше и выше. Свет в помещении резко потускнел, и все тоже посмотрели вверх на открытый потолок – как раз вовремя, чтобы увидеть первую волну диких существ с обнажёнными клыками и вытянутыми когтями.
У Квинн челюсть отпала:
— Обезьяны? Теперь на нас нападают летающие обезьяны?
Аларик даже не моргнул при виде дюжины, а то и более, несущихся на них с высоты безобразных обезьян размером с человека. Они вопили и ревели, красные рожи искажали жуткие гримасы. Прослужив многие сотни лет воином и верховным жрецом Посейдона, прожив тысячи битв и почти столько же смертельно опасных ситуаций, Аларик больше ничему не удивлялся. Особенно рядом с Квинн.
Даже летучим обезьянам.
— Квинн, беги! – рявкнул он, взывая к своей магии. Сначала он сплёл мощное защитное заклинание поверх барьера, чтобы другие захватчики больше не свалились им на голову. Затем сотворил в вытянутых руках две идентичные электрические сферы сине-зелёного цвета и с несущей смерть точностью запустил их в вожака обезьян. На мгновение коричневая шерсть предводителя вспыхнула ярко-синим цветом, отчего тот стал похож на причудливого глубоководного млекопитающего, потом внезапно погасла, и примат рухнул замертво.
