Говорил он извиняющимся тоном, да и на его породистом сером лице отчетливо проявилось раскаяние. Присутствующие за столом чуть ли не с жалостью покосились на Ярославу и полезли под стол. Кое-кто даже накрыл головы жестяными подносами и серебряными тарелками, всерьез опасаясь, что древний замок рода Дэмонио не выдержит очередного плача маленькой Делии. Без приказа магистра слуги не могли покинуть столовую и опасливо жались к стенам. Те, что посмекалистей, заняли место в дверном проеме. Все выглядело так, будто гости и постоянные обитатели готовятся к землетрясению — делу для них привычному и уже не сильно пугающему.
— Вот как, — кивнула Ярослава, отметив у себя в уме, что работка оказалась не такой простой, как могла представиться. — Делия, говорите.
Голос девушки не дрогнул, и это вызвало уважение и восхищение в глазах слуг и членов ордена Золотой лилии. Бывалые рыцари ни за что бы не признались вслух, что больше всего на свете опасаются того, с чем воевать не могут. Ну, в самом-то деле: нельзя же напасть на ребенка с оружием в руках или успокоить полным ярости приказом. Тут нужно действовать иначе, а как, они понятия не имели. И если рыцари постарше имели собственных детей и хоть отдаленно понимали магистра, то молодые и неопытные вообще мало что знали о детях, и их рев пугал до кишечных колик. А плач такой силы заставлял хвосты вставать дыбом.
— Идемте, я вас познакомлю, — предложил Дрэго, беря няню под локоток, словно опасаясь, что она испугается и сбежит. — Уверен, вы подружитесь.
— Обязательно, — отозвалась Ярослава.
Хотя, признаться, уверенности в сказанном не испытывала. Итак, что она знала о младенцах? Они часто плачут, часто едят и пачкают памперсы. Когда же они не заняты столь важными для их возраста делами, детишки изволят спать. Вот тогда-то они больше всего похожи на маленьких ангелочков, которых хочется целовать во все места без исключения. Даже в те, которые обычно скрыты теми самыми памперсами.
Дэлия мало напоминала ангелочка. Когда Ярослава еще поднималась по винтовой лестнице, ступени стали заметно подрагивать. А при приближении к комнате малышки сооруженная на голове девушки сложная прическа разлетелась, подобно песчаному замку, снесенному приливной волной. Славе отчаянно захотелось заткнуть уши, но она этого не сделала. Не только потому, что за ее реакцией внимательно наблюдал сам магистр, но и потому, что за ними следом семенили Карина и Карла — уж эти-то точно не пропустят ни малейших признаков страха.
— Ей вообще не обязательно туда ходить, — как бы между прочим произнесла Карла. — Мы вполне справляемся с Дэлией сами. Верно, Карина?
Она толкнула сестру локтем, и та согласно закивала. А поняв, что няня и отец никак не могут увидеть ее согласия, поддакнула:
— Конечно. Мы для сестры лучше, чем все няньки на свете.
Ярослава улыбнулась. Теперь-то она точно знала, кто из близняшек заводила. В любой паре: будь то коллеги, подруги или сестры, есть тот, кто задает общее направление. А второй беспрекословно следует в обозначенную сторону. Но если повернуть одного, должен изменить направление и второй — иначе пара разорвется. Но так как связь близняшек наверняка очень сильная, то попробовать стоило.
И Ярослава немедленно приступила к исполнению.
— Карина всегда делает то, что говорит Карла, верно? — спросила она тоже как бы между прочим. А обратилась к отцу девочек, игнорируя их самих, пыхтящих и шипящих от негодования.
Магистр изумлено вскинул брови и, на секунду остановившись, пристально посмотрел в удивительно мягкие и одновременно строгие глаза Ярославы. Чутье не подвело: эта девушка не только сильна духом, но к тому же умна и наблюдательна. Он пожал ей руку, проговорив полным почтения голосом:
— Так и есть: Карла чаще всего становится причиной и следствием их общих проказ. Удивительно, что вы поняли это так быстро. Наверное, все потому, что Карла родилась на несколько минут раньше своей сестры. И теперь она всегда идет впереди. Будьте с нею построже.
— Па-а-па!.. — взвыла Карла и топнула ногой. — Как ты можешь рассказывать такие вещи совершенно незнакомой донне? Зачем ей вообще знать, кто из нас родился первым? Какое ей до этого дело?
— Она все равно покинет замок раньше, чем успеет запомнить наши имена, — поддержала сестру Карина. — Все уходили…
И снова девочка прокололась. Победная улыбка моментально сползла с лица Ярославы, ведь она увидела перед собою не врагов и даже не злорадных девочек, настойчиво желающих от нее избавиться. Она увидела малышек: совершенно одиноких и потерянных. Тех, что боятся привязаться к кому бы то ни было. Боятся привязаться, а потом потерять.
— Нет, девочки, на память я не жалуюсь, — возразила Ярослава. — К тому же у меня контракт. Так что, хотите вы того или нет, но ближайший год мы проведем вместе. И в наших же общих интересах сделать этот год спокойным и познавательным.
Карла фыркнула. Карина закатила глаза и нарочито шумно вздохнула. Слава, да и сам магистр Дрэго поняли: ни о каком спокойствии не может идти и речи.
Сверху раздался такой душераздирающий крик Делии, что даже ее отец вздрогнул.
— Карла, ты приготовила молоко? — строго спросил он.
— Конечно! — девочка продемонстрировала внушительного вида бутылочку, которой хватило бы, чтобы накормить пару-тройку телят. — Говорю же: мы с Карлой отлично справляемся с сестренкой. И друг с другом. Няньки нам не нужны.
Магистр проигнорировал этот выпад и, снова поддерживая Ярославу под локоток, повел ее вверх по лестнице.
Глава 9
Комната Дэлии напоминала спальню диснеевской принцессы. Бело-розовые тона мебели, ковров и даже люстры, словно выточенной из цельной глыбы мрамора, вызвали восхищение даже у такой взрослой девочки, как Ярослава. Таких крупных кубиков из дерева, огромных плюшевых драконов и кукол ростом с настоящую девушку у нее никогда не было. В том числе в мечтах.
Вот только почти не пропускающие свет окна, массивная дверь на крепких петлях и отсутствие занавесок слегка смущало. После более пристального изучения становилось понятно: не все так «розово», как кажется на первый взгляд. Отец и целая толпа эльфов-декораторов потрудились на славу, обеспечив Делии максимальный комфорт при высшей степени безопасности. Окна вставили из плотного кварца, мебель прибили к полу гигантскими метровыми гвоздями. А внутрь плюшевых драконов и кукол насыпали мелких камней кананлонов — самых тяжелых из всех, что имелись в Гротеции.
— Бедная малышка… — искренне посочувствовала Делии Слава. — Эк тебя угораздило родиться с такими мощными легкими! Зато с таким голосом ничего не страшно, верно?
Она залихватски подмигнула малышке, и та на секунду прекратила плакать. Делия стояла, держась за металлический, обшитый мягким материалом, бок кроватки и внимательно изучала незнакомку. С не меньшим интересом, чем та ее.
— Вот, Дэлия, познакомься — это донна Ярослава, твоя новая няня, — проговорил Магистр, подхватывая младшую дочку подмышки. — Прошу любить и жаловать. Карла, молоко.
Привычным жестом он удобно разместил Дэлию у себя на коленях и поднес к ее нежному розовому ротику бутылочку. Но Делия будто забыла, что голодна. Она повернула голову в сторону няни и продолжила ее изучать. Ярослава чувствовала себя так, словно впервые пришла на курсы для новобранцев и первый в ее жизни командир сканирует с головы до ног зорким, пробирающим до самого нутра взглядом, определяя дальнейшую судьбу. Подойдет ли? Останется ли? Сможет ли добиться на новом поприще высот или сдуется на первом же испытании?
— Ну, что? — серьезно спросила Ярослава. — Подхожу?
Дэлия еще не решила. На ее умилительно округлом личике непривычные глаза с узкими зрачками казались неестественными. Слишком живыми, полными ума и какого-то непревзойденного жизненного опыта они были. Девочка смотрела так, как смотрят старушки, прожившие больше сотни: проникновенно, прожигая до самых пяток и заглядывая в самую душу.
