— Что ещё мне остаётся? — осведомился холодный раздражённый голос. — Дать вам умереть от дурацкой клятвы? Дать им распоряжаться вами, как они хотят? К дьяволу! Агнус Хили достаточно долго действовал мне на нервы. Пора положить этому конец.
— А вы сами? — вдруг спросила Кира. — Знаете, что это за проклятие?
— Догадываюсь, — коротко сказал профессор. — Но не знаю наверняка.
— Расскажите мне, — попросила она. — Я бы тоже хотела знать. Если бы вы мне сказали…
— И подставил вас под удар? Я могу быть безжалостен к вам, мисс Риаз, но не настолько. Не приближайтесь к этой тайне. Даже не думайте об этом.
— Откуда вы вообще можете об этом догадываться? И почему эта тайна так опасна? Хотя бы намекните!
Холодный, очень холодный смех.
— О нет. И кстати, вы должны мне.
Кира моргнула.
— Что?
— Я дал вам хороший совет. Теперь я хочу увидеть знаки вашей благодарности. Увидеть и услышать. Раздевайтесь.
Кира растерянно посмотрела на свою ночную рубашку.
— Нет, — решительно сказала она. — Я хочу спать.
— Что на вас надето?
— Ночная рубашка.
От его негромкого смеха у неё по коже побежали мурашки. Опасливые… и предвкушающие.
— Которая же из тех, что мы с вами выбрали? Мне любопытно.
— Простая белая, — выдавила Кира. — Вы её… не видели.
— Какая жалость. И что ещё?
— И… — Кира поколебалась. — Украшение на шее.
— Украшение? Как интересно. То есть вы пробавляетесь драгоценностями, но не носите трусики?
Кира промолчала.
— Я жду вашего ответа, мисс Риаз.
— Нет, — выдавила наконец Кира. — Не ношу.
— Очень хорошо. Поднимите свою ночную рубашку и раздвиньте ноги. Сейчас.
Кира тяжело вздохнула. В конце концов, он её не видит.
Она раздвинула бёдра. Подняла ночную рубашку до пояса под покрывалом.
— Чувствуете ночной воздух?
— Я под одеялом, — коротко сказала Кира.
— Долой его. Раздвиньте ноги шире, — Кира послушалась и услышала короткий смешок, словно он знал, что она только что сделала, — и сфотографируйте себя. Сейчас.
Дьявол.
— Зачем вам это? — дерзко спросила Кира. — Вы ведь уже видели меня во всех ракурсах.
Тихий смех.
— Считайте, что я соскучился.
— Но мне… неловко! Я и так лежу голая, а так я буду голая для вас!
— Вы уже голая для меня, мисс Риаз. И разденетесь для меня снова и снова, и будете просить, чтобы я вам это разрешил. Но сейчас я хочу вашу фотографию. Вам приказать ещё раз?
Кира закусила губу. В конце концов, он уже снимал её порку на магический браслет. Кому он может отдать фотографию, где даже нет её лица?
Она быстро поднесла телефон к бёдрам, сфотографировала себя и отослала ему.
— Да вы обворожительны, мисс Риаз, — насмешливо произнёс его голос. — Надеюсь, мистер Хили это оценил.
— Да, оценил, — с вызовом сказала Кира. — И просил ещё. Когда я тоже была без трусиков.
— Надо же.
Повисло молчание. Зловещее, подумала Кира. Впрочем, что, что, что он мог сделать с ней на расстоянии? И почему она так обречённо знала, что выполнит его приказ? Приказ единственного мужчины, который не колеблясь предложил вытащить её отсюда?
— Прикажите мне, — сорвалось с её губ. — Я знаю, вы этого хотите.
— После того, как я узнал такие интересные вещи о вас и мистере Хили? Право, мисс Риаз, у меня есть и более интересные занятия. И, кстати, я только что придумал отличный способ заткнуть ваш прелестный ротик, который своей дерзостью начал меня утомлять.
— Бросить трубку? — не без лёгкого разочарования предположила Кира.
— Пока я не получу, чего хочу? Вы так плохо меня знаете? Снимите ночную рубашку, мисс Риаз. Ваше… украшение можете оставить.
Кира почти спросила, не он ли ей его подарил. Но он бы ушёл от ответа, она знала. Пусть эта маленькая тайна останется их тайной, решила она. Тёплым знанием, что она была любима — хотя бы несколько секунд, когда его руки застёгивали цепочку вокруг её шеи.
Поэтому она отложила телефон, сбросила ночную рубашку, и, оставшись совершенно обнажённой, с разведёнными ногами, снова взяла трубку.
— И? — спросила она.
— Ласкайте себя.
— Где? — глупо спросила Кира.
— Не играйте в дурочку. Я хочу услышать, как вы стонете и кричите. В конце концов, вы были моей ученицей целый семестр, не так ли? И мы так и не провели выпускной экзамен.
— Вы не узнаете, притворяюсь ли я.
Его голос вдруг превратился в ледяной шёпот.
— А вы не узнаете, помогу ли я вам или брошу на произвол судьбы, мисс Риаз. Не искушайте меня. Сегодня я — ваша судьба и ваш господин, и вы будете исполнять мои приказы в точности и немедленно. Не так ли?
Рука Киры сама накрыла бугорок между её ног. И она всхлипнула, когда первые движения отозвались сладостной дрожью, словно по всему телу всплыли горячие пузырьки.
— Да, профессор, — прошептала она. — Я сделаю всё, как вы пожелаете.
— Приступайте.
Ей потребовалось совсем немного времени, чтобы издать первый стон. После третьего она с ужасом сообразила, что так и не заперла дверь, но было уже поздно: профессор понял бы, что она отвлеклась и встала, а удовольствие, становящееся всё грубее, пока её пальцы всё сильнее мяли её лоно, уже не дало бы ей встать.
Кира долго, протяжно вскрикнула.
— Ну же, не торопитесь из-за меня, — насмешливо произнёс холодный голос. — Покажите, что вы умеете.
Именно эти слова она сказала Райли сегодня. Кира закусила губу.
И представила Райли на месте профессора. Его накачанные плечи, плоский живот, его руки, гладящие её тело поверх трусиков, его бёдра, трущиеся о неё сзади, его страстные поцелуи, его глаза, пылающие желанием…
— А-а-а… — простонала она. И ещё раз.
В трубке царило молчание. Она продолжала ласкать себя, но видение Райли сменилось пустотой.
А потом в пустоте начал проступать её сон.
Руки, связанные над головой. Незнакомец в дорожном плаще у её ног, снег на его плечах, руки, снимающие с неё панталоны, и губы, целующие её по-настоящему в первый раз. И во второй, и в третий.
— Вы, — прошептала она. — Вы снились мне сегодня.
Она громко застонала, обмирая от собственных ласк и не прекращая гладить свой нежный бугорок, с каждым движением всё больше жаждущим её прикосновений. И выдохнула, когда перед её глазами зажглись звёзды.
Кира обмякла на постели, совершенно мокрая, искомкав простыню свободной рукой, и оставив под ягодицами влажное пятно. Но она сделала то, чего он потребовал, лаская себя и выполнив его приказ.
— Что теперь? — прошептала она. — Ваша очередь?
В трубке послышались гудки.
Глава 6
Кира ожидала чего угодно от следующего дня. Постоянных уговоров, спешной подготовки к ритуалам, долгих сидений в гостиной напротив лорда Хили…
Чего она не ждала, так это того, что Райли в свитере и непромокаемых брюках заявится к ней с утра с двумя парами лыж в руке, и потащит её кататься.
И что ей это так понравится.
Падать, опираясь на его руку. Нестись наперегонки. Просто скользить — и быть свободной. Ощущать, как звенит в зимнем воздухе настоящее, по-детски искреннее счастье.
Когда она наконец устала, они ели густой суп с травами на маленькой террасе, и в уютной тишине пили чай с самыми вкусными кремовыми пирожными, которые Кира могла бы вообразить. Даже короткая, вежливая и холодная процедура формального знакомства с матерью и сёстрами Райли, в улыбках которых не было ни грамма тепла, заставила её погрустнеть совсем ненадолго.
А потом Райли достал шахматную доску, и Кира с изумлением поняла, что она, последний раз расставлявшая фигуры ещё в Сером Доме, играет лучше прославленного героя. И от неожиданности чуть не выиграла.
Они… подходили друг другу, подумала Кира, устроившись напротив Райли в мягком кресле, поджав под себя ноги. Она могла представить много таких вечеров вместе, много страстных и жарких ночей… работы бок о бок с фолиантами и диаграммами. Она стала бы ему великолепным донором и хорошей женой, и если бы только она сумела бы разбить его проклятие… Может быть, даже его отец смягчился бы.
