Но веселья резко поубавилось, как только она заметила движение у входа и подняла голову. В столовую, что-то оживленно обсуждая, зашли магистры Смерти и Демонологии. Винить в этом злой рок не имело смысла: видимо, они с утра принимали наплыв студентов и до завтрака снизошли только сейчас.
Словно почувствовав на себе ее взгляд, Лоран обернулся на мгновение. Маг чему-то улыбался, глаза переливались аквамариновыми оттенками, голубая рубашка под темно-серым жилетом с рисунком снова не давала возможности упустить это из виду. Адалин глотнула кофе, не чувствуя вкуса. Если нечто подобное видела и Николь, не удивительно, что на магистра начата охота, и уже прощупывается почва. На самом краю сознания вероломно шевельнулось любопытство, каким же он стал, что представляет из себя. И почему так просто отказался от обручения. Ей решение далось нелегко. Его ответ не заставил себя ждать…
Вопросы опять всколыхнули хрупкую сумрачную ревность и даже обиду. Да, она боялась, что он откажет. Но чтобы вообще проигнорировать…
Завернув кусок золотистого, посыпанного сахарной пудрой пирога с яблоком в салфетку, Адалин сделала еще глоток кофе и поднялась, так и не притронувшись к салату. Сырой парк сам по себе не погуляет… И может, дождь и прохлада остудят голову, в которую лезут подобные глупости. Все же, ей определенно не хватает Венсенна рядом. На ходу ставя магический купол от дождя над головой, девушка вышла под шумный ливень.
Под ногами по мостовой текли потоки воды, стена из шуршащего дождя делала тени контрастнее, темнее, придавала всему холодные серые оттенки. Вокруг все суетились прибывающие и гуляющие, замок напоминал муравейник. Адалин прошла по каменному двору, вышла на мост и остановилась у высокого бортика. Окрестности поражали воображения. Лес простирался до огромных холмов, скрывающих горизонт, город отсюда казался почти игрушечным, утопающим в зелени и цветах, красные и зеленые крыши блестели от дождя. Девушка облокотилась на мокрый шершавый камень и надкусила пирог.
Вечно прятаться и уходить не получится, но и эмоции со временем утихнут. Сейчас ее интерес и внимание привлекали скорее отношения, которых так и не случилось. Если бы на месте Лорана был любой другой маг, возможно, она точно так же, как и Николь, просто оценила бы его внешность, посплетничала и успокоилась. Но между ними оставались обрывки связи, порожденной договором целых семнадцать лет. И именно это удерживало интерес. В толпе или на приеме они, скорее всего, разминулись бы, не уделив внимания друг другу. Смогут ли разминуться теперь? Адель задумчиво поковыряла песочную корочку пирога. А ведь она никогда не задавалась вопросом, как сам Датур относится к этому. Ему было одиннадцать, когда его родители прислали кольцо, чуть повзрослев они обменялись несколькими письмами вежливости, но переписка так и не сложилась. И знакомиться с невестой маг тоже избегал. Жаль, поговорить не получится.
Мимо проехали две кареты, дождь отгораживал от шума, приглушал шуршанием, но уединения все равно не хватало. Расправившись с пирогом, Адель отряхнула ладони от крошек и пудры, скомкала салфетку и прошла по мосту дальше, к узкой лестнице, ответвлявшейся от широкого каменного языка.
Серые замшелые ступени щедро поливал дождь, идти приходилось очень осторожно. Адалин спустилась в парк, окружавший холм с замком, река, заключенная в гранитные берега, изгибалась петлей, терялась за холмом. Спрятав руки в карманы, она остановилась, осматриваясь. За спиной раздался шорох камней. Адель обернулась — лестница оставалась пуста, но мелкие камни, сброшенные кем-то или чем-то со ступенек, еще катились по прибитой водой траве. Она подняла ладонь, бросая в ту сторону легкий поисковой импульс, энергия вернулась, не почувствовав опасности.
Постояв еще немного, подозрительно рассматривая лестницу и холм, Адалин так ничего и не обнаружила. Только дождь и приглушенные голоса сверху. Потеряв интерес к замшелым камням, она отвернулась и продолжила путь. Но инстинкты, обострившиеся до предела, будто бы улавливали чей-то хищный взгляд в спину, невольно напрягая слух, она прислушивалась к ливню, пытаясь различить в нем шорохи, даже обернулась несколько раз.
Из-за лестницы, пригибаясь к земле, вытянулась длинная серая тень с круглыми красными глазами и впалыми ноздрями, пульсирующе открывавшимися и закрывавшимися от дождя на плоской морде. Метнувшись к стенке набережной, существо скрылось за ней, зацепившись за камни. Адель обернулась, пейзаж безмолвствовал. Еще один поисковой импульс прошел над травой, отразился от деревьев и вернулся ни с чем. Адалин сдвинулась с места, намереваясь обойти холм, на другой стороне она видела белые каменные скамейки. Нежить чутко затрепетала ноздрями, принюхиваясь к теплому запаху крови, острые ноготки на шестипалых гладких лапах с царапающим шорохом засновали по камням.
Стекло в кармане снова разразилось требовательной мелодией, девушка остановилась под сенью деревьев, открывая письмо от мамы. Вчера они говорили, но Изабель тоже не нравилась идея ее учебы здесь, и она до последнего надеялась, что дочь передумает.
Нежить подкралась ближе, шустро вскарабкалась по стволу в шелестящую крону и поползла по веткам… Глаза наливались кровью, из уголка плоского рта потянулась вязкая слюна… И когда хищник оказался прямо над Адель, прозрачная пустота прямо за ее спиной вдруг распахнула черные узкие глаза и бесшумно метнулась вверх, как клинок, пронзая тварь. Серовато-красная кровь и ошметки горячим потоком вместе с дождем обрушились на начарованный Адель купол. Разливаясь вокруг плотными каплями.
Девушка вскинула голову — серая кожистая выпотрошенная тварь была обмотана вокруг ветки. Из клыкастой пасти свисал длинный сизый раздвоенный язык, подрагивая в последних судорогах, с белесых грязных внутренностей капала кровь. Адель сжала Стекло и обернулась вокруг. Парк пустовал. Но ощущение враждебного взгляда не исчезло. Откуда-то проскользнула пугливая мысль, что невидимый наблюдатель может сделать то же самое с ней.
Встряхнув ладонью, Адалин выставила самую сильную энергетическую защиту, на какую была способна, и быстрым шагом поспешила к лестнице. Что бы здесь ни гуляло в дожде вместе с ней, от него стоило держаться подальше.
Страх, иррациональный и живой, подталкивал в спину, заставляя все ускорять шаг, по лестнице она чуть не бежала, несмотря на мокрые ступеньки и скользкий зеленый мох. Вокруг по-прежнему не было ничего, но тьма в ее крови кипела, подстегивая инстинкты. Бесы с ней, с нежитью! Но что-то опасное таилось в дожде. Что-то похуже серой ящероподобной бестии, что-то способной напугать даже истинную темную ведьму, с детства привыкшую к творениям Морока.
Влетев во двор замка, она заскочила в холл и подошла к деревянной стойке, где дежурила Клодин, следя за порядком.
— В парке что-то есть! — непреклонно и жестковато сообщила Адалин, опершись ладонями на стойку.
Женщина, сидевшая на стуле с высокой спинкой, отвлеклась от вязания:
— Что есть? Вокруг замка много разной мелкой нежити, но барьер…
Адель нетерпеливо качнула головой:
— Что-то при мне убило тварь, похожую на огромную серую ящерицу.
— Буфона? Они почти безопасны. Не опаснее мортаров.
— Что-то. Убило. Эту дрянь, — раздельно повторила Адель. — Просто выпотрошило и вывернуло!
Клодин нахмурилась, встала и накинула на плечи огромную серую шаль, вышла из-за стойки.
Через полчаса Адель стояла под дождем на месте происшествия в компании дежурной, сторожа и двух профессоров, которых хотела видеть меньше всего. Одного вызвали на правах эксперта, второго — на правах декана пострадавшей, которая не пострадала. Впятером, каждый под своим куполом от дождя, они смотрели на злополучную ветку. Пустую. Мазки крови еще оставались, но тушка исчезла.
Магистр Смерти задумчиво курил черную пахитоску, вставленную в мундштук и, прищурившись, созерцал мокрую крону красивого шарлахового дуба. Магистр Демонологии, стоявший с подветренной стороны от него, скептически склонил голову набок, глядя туда же.
