но осторожно, будто боясь напугать.
— Может, это от того, что я единственная не падаю при виде тебя в обморок от счастья? — хмыкнула я.
— Нет, — качнул головой Дима, не удержав улыбку. — Это от того, что ты такая необычная, не похожая на других. Я тебе столько о себе рассказал, теперь твоя очередь, — сменил тему парень.
— Что ты хочешь узнать? — я все же отняла руку и обняла колени, подтянув их к груди.
— Замерзла?
— Нет, — покачала головой. — Купальник давно высох, ночь теплая, да и от костра жар идет.
— Откуда у тебя такое необычное имя? Оно что-то означает?
— Все называют меня Илриса и в паспорте также записано, а ведь мама дала мне другое имя — ИльРиса, — грустно улыбнулась я, вспоминая маму. — Она говорила, что ИльРиса — значит «подарок Богов». Но, когда мама с теть Мариной ездили получать свидетельство о рождении для меня, сотрудница, которая оформляла документы то ли не расслышала, то ли еще по какой иной причине записала меня как Илрису. Мама поначалу еще звала меня ИльРисой, но потом тоже перестроилась на имя из свидетельства.
— Твоя мама иностранка? — уточнил Дима.
— В некотором роде. Прости, Дим, мне не хочется об этом говорить. То, что известно мне, то, во что я верила в детстве — это нечто совершенно невероятное. Я не хочу насмешек, да и просто вспоминать не хочу.
— Извини. Хочешь пить?
— А сок остался?
— Выпить точно не хочешь? — предложил Дима, на что я только отрицательно головой махнула. Я вовсе не ханжа какая-то, спиртное пью иногда, но не с целью напиться, захмелеть, а с целью насладиться напитком. Ну вот как можно наслаждаться вкусом водки? Да и компания должна быть располагающая. С теть Мариной мы иногда можем позволить себе по бокальчику домашнего вина после ужина. Я к ней редко приезжаю теперь, но когда видимся — можно и побаловать себя.
— Только сок, если остался, — уточнила я.
— Должен был остаться, — засуетился Дима. — Сейчас налью, подожди.
Дима встал и отошел немного, пошурудил пакетами, а спустя пару минут передал мне пластиковый стаканчик с апельсиновым соком.
— Спасибо, — с благодарностью приняла напиток.
— Я был на последнем курсе, когда ты поступила, — разулыбался Дима, — и прекрасно помню, что ты сразу же стала легендой всего потока. То, как ты чувствуешь животных — это просто нечто невероятное. Ты с детства с ними взаимодействуешь?
— Ну, я выросла в деревне. У теть Марины было небольшое хозяйство и да, все животные поголовно будто тянулись ко мне. Я потому и стала вегетарианкой, оттого что просто не могу употреблять в пищу тех, кого считаю разумным. Хотя есть люди, которые легко едят лошадей, а ведь они очень, ну просто очень умные! — у меня аж слезы на глазах выступили, так мне всю жизнь было жаль благородных животных. — Дядь Миша, — чуть успокоившись, продолжила я, — наш сосед держал пчел. Так вот, с момента моего рождения все его пчелы постоянно кружились у нас во дворе. И ему даже пришлось договариваться с теть Мариной и к моим годам десяти все его улики стояли у нас на заднем дворе, — рассмеялась я воспоминаниям. — Я ходила туда безбоязненно, а теть Марина даже перестала малину собирать у забора, потому что там такой гул постоянный стоял от множества пчел! Жуть! Но меня они не трогали, наоборот, постоянно прилетали новые и вообще тем пчелкам у нас было очень хорошо. Дядь Миша нарадоваться не мог на количество выкачиваемого меда, но он первый бочонок демонстративно отдавал мне, прямо там, у ульев, иначе работать спокойно не мог, пчелы не давали, сердились.
— Невероятно просто! — воскликнул Дима. — Я всегда считал тебя удивительной, но даже не знал, насколько ты… потрясающая!
В палатку идти этой ночью я не решилась, так и просидели у костра всю ночь, в какой момент я заснула, и сама не помню. Но вот пробуждение было не из приятных…
— Эй, ариса, ты живая? — сквозь гул в ушах услышала я. Глаза открываться не хотят, голова тяжелая, мысли вязкие.
Непослушными руками потерла лицо, снова попытавшись разлепить глаза. Медленно наплывают воспоминания о вчерашнем. Неужели Дима все же осмелился меня опоить? — пришла тревожащая мысль. Иначе как еще объяснить плачевное состояние?
— Ариса, — снова послышался приглушенный, как сквозь вату, голос. — Вставай! — меня непочтительно пнули в бок. — Нельзя тут лежать, это земли лиара Рэйзенара. Ты ж не нашенская вроде? Вставай, говорю! — снова распорядился голос.
Сделала глубокий вдох, досчитала про себя до трех и рывком распахнула глаза, буквально заставила себя это сделать. Тут же полоснуло ярким светом, но я лишь слегка зажмурилась. Оперлась руками о землю и приподнялась, обозревая окрестности. Итак, что я имею? Какой-то хмурый мужик присел передо мной на корточки и с интересом уставился… куда это он уставился? — возмутилась я, переводя взгляд на себя. Я была в купальнике. Раздельном обычном купальнике, словом, почти голая. Кроме вышеназванного предмета одежды лишь на руке красуется браслет, с которым я никогда не расстаюсь. Мамин, единственный, который она не разрешила продать и настояла, чтобы я носила его всегда, начиная лет с семи. До этого украшение носила она сама, и браслет на ее руке сидел будто влитой, даже не двигался. Но потом что-то случилось, и мама его сняла. Но лишь для того, чтобы украшение сменило владелицу. За прошедшие годы я так привыкла к милой вещице, что не расставалась с ним ни на ночь, ни в душе, в общем, никогда. А мужик тем временем нахально блуждал по мне плотоядным взглядом. Причем браслет, это последнее, что он видел, судя по блеску в его глазах при взгляде на мои верхние девяносто. На инстинктах попыталась прикрыться руками, но что можно прикрыть таким способом? Странно, но пронизывающего холода я не чувствовала. Не жарко, скорее свежо. Снова потерла глаза, стараясь вернуть ясность мысли.
Что-то я не пойму, где я. Лежу неподалеку от рощицы какой-то что ли. А где озеро, палатки, Лизка и парни? Ну не могли же они бросить меня здесь одну?
— Лиза! — закричала я, одновременно пытаясь подняться на ноги. От моего крика мужичонка отшатнулся.
— Чего орешь? — проворчал он. — Ох, срамота! — одобрительно поцокал языком мужик, когда я со второй попытки все же поднялась и превозмогая тошноту и ломоту во всем теле выпрямилась.
— Лиза! — снова во всю мощь глотки заголосила я. А потом решила обратиться к новому знакомому, спросить, где озеро. И только сейчас поняла, что приготовилась задавать вопрос на том же
