Чем больше он говорил, тем сильнее росла в сердце тревога. То, что временами казалось игрой и, в общем-то, не требовало от меня никаких особых усилий, вдруг стало выглядеть как священная миссия, важнее которой и быть ничего не может. Груз внезапно свалившейся ответсвенности становился всё больше, всё тяжелее, и я вдруг физически ощутила, как она нависла надо мной неподъемной колоссальной громадой, угрожая в любой момент попросту раздавить.
— Не заглядывай наперед и ничего не бойся. — Он переплел наши пальцы, посылая по связующей нас нити токи поддержки и тепла. — Вовсе неслучайно Чары отметили своим благословением тебя, а не кого-то из Высших. Ты прочнее, чем думаешь. Более того…
Лаэрн навис сверху, пронзая тяжелом, почти безумным от чувств взглядом.
— Ты уже, — он сделал ударение на последнем слове, — не имея внятной цели, власти или могущества собираешь вокруг себя раненых, но, пожалуй, сильнейших из бессмертных. Ты постоянно удивляешь, волнуешь и бесконечно очаровываешь меня. И, должен признать, не только меня.
На дне мужских глаз отчетливо проступило принятие.
— И если раньше я был готов умереть за тебя, то теперь я готов победить.
Мое бедное влюбленное сердце неистово билось где-то в горле. Я сморгнула набежавшие слезы и крепко обняла Лаэрна.
Один шалый поцелуй сменил другой, затем еще один, уже куда более требовательный, и не прошло и минуты, как мы снова вспыхнули таким бешеным вожделением, словно и не было прошедшей ночи, словно впервые прикоснулись друг у другу.
***
В следующий раз я проснулась от предчувствия надвигающейся грозы. Еле разлепив отяжелевшие веки, пару раз моргнула, наводя фокус. Осторожно приподнялась, стараясь не разбудить Лаэрна, который даже во сне не разжимал своих объятий. В комнате под утро стало прохладно, и я начинала мерзнуть, отчего тело покрылось противными мурашками. Начав озираться в поисках запропавшего одеяла, я вдруг обнаружила, что в спальне мы не одни.
Мрачный, в облаке алого марева, прямо напротив кровати стоял Замфир. Злость, если не сказать ненависть, проступала сквозь его поразительно красивые, но искаженные гримасой стреноженного гнева черты.
Это было какое-то адское дежавю, а быть может, просто карма — просыпаясь в постели с одним мужчиной, тут же натыкаться взглядом на другого. Пикантности данной ситуации добавлял тот факт, что во все разы каждый из непрошеных визитёров питал в мой адрес если не чувства, то надежды вполне определенного толка. И каждый раз я испытывала целую палитру крайне неприятных эмоций, ощущая себя то ли потаскухой, то ли предательницей.
В общем, не Дворец, а проходной двор какой-то.
Меж тем, ситуация была патовой. Едва только увидев короля в день нашего прибытия ко Двору, я поняла сколь сильно он отличается даже от равных себе. И уж тем более от своего советника, склонного копить знания обо всём на свете, системно анализировать и создавать, казалось, бесконечные комбинации и вероятности.
Лаэрн с его привычкой отключать чувства и руководствоваться исключительно разумом, застав меня по утро в одной постели с королем, сохранял спокойствие. Замфир же явно собирался учинить немедленную расправу…
Не зная, что предпринять, как укротить или хотя бы отвлечь этот сгусток неуправляемой мощи, я не придумала ничего стоящего и поэтому просто встала в полный рост на кровати. Прямо так, голая и растрепанная, в ворохе сбившегося постельного белья.
Похоже, сей нехитрый, но крайне трудный в исполнении для моей скромности маневр удался. Зрачки королевских, обычно мглисто-темных, а сейчас пугающе алых глаз заметно расширились. Тревожно красное, обволакивающее короля и ползущее от него во все стороны демоническими щупальцами марево схлынуло и поблекло. Замфир смотрел на меня так, словно его взгляд приколотили не просто гвоздями, а чугунными скобами.
Я почувствовала, как проснулся Лаэрн, и мысленно умоляла его не делать резких движений. Было страшно представить, что случится, если он подчинится своим инстинктам и встанет между мной и едва владеющим собой правителем.
Модное слово «триггер» крутилось в мыслях. Оно как нельзя лучше описывало состояние Замфира, которого буквально закоротило на мне. Что было тому виной — сошедшийся ли как пазлы флёр, или просто хищный мужской интерес — я не слишком понимала, но точно знала одно: «поводья» в моих руках. Поэтому, задавив свой испуг, постаралась расслабить тело и с видом человека, контролирующего ситуацию, сказала:
— Мой король, ты желал видеть меня?
Я намеренно разговаривала с ним подчеркнуто вежливо, словно мы были послами разных держав, одинаково сильно заинтересованные в налаживании пошатнувшегося мира. Протянула ему руку, побуждая помочь спуститься на пол.
Замфир тут же сжал мои подрагивающие пальцы с таким видом, словно не мог противиться своему желанию прикоснуться ко мне, но не очень-то был данному обстоятельству рад. Наверное, именно тогда я впервые и ощутила это неправильное, но такое опьяняющее чувство женской власти.
Кровать была очень высокой и сойти с неё элегантно не представлялось возможным. Удивив всех собравшихся, а в первую очередь самого себя, Замфир легко подхватил меня и осторожно поставил на ноги. Я даже не успела озадачиться тем, как спуститься и при этом не оконфузиться.
За спиной раздались характерные шорохи. Лаэрн не собирался отсиживаться за моей спиной, даже если это могло стоить ему жизни. Он поднялся с постели, готовый в любой момент вмешаться. Мне очень хотелось оглянуться и посмотреть на него, но разорвать зрительный контакт с королем казалось риском.
Наконец, гнев Замфира заметно поутих. По всему, ему слишком нравилось то, что он видел, и теперь правитель с явным интересом ожидал, что же я предприму дальше.
Стянув с кровати простынь, наспех замоталась в неё. Что бы там ни было, но привыкать вести светские беседы в костюме Евы я не собиралась.
— Предлагаю откровенно поговорить. Только в более формальной обстановке. Если, конечно, король пожелает.
Замфир посмотрел поверх моего плеча на Лаэрна. Ухмыльнулся и, соглашаясь с предложением, кивнул.
— Я провожу Юлю. — Из-за спины раздался голос Арканума.
— Нет. Ты останешься. Я сам провожу её, — отрезал король.
Лаэрн попытался возразить, но я перебила его, видя, как вновь ожесточается взгляд Замфира:
— Хорошо.
Шагнула навстречу к королю, одновременно немного развернувшись, сигналя при этом глазами Лаэрну, чтобы не вмешивался. Арканум нахмурился, но препятствовать не стал.
Гроза миновала, и вдруг каждый, кто был в спальне, осознал: король не причинит мне вреда. Зато до очередной кровопролитной драки между Высшими, казалось, рукой подать.
— Только давайте не будем с этим затягивать, мне нужно как можно быстрее попасть в ванную… — поспешила я увести Замфира на более нейтральную территорию.
Тяжелая, увитая стальными канатами мышц рука правителя властно легла на мою талию и прижала к высоченному твердому телу. Я почувствовала, как сгустился вокруг нас воздух, и одновременно с ослепившей меня багровой вспышкой мы словно куда-то провалились.
***
— Жду тебя через полчаса в моих личных покоях.
Когда мы оказались в общей гостиной коронного этажа, сухо, в приказном тоне сообщил король.
— А как же чары, охраняющие железную дверь? — уточнила на всякий случай.
— Чары пропустили бы тебя в первый же день.
Спрашивая себя, как подобное можно расценить, я промолчала.
— Да. И предупреждаю сразу… — В голосе короля прозвучал подвох. — Вчера вечером, после того, как ты извивалась на моем языке, а затем отвергла, убегая, имела неосторожность сказать…
Все подробности вгоняющего в краску стихийного «свидания» с королем всплыли перед глазами.
— Спасибо… — вскрикнув, я прижала пальцы к губам, вдруг отчетливо вспомнив, что наделала.
Ведь поблагодарить сида — то же самое, что подписать кабальное долговое обязательство. Король утвердительно кивнул.
