С сожалением Аня выключила воду, хотя хотелось стоять под тропическим ливнем вечно. Пора было выбираться из душа.
- Покажешь своего экскурсовода? – Нарочито весело спросила Ася.
- Он не мой, - перекрикивая фен, фыркнула Аня.
- Ну, это пока, а там кто знает. – Розоволосая подмигнула.
В домофон позвонили, и юная хозяйка квартиры бросилась к окну на кухне. Аня выключила фен и поспешила одеться. Она не хотела, чтобы Андрей поднимался сюда. Хитрая Асенька усадит его пить чай, чтобы рассмотреть знакомого Ани поближе и утолить свое любопытство, а им еще с экскурсией ходить по дворам. Темнеет осенью рано, а Ане не хотелось таскаться по темным улицам. В конце концов, завтра уезжать и неплохо было бы выспаться.
- Пока, - уже с лестницы крикнула Аня подруге.
Ася угукнула и выглянула в окно. Ей показалось, что молодой человек нагнулся, заглядывая под лестницу. На секунду у нее возникло чувство сомнения, смешанное со страхом, по позвоночнику пробежал холодок, но девушка усилием воли отогнала его от себя. Может, он просто шнурки завязывал? Однажды Ася видела Андрея. Месяц назад он в поисках Ани приходил к ним во двор. Но встреча эта была мимолетна, голова Аси была забита тем, что Анька осталась в прошлом, и девушка с трудом могла вспомнить его черты лица. Но ведь, не может же экскурсовод Андрей оказаться Цыганом? Или может?
Глава 8. Один небосвод на двоих
- Фух, как вы тут лазаете, по крышам этим? - Выдохнула Аня, выбираясь с чердака на покатую жестяную крышу старого шестиэтажного дома.
- Зато смотри, какие здесь закаты! - Андрей подал ей смуглую руку, вытягивая из узкого лаза - дощатой пристройки с дверцей, прямо на крыше. От пристройки по всему периметру тянулся импровизированный дощатый тротуар, по которому можно было обойти всю крышу.
Закат, и правда, был невероятный. Они уже прошли по дворам вдоль Английской набережной, по шумному Невскому проспекту, миновали всю набережную реки Мойки до слияния ее с Большой Морской. Немного не доходя до улицы Труда Андрей потянул её в не примечательную арку покосившегося, под сеткой, как и особняк Тереповых, дома. Здание было расселено, поэтому никто не мог им помешать пройти в соседний тихий двор и подняться по лестнице такого же опустевшего шестиэтажного флигеля на крышу.
Аня перестала разглядывать свои грязные ботинки, к которым успел прилипнуть птичий помёт и перья, пока они пробирались через чердак, подняла голову и ахнула. Перед ней, как на ладони раскинулся Петербург. Тут и там, казалось, прямо под ногами, она видела выцветшие металлические покатые и острые крыши, которые переливались и блестели, отражая закатное солнце.
Небо, окрашенное багрянцем, бросало невероятные лучи на купол Исаакия, махиной возвышающегося прямо по курсу. Даже с высоты собор казался огромной махиной, занимавшей внушительную часть обзора. А слева за полоской Конногвардейского бульвара и Английской набережной была Нева. Вдали, за широкой водной гладью виднелись макушки домов Васильевского острова.
Аня, кажется, так и стояла с открытым ртом, забыв о том, что не одна, что за ней наблюдает Андрей.
- Я знал, что тебе понравится. - Улыбнулся он. - Сегодня лучшее время для экскурсии по крышам.
- Разве может такой закат не понравиться? – Восторженно спросила девушка.
Она еще не видела ничего более красивого, чем глубокое, осеннее небо с акварелью вечерней зари на юго-западной части небосвода.
Андрей снял со спины рюкзак и словно фокусник достал из него тонкий плед и термос с чаем. На импровизированной, невесть кем сколоченной лавочке они сидели прямо на крыше и пили свежезаваренный, горячий и сладкий чай.
- Как ты пьешь его только? - Скривилась Аня. - Приторно!
- Голодное детство, знаешь ли. – На секунду отвёл глаза Андрей, не давая понять, он шутит или всерьез. - Никак не могу привыкнуть, что сахара вдоволь.
- Надо по чуть уменьшать количество.
- На самом деле, сладость даёт силы. А тем, кто ходит по крышам, обязательно нужно много сил. – Перевел в шутку грустное воспоминание молодой человек.
- Как Карлсон, - вспомнила Аня и процитировала слова из детской сказки:- «Восемь пирогов и одна свечка», да?
Андрей будто не понял, откуда это.
- Ну ты что, мультик про Карлсона не смотрел? - Удивилась Аня. – «Сто тысяч миллионов» и «лучшее в мире привидение с мотором. Дикое, но симпатичное».
- А, ну да. – Как-то отстраненно сказал Андрей и засуетился, убирая термос в рюкзак. - Идти пора, а то стемнеет скоро. Будет холодно и самое неприятное, опасно. Ночью по крышам лучше не лазать.
Аня согласно кивнула. Ее зацепила реакция молодого человека. Но Аня решила, что люди бывают разные и имеют право не смотреть какие-то мультфильмы, не помнить цитат из них, пусть даже они и всеми любимые. Она допила приторно сладкий чай и поспешила встать, любуясь последними, ускользающим лучами солнца. На город стремительно опускалась ночь.
Так и в жизни. Мгновения быстротечны и, как ты не надейся задержать их, время бежит своим чередом. Время вообще повелитель всего, подумалось Ане. Сколько б ни было у тебя богатств и власти, никому не суждено обхитрить время. Вот и ей не удалось. Она здесь, а он там, возможно тоже любуется закатом, пусть и не с крыши. Над ними одно и то же небо, такое же синее, как и глаза Николая. И пусть между этим закатом и закатом, которым мог бы любоваться Ильинский больше ста лет, это небо помнит их двоих. Ком собрался в горле, на глаза навернулись слезы и только усилием воли Аня смогла остановить их.
- Ну, идем? – Донесся до нее голос Андрея. Он поправил очки на носу и протянул ей руку, предлагая держаться за него. Рюкзак уже болтался за спиной, сообщая о том, что им пора спускаться.
- Конечно. - Вздохнула Аня и шагнула навстречу своему экскурсоводу.
***
Санктъ-Петербургъ, Россійская Имперія, 1912г. отъ Р.Х.
Николай тоже любовался закатом. Но не на крыше, а в квартире Гнездилова, куда он нагрянул вовсе без приглашения. Это было неприлично, но признаться честно, о приличиях Николай Павлович думал в последнюю очередь. Да и чего тушеваться, ежели Александр Сергеевич почти его родственник. Дело это вполне решеное и даже объявлено в обществе, так что никаких угрызений совести граф Ильинский не испытывал.
Открыв дверь, сыщик был несколько удивлен – не часто Николай являлся к нему домой в качестве гостя. Поспешно собрав бумаги со стола, Александр Сергеевич предложил другу располагаться.
- Все работаешь? – Со скукой спросил Ильинский, миновав стол. Он подошел к окну и выглянул на улицу. Квартира надворного советника, хоть и была мала по сравнению с особняком на Галерной, окнами выходила на улицу, да еще и располагалась очень удачно – в солнечные дни в квартире сыщика всегда было светло. Вот и сейчас закатные лучи солнца путались в занавесках, придавая холостому жилищу уюта и тепла.
- Что ж мне еще делать в выходной день? – Усмехнулся Гнездилов и сменил тему. – Как вчерашняя поездка в ведомство? Удалось сделать запрос?
- Да, - нарочито бодро ответил Николай. – Теперь ответа ожидать. Думаю, старшего графа Терепова скоро отыщут. Как только станет известен его точный адрес, обязательно отправлюсь туда с визитом.
Гнездилов только кивнул согласно. Затея сия казалась ему бессмысленной. Особенно после письма Аннет, которому, Гнездилов уже и не знал, верить или нет? Весь вчерашний день он раздумывал над посланием, но никак не мог поверить в то, что сообщалось в нем. Была у сыщика мысль показать Николаю это письмо, чтобы он не питал иллюзий относительно поисков, но что-то его останавливало.
- Ты все же решился оставить службу, друг мой?
- Да, это уже совершенно решено, Александр Сергеевич. Осталось сообщить отцу и написать рапорт. Но я знаю, как к моему решению отнесется батюшка, - Николай усмехнулся, - поэтому сначала я отыщу, где укрылась Аннет, а потом пойду к нему с повинной. Ежели он даст свое благословение, то обвенчаемся и уедем в расположение. Ну, а коли не даст, так и просить благословения не стану. Грустно это, конечно, mon ami, но ничего не попишешь.
