так убеждаю саму себя, пока не без труда поднимаюсь на ноги и иду за драконом и Азазелем к двери, которой здесь точно не было.
Сол открывает ее и отходит в сторону, жестом приглашая пройти вперед. Инстинкты велят не поворачиваться к нему спиной, но какое это имеет значение? Он хищник во всем: начиная с размеров и когтей и заканчивая зубами, которые явно предназначены для того, чтобы разрывать добычу. То, что он стоит позади меня, означает лишь, что я не увижу приближения собственной смерти.
Эта мысль кажется странным образом утешительной, что слегка беспокоит. Я делаю глубокий вдох и переступаю порог… в совершенно иной мир.
Первым делом замечаю, как сильно отличается воздух.
Такое чувство, будто ступила из пустыни на высокогорье. Делаю глубокий вдох. А может, не на высокогорье. Похоже на сельскую местность, или, по крайней мере, так представляла себе запах в сельской местности. Я редко бывала за пределами города. Но здесь пахнет… зеленью. Не замечаю, что Сол идет следом, пока дверь за ним мягко не закрывается.
И как раз в это мгновение осознаю, что мы одни.
За дверью оказался широкий и просторный каменный коридор. Каменные блоки под ногами так велики, что трудно представить, чтобы кто-то смог построить из них здание, но, похоже… в этом мире все больше. Здесь даже есть прелестные открытые арки с видом на растущую внизу зелень.
Даже когда я велю себе стоять неподвижно (ведь так нужно вести себя с хищником, верно?), не могу перестать отступать от Сола. Коридор, в котором раньше было предостаточно места, в его присутствии стал казаться слишком узким.
Сол смотрит на меня, но мне сложно разгадать эмоции в драконьих чертах.
– Идем. – Он шагает дальше по коридору, и мне остается только идти за ним или остаться здесь, притулившись возле стены.
Я пытаюсь успокоить неистово колотящееся сердце. Он ничего не сделал. Едва взглянул на меня. Возможно, оставшись на месте, удовлетворю бессвязно лепечущую часть мозга, но если мне предстоит провести здесь семь лет, вряд ли я простою все это время в коридоре.
И все же мне требуется намного больше храбрости, чем я готова признать, чтобы оттолкнуться от стены и пойти за Солом.
Неспешно подхожу к бортику, который доходит до груди, и смотрю вниз на пышный сад. Или же только предполагаю, что это сад. Он похож на небольшой лес, а единственным признаком того, что он как-то огорожен, служат углы с обоих концов коридора, где он сворачивает под девяносто градусов.
– Очень красиво.
– Можешь осмотреться. Позже.
Чуть не подпрыгиваю от неожиданности. Я была так увлечена садом, что даже не подумала следить, где находится Сол. Резко обернувшись, вижу, что он стоит всего в паре метров. Смутно осознаю, что он ведет себя со мной очень осторожно, как я вела бы себя с диким животным, забредшим в мою квартиру. Не сказала бы, что в Нью-Йорке много крупных животных, зато полно голубей, а они могут быть настоящими ублюдками.
Зажимаю рот ладонью, чтобы сдержать смешок. Не сейчас. Могу сойти с ума и попозже. А пока нужно сосредоточиться. Проходит несколько мгновений, прежде чем удается взять себя в руки, убрать ладонь ото рта и ответить:
– Хорошо.
И он снова указывает путь. Рассматриваю его спину, пока иду вслед за ним за угол и миную еще несколько коридоров, ведущих прочь от сада. Его штаны явно скроены с учетом хвоста. А хвост, полагаю, вполне симпатичный. Не знаю, как оценивать подобные особенности.
Никогда раньше не видела драконов.
А теперь собираюсь выйти замуж за одного из них.
Сол ведет вниз по лестнице. Спуск дается с трудом, высота ступеней отличается от привычной. Как только спускаемся на первый этаж, нам начинает встречаться драконий народ.
Я слишком сильно потрясена, чтобы помнить о том, что нельзя пялиться, но это и к лучшему, потому что они тоже пристально на меня смотрят. У некоторых из них есть грудь, что кажется удивительным, хотя даже не понимаю, почему же это удивляет. Сол скорее человек-дракон, нежели дракон как таковой. У него есть грудные мышцы, черт побери.
Неустанное движение помогает сдерживать панику. Не могу запомнить особенности этого места и его жителей. Единственное, что точно замечаю: похоже, драконий народ отличается разнообразием коричневых и зеленых оттенков.
Еще одна дверь ведет на улицу в поросшую густым лесом область с ухоженной мощеной дорожкой. Оказавшись на ней, Сол замедляет шаг и идет рядом со мной.
– Церемония будет быстрой, а потом сможешь отдохнуть.
Я оступаюсь. Как бы ни пыталась сохранять спокойствие, оно ускользает от меня.
– Я больше не хочу выходить замуж. – Я согласилась на это. Подписала чертов контракт. Но это не значит, что я этого хочу. Я должна со всем соглашаться, радовать его, но не могу.
– Это необходимо.
Я полна решимости держать рот на замке, но мне пришлось слишком многое пережить за короткий промежуток времени.
– На случай, если у меня будет ребенок.
– Да.
Позже я буду признательна за то, что он не ходит вокруг да около и не заставляет сомневаться в себе. Возможно. Поднимаю подбородок и пристально смотрю в его темные глаза. Если бы он открыл рот, то, наверное, смог бы легко откусить мне голову.
– Как это вообще возможно? Ты огромный, а я человек. Рождение ребенка меня убьет.
– Магия действует таким образом, чтобы это предотвратить. – Он стоит неподвижно и терпеливо отвечает на вопросы, хотя от его ответов хочется бежать. – Насколько я понимаю, дети рождаются подобными человеческим по размерам и внешним чертам и по мере взросления становятся больше похожи на драконов в первый год жизни или около того.
– Насколько ты понимаешь, – повторяю я. – Ты не знаешь.
– Уже несколько поколений на свет не появлялось ребенка человека и дракона. Вот почему ты здесь.
Я резко останавливаюсь.
– Азазель говорит, что ты не можешь меня принуждать.
Он отступает назад, а его гребень вспыхивает ярко-оранжевой вспышкой, которая пугает меня. Сол издает очередной шипящий звук.
– Никто не собирается ни к чему тебя принуждать. Не знаю, как это устроено в мире людей, но мы цивилизованные.
Смех, который я пыталась сдержать, вырывается наружу.
– Цивилизованные. Точно. – Я обхватываю себя руками и сгибаюсь пополам, хватая ртом воздух. – Можно подумать, существует общество без греха. Брось.
Ноги подкашиваются, и я начинаю оседать на землю. Сол реагирует необычайно быстро, подхватывает меня на руки и, как ни в чем не бывало, продолжает путь по тропе. Я пытаюсь напрячься, потребовать, чтобы он опустил меня, но тело и мозг не желают слушаться.
А потому прижимаюсь к его широкой
