золотом вокруг щита, баранкой свернутый…
Парень задумчиво прислушался к себе, почесал живот и предложил:
— Пожрем?
— Опять кашу варить? — уточнила я и кивнула в сторону. Сквозь редкий подлесок, что тянулся вдоль дороги, виднелось поблескивающее озерцо. — Вчера не накупался?
— Накупался. Так что нет, на сей раз никакой каши, обойдемся. Да и кашевар из тебя так себе, ничуть не лучше меня. Я в трактире, пока ты как улитка собирался, хлеба взял с вяленой грудинкой, сыра и крутых яиц. Чаю вскипятим. Пообедаем. Лошади заодно отдохнут. Только это… Сам пойдешь котелок полоскать, лады? — И свернул с дороги.
Место оказалось насиженное, на полянке у почти сплошь заросшего рогозом берега даже кострище нашлось — выложенный булыжниками круг с углублением. Шуршащий по кустам в поисках хвороста Лойд обнаружил шалаш со снастями для ловли рыбы, но трогать не стал. Он даже к воде не подходил, попросив меня наполнить котелок. Его так вчерашнее купание в ручье впечатлило, что теперь и от лужи шарахаться будет? Разгадка нашлась скоро. Во время обеда.
— Мне прабабка нагадала смерть от воды, — пояснил парень. — Я после того в речку — ни-ни и… бояться стал.
— Так чего вчера полез?
— Почитал в одной книжке умной, что если от страха не прятаться, а наоборот, то его превозмочь можно, и так избавится. Да и я же не один был. Был бы один — не полез бы.
— Балда. Страхи страхами, а предсказание все равно никуда не денется.
— Да я и сам понял. Вчера, когда нырнул. Главное, упал, а в голове мысли как бы котелок не утопить, ведь куда мы в походе без котелка? Ни каши сварить, ни чая… А потом дно ногами нашарил, воды до пупка, стою как придурок с котелком.
У Лойда был такой забавный вид, что я не выдержала и рассмеялась. Затем мы разлили оставшийся чай по флягам, я сполоснула котелок, Лойд присыпал костер песком, снова сели верхом и отправились дальше.
— Чего ерзаешь?
— Зад отсидел, — призналась я. — И спина ноет.
— Так сядь свободнее, что ты как для портрета позируешь? Так сидеть у кого угодно спина взвоет. Вечно будто палку проглотил. Что сидя, что стоя. Как благородная девица на выгуле. Сильно ноет?
Я пожала плечами.
— Погоди. Сейчас. — Лойд придвинул Грыся поближе к Ряске так, что наши ноги почти касались. — Руку дай. — И не дожидаясь, сам схватил меня за запястье, шустро нашел нитку пульса, прижал. Глубоко вдохнул, прикрыл глаза и на выдохе скороговоркой что-то промычал-проныл.
Звук был щекотный, запястье закололо мелкими горячими иголочками, недолго, а когда они пропали не только спина перестала ныть, но и отсиженный зад.
— Спасибо, — поблагодарила я и поторопилась убрать руку и увеличить расстояние между нами, отведя Ряску подальше в сторону. Разница между моей кистью и кистью Лойда была такой заметной, что я заподозрила болтуна еще и в притворстве. Может он догадался, что я не парень и нарочно ведет себя так? Ночью пугал и сверкал голым торсом, кашу варить предлагал, доводит разговорами… Или просто невнимательный?
— А что ты еще умеешь? — спросила я, чтобы отвлечь Лойда от себя.
— Да так, ерунду всякую. Боль вот снять могу, травы разные знаю, как собирать и от чего какая. Чай хороший получается. — Тут он не хвастал, замечательный чай вышел. — Аркан воздушный могу. Дождь приманить. Зверье меня слушается. Сказал же, ерунда. Меня не учили как положено. Я же говорил.
— Боль снять это не ерунда.
— А ты что можешь?
— Да… Считай ничего.
Вряд ли бы Лойда впечатлило мое умение делать макияж и укладывать волосы, выводить пятна с платья, вернее, маскировать, или пускать светлячков. А вот умением усыплять — поделилась и, частично, при каких обстоятельствах случилась самая удачная попытка.
— Так ты беглый? — зачем-то обрадовался парень. — А я все думаю, что ты как полжизни в пансионе провел. Вроде и умный и знаешь много, а какой-то неприспособленный. И что, сильно нагорит, если отловят?
— Еще как.
— Так тебе считай, повезло! В Уставе Академии монстров есть оговорка, что все адепты Академии принадлежат Академии, пока являются ее адептами. И никто не указ кроме наставников. Магический контракт! Отомри, Монти. Теперь тебе только поступить и даже королевский розыск не достанет. Узнать, может, и узнают, где прячешься, а вот добыть и вывезти без согласия — демона с два. Гляди, вон уже и Декай. К вечеру будем.
Я подняла глаза. Лес расступался, на горизонте, чуть впереди подернутых дымкой верхушек Пятнистых гор, маячила темная стена, а над ней — похожие на копейные наконечники острые башни города, в котором мне, я надеялась, предстоит провести следующие несколько лет.
— Фух, успели, — выдохнул Лойд, когда мы галопом влетели в закрывающиеся ворота.
Я ни город толком не рассмотрела, ни саму Академию, потому что как только под копытами вместо песка и глины стали проступать камни, мой попутчик сказал что надо поддать и так пришпорил Грыся, что моя Ряска едва за ним успевала. Я наглоталась ветра с мошками и заново отбила подлеченный зад.
— Что значит “успели”?
— Я дни перепутал, думал еще в запасе есть, а сегодня как раз последний. Как понял…
— Ну? — с мукой на лице прервал наш диалог печальный мужчина в коричневом камзоле с какой-то блямбой на правой стороне груди. Он уставился на нас и протянул руку
— А! Сейчас! — спешиваясь, воскликнул Лойд, полез по карманам и протянул мужчине документы. Я тоже спешилась и полезла за своим паспортом.
Фонари только начинали разгораться и огромная территория Академии, почти что город в городе, пока еще тонула в сумерках.
Лойда отправили в одну сторону, а меня, дважды перечитав паспорт и сверяя написанное с наблюдаемым воочию, в другую. Парень махнул рукой, крикнул "спокойной ночи" и "увидимся на экзамене", скрылся за деревьями. Нам обоим выдали путеводный огонек. Мой привел меня к большому трехэтажному пансиону. Вещи я тащила на себе. Ряску и Грыся увели куда-то прямо от ворот.
Такая же уставшая дама встретила меня в холле за конторкой. Сначала она гневно собрала брови в комок, потом присмотрелась и скривилась уже с осуждением.
— Мисси в штанах! Как не стыдно.
— Зато удобно, — не слишком вежливо ответила я.
— Экзамен в корпусе общей магии в восемь утра. Опоздаете, сами виноваты.
Дама шлепнула мне на руку магическую печать с номером комнаты и послала практически на чердак. Мстила за хамство или прочие комнаты были заняты? Я уже не узнаю. Кажется это было общежитие для поступающих
