— Скорей бы нас вызволили отсюда, — продолжала дочь Правителя. — Где там этого мага Иоса носит? — она нервно хихикнула. — Вот никогда бы не подумала, что буду ждать Иос в качестве спасителя! Забавно, конечно, получилось.
— Угу, очень, — мрачно буркнула я.
— Все упорно считали Иос — злом, а Дош — единственной от него защитой. Оказалось, все слегка наоборот… Но как так получилось-то? — Валесия обвела нас вопрошающим взглядом, будто бы кто-либо из присутствующих в каюте знал ответ.
— Меня больше волнует не то, как это получилось, а что дальше будет, — вздохнул Одвар. — То, что Дош пока не забрал Сердце Тариса, в голове не укладывается.
— Сначала он намерен победить Иос, — пояснила я. — Насколько я поняла, кристалл можно разбить только его осколком, а осколок у Ивора. То есть у Иоса.
— А зачем вас на Крайние острова-то потащило? — неожиданно поинтересовался Аргун, вдруг перестав храпеть и с любопытством нас разглядывая.
— На центральном острове находится башня, как у нас в Тарисе, — охотно ответила Валесия. — Создав кристалл, Лий поместил его именно там. Это потом уже зачем-то Сердце в Тарис перенесли. Скорее всего, этому Дош поспособствовал. Я читала в старых манускриптах, что в месте своего создания кристалл неуязвим. И если вернуть его в башню на Крайних островах, то они опустятся на морское дно, став недосягаемыми для кого бы то ни было. Но толку-то сейчас от этого?
— Получается, все маги Иоса, сами того не зная, стремились захватить Сердце не для того, чтобы уничтожить, а чтобы вернуть его сюда, — задумчиво пробормотал Одвар, садясь на кровати рядом с женой. — Кристалл был бы в недосягаемости, и разум Дош никогда бы не смог вырваться на свободу.
— Нам надо как-то отсюда выбраться! — решительно заявила Валесия. — Авиона! Ты же Страж! Давай вызволяй нас отсюда!
Я еле сдержалась, чтобы чем-нибудь не запустить ей в голову. Впрочем, и моего лютого взгляда оказалось достаточно.
— А, ну да, — досадливо пробормотала она, — я и забыла, что от тебя, как от Стража, одно название осталось… Но ты не унывай, я же вот живу себе замечательно без магии.
— Авиона не совсем ведь без магии, — возразил Одвар. — Лий-то у нее еще есть.
— Его настолько мало, что я совсем не чувствую, — я покачала головой.
Валесия вдруг вскочила и радостно выпалила:
— А что, если Авионе забрать и Лий из Сердца? Тогда ведь перевес сил будет уж точно не в сторону Дош!
— Вам не хватает двух чокнутых богов, вы и третьего для полной компании хотите? — хохотнул Аргун.
— Но Лий-то точно мирный, — уже не слишком уверенно возразила дочь Правителя.
— Мы и про Дош так считали, — тихо пробормотала я.
Происходящее давило на меня непосильной ношей. Привычное «я просто не буду об этом думать» уже не помогало. Я даже и не пыталась гнать мрачные мысли прочь. Хотя, если честно, и сама толком не знала, что угнетает меня больше: воплотившийся и жаждущий уничтожений Дош или… собственные чувства. Чем больше я думала об этом, тем яснее осознавала, что Клеон был прав. Моя любовь к Ивору уже не скрывала своей личины под кажущейся искренностью. Я отчетливо ощущала ее наподобие липкой и невероятно прочной сети, которая опутала душу и не намеревалась отпускать. А самое страшное, где-то там, на грани чувственного восприятия, прятались робкие крупицы не до конца уничтоженной любви, которой я жила до встречи с Ивором. И становилось жутко от этой безысходности.
На что я надеялась раньше? На ответные чувства Ивора? Даже если бы это сейчас вдруг произошло, то не принесло бы мне ни капли счастья. Как вообще можно быть счастливой, зная, что тебя заставила любить древняя магия, безжалостно растоптав искреннее и настоящее чувство, которое царило в душе до этого? Я закусила губу, чтобы не разреветься. Постаралась сосредоточиться на словах Одвара, чтобы хоть как-то отвлечься.
— Я предлагаю поступить следующим образом, — Целитель был крайне серьезен. — Не сомневаюсь, маг Иоса появится совсем скоро, и пока он отвлечет Дош на себя, у нас будет шанс выбраться. Раз уж предназначение Иоса именно в уничтожении Дош, думаю, его силы все же превосходят. Скорее всего, и мятежный бог это понимает. Притом и того, и другого сковывает уязвимый человеческий облик. Так что, если Дош не удастся вдруг каким-то чудом одержать победу, для него запасным вариантом остается Сердце Тариса. Правильно, Валесия?
— Ну да, — многознающая дочь Правителя кивнула. — В кристалле ведь заключена сила Лий, которую Дош вполне может использовать.
— Отсюда вывод, — продолжил Целитель, — ни в коем случае нельзя допустить, чтобы Сердце попало к Дош.
— И как мы можем ему помешать? — скептически поинтересовалась я.
— Мы не можем ему помешать, но мы можем попытаться его перехитрить. Я вот что предлагаю: едва у нас появится шанс выбраться отсюда, поступим так. Я, Валесия и Аргун отправимся в шлюпке к одному из островов. А ты, Авиона, сыграешь роль якобы утонувшей, но на самом деле поплывешь к центральному. Плавать, надеюсь, умеешь?
Я кивнула.
— Дош будет уверен, что кристалл у Валесии, поэтому кинется за нами. Ты же в это время поспешишь с Сердцем Тариса к той самой башне.
— Одвар, если ты забыл, никто, кроме Валесии, не может коснуться кристалла, — возразила я.
— Ты можешь, — тут же вмешалась дочь Правителя. — Ведь касалась его уже однажды и в живых осталась. Тем более теперь в нем только Лий, а он вообще безобиден. Ну по крайней мере, должен быть.
— А потом-то что? — полюбопытствовал Аргун. — Вы же сказали, что острова под воду уйдут.
— Там видно будет, — замялся Одвар.
Я ничего не сказала. И так было ясно, что живой из этой затеи мне не выбраться. Но с другой стороны, жить уже не особо-то и хотелось.
— Авиона, проснись! — тормошила меня Валесия.
Я нехотя открыла глаза. В каюте царила ночь, лишь свет масляной лампы на столе немного разгонял темноту.
В первое мгновение я даже решила, что мне чудится. Помотала головой, но Ивор никуда не делся, продолжал о чем-то приглушенно беседовать с Одваром, изредка бросая на меня быстрые взгляды.
— Что происходит? — я села на кровати.
— Сейчас будем побег устраивать, — радостно пояснила Валесия. Похоже, происходящее воспринималось ею как веселое приключение.
— Откуда Ивор-то взялся?
— А не знаю, — она развела руками. — У Одвара спрашивай, он же караулить остался, когда мы с тобой спать легли. Только это, — она понизила голос до едва уловимого слухом шепота, — мы не стали говорить, что Сердце у тебя будет. Так, на всякий случай.
