Меня красная краска не заливала, но кипятком внутренности обдало. Я сдержанно вздохнул, сдавливая пальцами мягкий подлокотник кресла. А лучше бы стискивал талию диорсоты, прижимая ее к себе.
— У ратрхов что-то вроде иммунитета к магии, — сказал я сухим голосом, разбивая лишнюю романтическую атмосферу. — Парадокс в том, что магические сети все-таки на них действуют.
— Потому что сети накладывают не поодиночке, а несколько воинов сразу, — пожал плечами дракон.
— Я знаю! — выкрикнула Рюи и кинулась к столу. Я подхватился следом.
— Что? Что?
Не слышала меня — она забрала из рук артефактора книгу и зашептала ему на ухо. Ясон сосредоточенно внимал каждому ее слову с приоткрытым ртом, и бледно-зеленые глаза начали наполняться восторгом.
Мелкая зараза прикрылась заслоном тишины от моих ушей и от дракона с иномирянкой, которые тоже поднялись и побежали к столу.
— Это должно сработать, муза моя Рюинэль! — подскочил артефактор с победоносным видом и помчался в кладовую, прыткий, как юнец. Эльфийка бросилась туда же, оставив нас втроем переглядываться в недоумении.
Тишину нарушил грохот вдали. Закатный свет, что лился в окно, на миг перекрыла одна тень, затем другая. Дракон метнулся к ставням. Я поторопился за ним, но в дверь заполошно внесся мой крылатый воин Мрогушаар, приземлился на подлокотник, грациозно складывая крылья, и поклонился.
— Ваша светлость, ратрхи атакуют королевский дворец. Оромхии на левом берегу выбились из сил, драконы улетели к замку, поэтому ратрхи рванули через лес и накинулись на дворец. У нас не хватает воинов, чтобы отбивать эту атаку. И еще в первом квадрате леса ратрхи уже заходят с тыла.
Я невольно скрипнул зубами, стискивая челюсти. Твари движутся куда быстрее, чем я рассчитывал.
— Что талдычит это существо? — вознегодовал дракон за спиной. Стоило ли обучить воинов эклерскому? Со стороны казалось, будто Мрогушаар издает неясные рычащие, блеющие звуки.
— О, а я его поняла, — удивилась Сияна. — Что, ёшкин ты кот, Рюи намагичила с моей головой? Тытхобэем сделала меня, что ли… — пробормотала она под нос, откидывая назад волосы в недоумении.
Меня тоже интересовало, что мелкая эльфийка начудила с иномирянкой. А ведь она внезапно заговорила на эклерском, чему я не придал значения. Окончательно замотался. И докапываться до истины сейчас некогда.
— Антанариос, оставайся тут, в кабинете, и следи за тем, как они работают над артефактом. Возможно, понадобится физическая помощь. Я отправляюсь на поле боя. Нужно перестроить армию.
С тоской я глянул в проем двери кладовой, где мелькала рыжая волна волос эльфийки, и ушел в портал. Время стремительно потекло. Воины в отчаянии, десятки убитых, но смерти не печалили так, как разлука с Рюи.
Проклятье. Гнев придал сил, и я в одиночку отогнал ораву ратрхов от замка в лес, молотя их прихваченной каменной булавой. Среди деревьев тварей запеленали в сети летающие воины.
Небесное светило ушло за горизонт. Тьма не мешала армии — они прекрасно видели в любое время суток. Ратрхи, как оказалось, тоже. Их красные глаза светились безумием и голодом во мраке.
Ни одного человека нигде — все эклеряне в ужасе прятались по подвалам. Я скинул остатки гнева по дороге к центральной площади, вылавливая одиноких ратрхов и пытаясь хоть одному проломить череп каменным наконечником булавы. Лучшим итогом было лишь то, что некоторые теряли сознание, а когда я склонялся над уснувшей тварью, чтобы выколоть глаз или засунуть кинжал в ноздрю, тварь просыпалась и нападала снова.
Поэтому я бросал их оглушенными, мчался дальше. Поумерил пыл, очистил рассудок и кинулся в пучину — в лес за Эклером, где мои воины еще держали некоторые стены из сети. Благодаря моему руководству, отступление прошло без потерь. Я приказал выстроить новые сети таким образом, чтобы максимально задержать остальных тварей на пути к городу.
Но они все равно прорывались. Я сам не справлялся, а воины не научены махать чем-то столь тяжелым, как каменная булава. Оромхии в конце концов скрылись в родных скалах восстанавливать силы, драконы обсели крыши моих владений и самых высоких зданий в Эклере.
К утру ратрхи топтали цветы сакундры вокруг всего замка, намереваясь забраться в узкие стрельчатые окна, что уж говорить про дома Эклера... Пришлось отдать приказ воинам проникать в дома людей и помогать обороняться, ибо в некоторых хлипких хижинах трещины на стенах уже широко расползались — ратрхи упорно таранили их мощной грудью.
Грохот отовсюду, сумасшедший рев, пол под ногами дрожал — будто вновь конец света, как десять лет назад. Но тогда я был всего лишь архимагом. Теперь же я диорсотис. Другими словами, полубог. Должен был своими силами справиться с тварями.
Я проиграл. Провалил миссию. Окончательно и бесповоротно. Не перед Высшим демиургом — перед самим собой. Еще вечером жила надежда на то, что моя армия сдержит напор, что ратрхи останутся за чертой города, а не будут ломать мои родные улицы. И помощь Рюи казалась не решающей, а так, дополнительной, лишь ради быстрейшего результата. Еще вчера жила надежда, что я справлюсь сам.
Время назад не отмотать, ошибки не исправить. Я повержен под завалами своих амбиций, но не сломлен. За надеждой я пришел в кабинет артефактора с первыми лучами небесного светила. Сияна и Антанариос замерли у стола, наблюдая за волшебством: Ясон на красных нитях придерживал артефакт в воздухе, а Рюи тихо бормотала себе что-то под нос, плавно взмахивая кистями рук, посыпая предмет мерцающей пудрой, словно россыпью невесомых драгоценных камней. В сверкающем облаке едва проглядывались очертания артефакта. Лиловые глаза искрились эйфорией, лучились безмерной силой. Я затаил дыхание, медленно подступая ближе.
Рюи подула, прогоняя ослепительную пыльцу, отступила и торжествующе улыбнулась. Все зааплодировали, а тытхобэй сорвался с плеча иномирянки и закружил по комнате с довольным воплем. Несносная птица! Я поймал ее воздушным арканом и заткнул, чтобы расслышали мой вопрос.
— Почему артефакта два? — осведомился я и пихнул Торьбьерна Сияне в руки.
Эльфийка кинулась ко мне, но я не сводил взгляда с двух охотничьих рогов, драгоценная пыльца на которых постепенно тускнела. Ясон с предельной осторожностью опустил руки, снял красные нити, укладывая артефакты на мягкую бордовую подушку.
— Деян-тис, ты как, любимый? — Тонкие ручки беспокойно гладили потертый, порванный камзол, щупали там, где в дырках светилась кожа. Раны уже затянулись. Чего волноваться? Снова она вела себя так, будто я умереть могу и оставить ее. Я поймал ее руки, крепко сжал, склонился к встревоженному лицу.
— Благодаря тебе, милая, я уже умер десять лет назад. Второй раз не умру. Не изводись понапрасну.
Она надула губы, вырвала руки из хватки и с приподнятым подбородком принялась вещать:
— Артефакта два, потому что против ратрхов работает объединенная магия. Один музыкальный рог дополняет по звучанию другой. Я прекрасно знаю звук, который издают оромхии. Мы его повторили и усилили в тысячи раз, — улыбнулась она артефактору, который вмиг просиял. — Ко всему прочему рога именные. Мы делали их под тех, кто владеет магией этого мира, чье тело создано из ресурсов этого мира и чьи души привязаны к этому миру. И, само собой, я учитывала силу дыхания.
В моем представлении Рюи должна была вручить мне какую-то вещицу, с которой я бы вышел перед полчищем тварей и за миг уложил несколько сотен. Что значит артефактом буду пользоваться не я? Откуда магия у вчерашней иномирянки-доходяги?
Пока Сияна и Антанариос брали артефакты и осматривали их с благоговением, Рюи взяла меня за руку и отвела в сторону, после чего накинула полог тишины.
— И чем ты недоволен?!
— Ради этого вопроса мы отошли? Перестань, все возмущение я придержу на то время, когда артефакты сработают и можно будет немного расслабиться.
— Хотел, чтобы я под тебя артефакт настроила? — Она хмыкнула, сдувая в сторону рыжую прядь, и ткнула пальцем мне в дыру в камзоле. — Тебя рядом не было! И вдохновили в этот раз меня они, а не ты!
