Следующий вопрос, который задала гостья, вновь касался не столичной моды и не рецептов блюд:
-- Я очень благодарна вам за помощь и прием, ридганда Ронхард. Конечно, вчера, когда мы так бесцеремонно ворвались в ваш замок...
-- Пустяки, ридганда Верт. Сущие пустяки… в такую погоду мы приняли бы любых путников.
-- Да, это говорит о вашей доброте, но я хотела спросить. Когда мы въезжали во двор, сильно мело, но я увидела над колодцем довольно интересную конструкцию. Вы не могли бы рассказать, что это такое?
-- Это насос. Ручной насос для воды. К сожалению, он не слишком мощный и воду удается поднять только на второй этаж, но это все равно легче, чем таскать ведрами от колодца.
Устройство насоса было тайной гордостью Нариз и она охотно рассказывала о всех перипетиях добычи труб, поиска мастеров и удобстве этой штуки в хозяйстве. Гостья слушала с интересом и удовольствием, периодически одобрительно кивая. И повторно, хотя и очень аккуратно, выразила желание осмотреть замок.
Шли не торопясь. Нариз рассказывала, что замок Харт был возведен предком Леона, на землях, которые подарил Рону Харду сам Гросс Завоеватель, что много лет он стоял заброшенным и только сейчас они с мужем начали обживать его.
-- Именно поэтому большая часть помещений пока еще нежилые.
Девушка Нариз нравилась. Нравилась ее забота о муже, ее доброжелательность и искренняя любознательность. Как-то незаметно, в процессе обхода кладовых, кухни, обсуждения способов отделки стен, которые очень приглянулись гостье, они познакомились окончательно. И, чувствуя друг к другу симпатию, перешли на менее формальное общение. Ридганду Верт, как выяснилось, звали сложным именем Тиннариэль.
Засмеявшись, она объяснила:
-- Разумеется, никто меня так не зовет. Я привыкла к имени Тина.
-- Ну что ж, ридганда Тина, -- улыбнулась Нариз, -- а мое имя вы уже знаете. Пожалуй, кроме нескольких отремонтированных комнат, очень похожих на ту, где ночевали вы с мужем, мне больше похвастаться и нечем. Разве что, вам будет любопытно взглянуть на мастерскую?
-- У вас есть какое-то свое производство прямо в замке?
-- Да. Ничего сложного. Просто в одной из деревень мужа разводят гусей. И чтобы занять работой селянок зимой, я придумала устроить небольшую мастерскую. Из пуха делают подушки. Для кресел, диванчиков, да даже для дорожных экипажей. А здесь, в замке, на них шьют съемные чехлы и украшают их вышивкой. Сейчас там работает уже десять мастериц и у каждой по одной-две ученицы. Желаете взглянуть?
-- С удовольствием!
-- Тогда стоит надеть накидки – мастерская в соседней башне.
Когда ридганда Тина пошла в свою комнату одеваться, Нариз задумчиво глянула ей в след. Было в девушке что-то необычное. Если с утра в начале беседы ей было просто любопытно, то сейчас она явно что-то обдумывала. И похоже, эта мысль Тину беспокоила.
«Может быть, она волнуется о муже? Да, нет, мы же проходили через трапезную, и она видела, что мужчины по-прежнему увлечены тиронгом. Тогда что бы это могло быть?» – Нариз возвращалась из башни, кутаясь в теплую шаль. Ридганда Тина уже ожидала ее.
Долго шли по неотапливаемому коридору, кутаясь в накидки от гуляющих по нежилой части сквозняков. Шли молча. Заброшенная часть замка не располагала к дружеской беседе и подавляла своими размерами. Говорить здесь совершенно не хотелось.
Наконец добрались до башни, где Нариз устроила мастерскую. На первом этаже располагалась кухня и столовая для работниц. И четыре довольно больших спальни.
Нариз с удовольствием объясняла гостье, как ремонтировали трубы от каминов и печей, проведя их так, чтобы они отапливали мастерскую.
-- Вот поэтому и женщин я собрала уже ближе к зиме – слишком долго провозились с отоплением.
Ридганда Тина слушала по-прежнему внимательно. Но, похоже, та мысль, что мучала ее, так и не пропала. Куда-то делась легкость общения, и Нариз несколько раз ловила на себе странные взгляды девушки – казалось, Тина всматривается в нее, пытаясь найти какие-то знакомые черты. Так смотрят на старых друзей, которых не видели много-много лет. Как бы пытаясь понять – я не ошибся? Это действительно ты?
Поднялись на второй этаж, Нариз распахнула дверь, пропуская гостью. И махнула рукой женщинам:
-- Сидите, сидите.
Эта башня была квадратной, и мастерская представляла собой достаточно большую прямоугольную комнату. Ридганда Тина с интересом осматривала потрескивающий дровами камин, две кирпичных колонны – те самые трубы с нижних этажей, которые дополнительно прогревали это помещение, притихшую стайку девочек-подростков, сидящих на широких скамейках с удобными спинками и занятых кто наматыванием ниток, кто лоскутами ткани, на которых они делали свои ученические работы.
Самым необычным, с ее точки зрения, были рабочие места мастериц. Несколько длинных, довольно широких столов, за которыми сидели женщины, освещались необычным способом. По левую руку от каждой из них лежал спил дерева толщиной в два-три пальца, в край спила крепилась толстенная медная проволока, заканчивающаяся медным же колпачком, откуда бил луч довольно яркого света.
-- Какие удобные и интересные настольные лампы, -- сказала Тина, внимательно глядя хозяйке в глаза.
Нариз с удовольствием подтвердила:
-- Да, они действительно удобные… -- и замолчала не договорив. Что-то показалось ей в этих коротких словах странным.
И она не сразу поняла, что и вопрос Тины и ее, Нариз, ответ прозвучали на русском языке…
Нариз слабо охнула, схватила девушку за руку и стиснув так, что могли остаться синяки, спросила:
-- Ты… Ты кто? Ты оттуда? Из нашего мира?
Пусть вопрос и прозвучал довольно бестолково, но Тина судорожно кивала головой, смаргивая слезы на глазах и подтверждая, что да, именно оттуда.
-- Пойдем, пойдем скорее отсюда, -- Нариз нетерпеливо подталкивала ее к дверям.
Пусть никто в этой комнате и не понимал их речь, но у нее был миллион вопросов, и разговаривать на глазах у чужих людей было решительно невозможно.
Уже в холодном коридоре, не выдержав, девушки обнялись со странной смесью восхищения, восторга и некоторого испуга. Судьба, которая подарила им вторую жизнь, сделала удивительный кульбит. Сейчас каждая из них ощущала вторую самым родным и близким человеком.
-- Пойдем, пойдем быстрее. Здесь такая холодина, а столько всего хочется спросить… -- Нариз подтолкнула гостью в спину, и они почти побежали по коридору.
Первый раз за все время Нариз плотно закрыла дверь в своей спальне на засов. Обе немного запыхались, но сев в кресла, снова взялись за руки, как будто боялись потерять друг друга.
-- Ты… Ты кто?
-- Света Косицкая… А ты?
-- Наталья… Меня зовут Наталья… Наталья Леонидовна. Как ты сюда попала? Подожди… -- перебила сама себя Нариз, -- Света Косицкая… Это -- Светлана Косицкая из автобуса?! Ну, тогда, на Земле, помнишь?!
Собственное имя, произнесенное вслух, показалось Наталье Леонидовне, чем-то странным и неуместным. Уже почти два года в этом мире она была Нариз. И сейчас даже не слишком понимала, осталось ли в ней что-то от той, прежней женщины.
Торопливо вытирая слезы ладошкой, Тина хрипловато спросила:
-- Подожди… Автобус… Ты хочешь сказать, что ты тоже погибла тогда?
Разговор был настолько сумбурным, что потом ни та, ни другая, не смогли бы восстановить его полностью, но самым главным выводом из этой беседы было то, что они обе погибли одновременно. Там, в том самом автобусе.
Перебивая друг друга вопросами, ахая и удивляясь чужой судьбе, обе боялись произнести вслух то, что каждая из них подумала про себя: «Раз мы попали сюда одновременно, может быть, есть и еще наши?».
Глава 51
Глава 51
