в глаза твоему дедушке? А твоим родителям? Как я должен поступить с тобой?!
Самого Вэнь Шаоцина мало волновало общественное мнение, но директор был прав: юноша не мог не переживать о своей семье. Он вздохнул и сказал:
– Извините, что доставил неприятности.
Генеральный директор ломал голову над тем, как объяснить семье Вэнь произошедшее в больнице. Из-за того, что Вэнь Шаоцин вел себя спокойно, он смутился еще больше:
– Доктор Вэнь, ну зачем ты полез в эту драку? А если бы тебя ранили серьезно, что я сказал бы твоим родным?
– Врачи не святые, – серьезно ответил Вэнь Шаоцин. – Нельзя терпеть такое отвратительное поведение вечно. Я хочу, чтобы профессия врача оставалась уважаемой и перспективной. Я сам расскажу все родным.
Директор некоторое время напряженно смотрел на него.
– Ладно, можешь идти.
Как только Вэнь Шаоцин вернулся в кабинет, его взволнованно обступили коллеги и аспиранты.
Он улыбнулся и только собрался что-то сказать, как вошла медсестра и позвала:
– Доктор Вэнь, пациенту в пятнадцатой палате плохо, пожалуйста, подойдите.
Вэнь Шаоцин снял халат.
– Меня отстранили. Чжун Чжэнь, найди доктора Чэнь Цу, пусть посмотрит.
Царапины на лице Чжун Чжэня за ночь распухли еще больше, отчего он стал похож на полосатого кота, что в сочетании с жалобным выражением его лица выглядело забавно.
– Доктор Чэнь только что ушел в операционную, – ответил он.
Вэнь Шаоцин задумался.
– Тогда зови главврача.
Чжун Чжэнь повернулся к молодой медсестре и попросил:
– Пожалуйста, пригласите главного, мне надо поговорить с шефом.
– Возвращайтесь к работе, – Вэнь Шаоцин с улыбкой оглядел коллег, – не заставляйте начальство ругаться!
Все рассмеялись. Врачей одного за другим отозвали медсестры, и в кабинете осталось лишь несколько учеников Вэнь Шаоцина.
– Шеф, не уходите, пожалуйста.
– Дрались мы все, почему наказывают только вас?
– Да, поддерживаю…
– Вы еще молоды и многого не понимаете. – Вэнь Шаоцин слегка улыбнулся. – К тому же меня отстранили, а не уволили. Я позвонил в деканат, изложил ситуацию, вам нужно только представить объяснительные записки. Со стороны университета проблем не будет.
Наставник наклонился, что-то написал на листке бумаги и, прижав его чашкой, оставил на столе Чэнь Цу.
Аспиранты дружно следовали за ним по кабинету. Вэнь Шаоцин рассмеялся:
– Чего привязались, идите по своим делам. Вчера я показал вам, как снять белые халаты, а сегодня научу, как надеть их обратно, а надев, исполнять врачебный долг. На кону ваше здоровье и жизнь, не впадайте в крайности. Похвально посвятить свою молодость и силы медицине, но не надо жертвовать своей жизнью. Приступайте к работе, а если есть вопросы, обращайтесь к доктору Чэнь или главврачу.
Выгнав учеников из кабинета, Вэнь Шаоцин покинул больницу.
Чэнь Цу вышел из операционной. Увидев записку, оставленную Вэнь Шаоцином на столе, он вздрогнул.
На листке были описаны состояния нескольких пациентов и моменты, требующие внимания, а внизу была приписка: «Скандалисты могут вернуться, пожалуйста, следи за доктором Чжао и Чжун Чжэнем».
Чэнь Цу вздохнул. Делать добрые дела и не ждать благодарности – в этом и состоит карма современного медицинского персонала. Уже почти полдень, пора обедать. Надо найти чертовку Сань Бао, чтобы поднять себе настроение.
Вскоре в дверях администрации появился гендиректор и с ходу припер главврача вопросом:
– Какие меры приняты по делу Вэнь Шаоцина?
– Он отстранен на время проверки.
– Кто велел вам отстранить его?! – свирепо вытаращился директор.
– Он был зачинщиком драки, – строго ответил главврач.
Его собеседник кашлянул.
– Даже если так, не надо было его отстранять!
– Вы уверены?
– Пройдемте в ваш кабинет и поговорим.
Директор решительно зашагал первым, за ним в замешательстве направился главный врач.
– Вы действительно не знаете, кто он такой? – возмутился директор после того, как за ними закрылась дверь. – Фамилия Вэнь ни о чем вам не говорит?!
– Вэнь? – еще больше растерялся главврач.
Вопрошающий зло ударил кулаком по столу:
– Сколько Вэней среди врачей вы знаете? Вы только и умеете, что копаться в бумагах. Неужели нельзя поднять голову и разобраться?
– Не может быть… они же все военные. Каким ветром его занесло в нашу клинику?
– Хоть он и молод, но квалификация у него высокая, – вздохнул директор. – Вэнь Шаоцин начал изучать медицину, как только научился говорить и писать, в его жилах течет кровь потомственных врачей. Обычные дети учат грамоту по «Троесловию», а он – по «Рецептам, стоящим тысячу золотых монет». Чувствуете разницу? У него опыта побольше нашего! Посчитайте, сколько лет он учился! Многое доктор Вэнь постиг сам, его знания поразительно глубокие. Он по одному только пульсу может меньше чем за полминуты поставить диагноз! Клиники, практикующие традиционную и западную медицину, мечтают заполучить его! Даже не беря в расчет вышесказанное, вы можете потягаться с ним во владении скальпелем?
Он замолчал, нахмурился и спросил:
– На сколько дней вы его отстранили?
– На месяц… – виновато пробубнил врач.
Директор вновь ударил по столу:
– На сколько?!
– Две недели, – неуверенно поправился собеседник.
– Сколько дней?!
– Два дня…
Удовлетворившись ответом, генеральный директор встал и собрался уходить:
– Чтобы через два дня он был в больнице.
Главврач остановил его:
– Администрация должна дать официальные разъяснения для СМИ?
Директор махнул рукой:
– Его отец уже позаботился об этом. Иначе разве было бы сегодня так тихо? Скажите ему, чтобы явился на работу через два дня. Кроме того, в будущем, когда дело дойдет до подобных вещей, клиника должна действовать соответствующе и быть жесткой в принятии решений, понятно?
Глядя в удаляющуюся спину начальника, главврач почесал затылок: то отстрани всего на два дня, то будь жестким, уму непостижимо…
Ночью Цун Жун долго не могла заснуть, поэтому из дома вышла поздно и никак не ожидала встретить Вэнь Шаоцина. Сосед вышел из лифта с пучком ароматной свежей зелени, на которой еще дрожала роса.
Она вскинула руку и посмотрела на часы:
– Почему ты не в больнице?
– Уже был там, – не останавливаясь, ответил Вэнь Шаоцин.
– Был? – удивленно переспросила девушка.
– Ну, меня отстранили до выяснения обстоятельств. Как раз отдохну. Никогда раньше не был в отпуске. Придешь на ужин? Приготовлю что-нибудь.
Он произнес это так обыденно, словно ничего особенного не случилось.
Она посмотрела ему вслед. В лучах яркого солнечного света, проникавшего сквозь окно в коридоре, его фигура, будто покрытая позолотой, внушала спокойствие и уверенность. Он непоколебим перед лицом несправедливости и непонимания, открыт и честен. Несмотря ни на что, идет напролом и продолжает самоотверженно делать свое дело.
Вэнь Шаоцин достал ключ и открыл дверь, но, не получив ответа, обернулся и еще раз спросил:
– Будешь есть, когда вернешься?
– Да. – Она кивнула и, не двигаясь с места,
